Жизнь поэта

Ему не удалось прорваться. Он вынужден был вернуться в Болдино и снова принялся за работу.

«Повесть, писанная октавами (стихов 400)», так назвал Пушкин «Домик в Коломне», написана была в течение шести дней, 5-10 октября, «Выстрел» - 12-14 октября, 16 октября - «Моя родословная», 17 - «Заклинание».

20 октября Пушкин закончил повесть «Метель», 23-го маленькую трагедию «Скупой рыцарь», 26-го - «Моцарт и Сальери».

На последней странице повести «История села Горюхина» Пушкин поставил дату окончания - 1 ноября. Через три дня, 4 ноября, закончил «Каменного гостя», 6 ноября - «Пир во время чумы».

И сделал после этого новую попытку прорваться в Москву - доехал до небольшой почтовой станции Владимирской губернии, в двадцати трех с половиной верстах от Мурома. Здесь была холерная застава, дальше его не пустили, он вынужден был снова вернуться через Лукоянов в Болдино.

В промежутках между драматическими сценами и повестями Пушкин создал, как он сообщил Плетневу, «30 мелких стихотворений», ряд критических и полемических статей и заметок.

«Мелкими» Пушкин назвал стихотворения, из которых каждое - истинный шедевр: «Бесы», «Паж или пятнадцатый год», «Румяный критик мой...», элегию «Безумных лет угасшее веселье», «Прощанье», «Отрок», «Стамбул гяуры нынче славят...», «Заклинание», «Рифма», «Для берегов отчизны дальной», «Моя родословная», «Я здесь, Инезилья...», «Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы», «В начале жизни школу помню я», «Герой», «На перевод Илиады», «Пью за здравие Мери...», «Царскосельская статуя» и другие.

* * *

Первая строфа VIII - первоначально IX - главы «Евгения Онегина». Автограф А. С. Пушкина.

В ту болдинскую осень Пушкин прощался не только с друзьями и увлечениями легкой юности своей. Он прощался и с Онегиным своим. 9 мая 1823 года он начал в Кишиневе роман -

...собранье пестрых глав,

Полусмешных, полупечальных,

Простонародных, идеальных,

Небрежный плод моих забав,

Бессонниц, легких вдохновений,

Незрелых и увядших лет,

Ума холодных наблюдений

И сердца горестных замет, -

а закончил «Евгения Онегина» в Болдине 25 сентября 1830 года. На следующий день, 26 сентября, составил план и хронологию своего романа, который до того выходил в свет отдельными главами.

По этому плану роман должен был состоять из трех частей, по три главы в каждой. Всем главам Пушкин дал свои названия: первой - «Хандра», второй - «Поэт», третьей - «Барышня», четвертой - «Деревня», пятой - «Именины», шестой - «Поединок», седьмой - «Москва», восьмой - «Странствие», девятой - «Большой свет». Подготовляя «Евгения Онегина» к печати, Пушкин, однако, решил все эти названия отбросить. Он подсчитал, сколько времени трудился над «Евгением Онегиным», и оказалось: 7 лет 4 месяца 17 дней!..

В Болдине Пушкин закончил 18 сентября восьмую главу, вошедшую впоследствии в роман под заглавием «Отрывки из путешествия Онегина», а 25 сентября - девятую главу, занявшую место восьмой.

Окончив роман, Пушкин написал:

Пора: перо покоя просит;

Я девять песен написал;

На берег радостный выносит

Мою ладью девятый вал -

Хвала вам, девяти каменам...

К последней главе «Евгения Онегина» Пушкин поставил эпиграфом начальные строки стихотворения «Прости», написанного Байроном в связи с его разводом с женой:

Прощай, и если навсегда,

То навсегда прощай.

Поэт как бы навсегда прощался с героями своего романа и закончил главу стихами:

Блажен, кто праздник жизни рано

Оставил, не допив до дна

Бокала полного вина,

Кто не дочел ее романа

И вдруг умел расстаться с ним,

Как я с Онегиным моим.

И в конце главы написал слово: «Конец».

Расставшись с Онегиным, Пушкин облегченно вздохнул. Свои мысли и чувства, вызванные окончанием романа, он выразил в стихотворении «Труд»:

Миг вожделенный настал: окончен мой труд многолетний.

Что ж непонятная грусть тайно тревожит меня?

Или, свой подвиг свершив, я стою, как поденщик ненужный,

Плату приявший свою, чуждый работе другой?

Или жаль мне труда, молчаливого спутника ночи,

Друга Авроры златой, друга пенатов святых?

В черновике после двух первых стихов были еще:

Тихо кладу я перо, тихо лампаду гашу,

Что ж не вкушает душа ожидаемых ею восторгов?

* * *

За годы работы над «Евгением Онегиным» Пушкин сжился с его героями, ему трудно было расстаться с ними. Он пытался написать в Болдине и десятую главу романа, но, уже работая над нею, убедился, что это был обвинительный приговор самодержавию, что ее опасно оставлять среди других созданных в ту Болдинскую осень рукописей. Вот почему, предварительно зашифровав главу, он решил сжечь ее...

Стояла глубокая ночь. Доносился щемящий душу вой осеннего ветра. Пушкин еще раз, в последний раз, пробежал строфы обреченной на долгое забвение рукописи и поднес ее к горевшей на столе свече. Пламя вспыхнуло, охватило листы, и стройные, звучные строфы превратились в горстку пепла...

В ту же осень, в Болдине, Пушкин написал «Моцарта и Сальери». Читая десятую главу романа, мы невольно вспоминаем стихи из монолога Сальери:

Вкусив восторг и слезы вдохновенья,

Я жег мой труд и холодно смотрел,

Как мысль моя и звуки, мной рожденны,

Пылая, с легким дымом исчезали.

Пушкин сжег десятую главу - это хочется особо подчеркнуть - 19 октября 1830 года, в «день Лицея». Эту «святую годовщину» лицеисты первого выпуска привыкли «торжествовать» всегда вместе, а Пушкин вынужден был оставаться в тот день в Болдине одиноким, вдали от друзей.

Зашифрованная рукопись сожженной десятой главы представляла собою ряд разрозненных, лишенных всякой связи стихов.

Лишь в 1910 году, через восемьдесят лет, редактору сочинений Пушкина П. О. Морозову удалось проникнуть в тайные мысли, владевшие Пушкиным в ту осеннюю болдинскую ночь 1830 года, отыскать «концы стихов и верность выраженья» зашифрованных пушкинских строф, разобраться в них, снова связать между собой и придать им первоначальную стройность и поэтический блеск.

* * *

Московские и петербургские друзья советовали Пушкину продолжать «Евгения Онегина». Поэт ответил им: