Жизнь после травмы, или Код здоровья

Предыдущий этап закончился травмой руки Якубова. Машина на большой скорости попала в яму, а так как Семен Семенович держался за ручку штурмана только одной рукой, то не успел, видимо, сконцентрироваться и свободной рукой, в которой всегда держал «легенду», буквально воткнулся в переднюю панель. Они доехали. Я внимательно изучил его травму, которая была похожа на перелом костей запястья, но успокоил его, а также руководителей команды, которые всегда встречали экипаж на финише. Я сказал, что это растяжение мышц кисти, и наложил на поврежденный участок тугую повязку с холодным компрессом. Слово «перелом» означало бы уход с гонки, которая только началась. Рука все-таки держала. Но, помимо травмы руки, Семен Семенович получил в нагрузку и ушиб шейного отдела позвоночника, а также незначительное сотрясение мозга. Я посоветовался с ним по этому вопросу, но он сказал, что доедет. Экипаж шел «на зубах». В таких ситуациях любой незначительный промах мог привести к самым непредвиденным последствиям. Поэтому я ждал…

Притуляк

Вспоминаю еще один случай из практики «Дакара». Ко мне за помощью обращались также водители внедорожников и мотоциклисты. Вадим Притуляк, мотоциклист из Казахстана, еще в Москве приходил ко мне по поводу реабилитации руки. У него был вывих лучевой кости, и он перенес операцию по вправлению этой кости в лучезапястный сустав. Но вправили кость не до конца, а он хотел участвовать в «Дакаре». Вадим тоже мужественный человек. Он выполнил жесткий комплекс специальных силовых упражнений, которые помогли мобилизовать руку. После этого, несмотря на мои сомнения, он все-таки поехал на гонку. Я ему порекомендовал после каждого этапа находить возможность подтягиваться на больной руке и накладывать холодный компресс. Это упражнение частично помогало вправлять лучевую кость на место. Конечно, он ехал, превозмогая страшные боли, и все-таки сошел с трассы за три этапа до финиша. Хотя и то, что он сделал, было подвигом.

Жизнь намного длинней, чем кажется, и она по-настоящему начинается только тогда, когда кончается здоровье.

Жизнь намного длинней, чем кажется, и она по-настоящему начинается только тогда, когда кончается здоровье. Для здорового человека она пролетает, а для больного – тянется. И вот тогда, когда она – жизнь – мучительно тянется, начинаешь понимать, что такое здоровье! Все травмы напоминают о себе – особенно людям, которые не следят за собой. Посттравматические боли резко снижают жизненную энергию и укорачивают жизнь. Но так устроена психика человека, что чем больше он живет, тем больше жить хочется. А жить нечем. Поэтому надо беречь себя, свою жизненную энергию. А призы и медали? Да будут они еще. В следующий раз.

Савостин

Я приподнял нижний край палатки с противоположной стороны от основного входа, над которым красовался красный крест медицинского лазарета «Дакара», проник внутрь и нашел кровать, на которой должен был находиться Сергей Савостин. Он лежал застегнутый до подбородка в иммобилизационный чехол, в котором обычно транспортируют людей, получивших травму или перелом позвоночника. Воспользовавшись людской суетой в «фойе» этого передвижного лазарета, я осторожно прокрался к нему и присел у изголовья кровати, стараясь не привлекать к себе внимания посторонних. Глаза его излучали какую-то безысходность, а губы были сухими и потрескавшимися. Он старался облизывать их, но получалось плохо, так как язык также был сухим и шершавым. «Как дела, Сережа?» – спросил я его. Он радостно вскинул ресницы и так же тихо вскрикнул: «Доктор? Ты? Дай попить!» «Что, не разрешают?» – спросил я. Он согласно кивнул. Мысленно ругнувшись, я достал фляжку с водой и прислонил к его губам, приподняв голову. Он сделал несколько жадных глотков, и я почувствовал удовлетворение в моментально расслабившемся теле Сергея. Засунув фляжку ему под руку, я напомнил ему о необходимости питья маленькими глотками.

Буквально несколько минут назад я пытался объясниться с врачом лазарета – хрупкой француженкой с высокомерно вздернутым подбородком, на предмет возможности осмотра Сергея Савостина – механика ведущего экипажа команды «КамАЗ-Мастер», получившего тяжелейшую травму позвоночника в результате аварии Чагина. Но разговор не получился. Вернее, он прошел на уровне: «Да кто ты такой?» Признаться, я впервые столкнулся с подобным хамством коллеги, как мне казалось, по цеху. Видимо, в моих глазах промелькнуло что-то для нее подозрительное, поэтому откуда-то изнутри лазарета тут же вынырнули два санитара (а может быть, врача). Они как-то нависли над француженкой, прикрывая ее своими узкими плечами.

«Только попробуйте пройти! – кричала она откуда-то снизу из-за этих двух тел. – Я дисквалифицирую вашу команду!» Пришлось временно отступить, скрипя зубами. Почему-то с тех пор я перестал уважать французов, хотя продолжаю любить их фильмы, музыку и детективы. У русских партизанщина в крови, но используем мы ее только по необходимости. Я хотел пройти в госпиталь, чтобы провести Сергею миофасциальную диагностику, разработанную и уже давно успешно мной применяемую.

Дело в том, что все травмы и заболевания позвоночника и суставов принято оценивать только на основании рентгеновских снимков или МРТ. Но эти общепринятые методы дают лишь ограниченную информацию о состоянии костно-хрящевых тканей. А вот о мышцах, связках и сухожилиях, являющихся их функциональной и динамической составляющей, ни в одном врачебном заключении нельзя найти ни слова. Мне же удалось разработать весьма информативную и безвредную методику диагностики, требующую, правда, определенных знаний и умений.

Аккуратно расстегнув чехол, сковавший тело Сергея, я стал планомерно, сустав за суставом, позвонок за позвонком, изучать тело «пациента», одновременно наблюдая за его болевыми реакциями. «Сережа! – в конце концов произнес я. – Тебя будут убеждать в необходимости операции по поводу перелома позвоночника. Не соглашайся ни под каким предлогом! Ты знаешь меня и мои возможности. Я вытащу тебя. Потерпи». «Договорились, доктор», – ответил Сергей. Так впоследствии и случилось. Экипаж в полном составе перевозили из страны в страну. В Германии собрали врачебный консилиум, вердикт которого был один: «Только операция!» Ребята отказывались и просили доставить их в Москву, в наш Центр. Руководители «КамАЗа» звонили и мне, опасались. Но моя уверенность взяла верх. И после Берлина все трое в гипсовых футлярах и на костылях прибыли в Москву. Володя Чагин, еле-еле ходивший в момент попадания в наш Центр, уже через 4 дня шагал с костылями под мышкой по его коридорам. А ведь его пытались вылечить французы, испанцы и немцы! С Сергеем Савостиным пришлось повозиться чуть дольше, но уже через месяц, на корпоративной вечеринке, он танцевал, наслаждаясь свободой движений.

Бессмысленность фиксации позвонков металлическими пластинами при компрессионных переломах позвоночника я доказывал уже неоднократно. Ориентироваться нужно на состояние миофасциального аппарата позвоночника! И даже пилоты других команд это понимают. Молодому Жерару де Рою сделали две операции на позвоночнике. Но, казалось бы, излеченные позвонки развалились на первом же этапе «послеоперационного «Дакара». И только потому, что была длительная их фиксация.

Привезли и его в наш Центр. Он прошел свой курс. Теперь Жерар де Рой в строю, я спокоен за его позвоночник, и он снова будет трепать нервы нашим ребятам.

А может быть, это и к лучшему?!

Расслабляться не надо…

Болезнь или травма позвоночника – это, по сути, нарушение прохождения информации от периферии тела к мозгу. И только движение – единственный способ восстановления передачи этой информации. Но только ПРАВИЛЬНОЕ движение!

Медицинские проблемы участников ралли-рейдов

Первое, на что необходимо обратить внимание, это то, что сам ритм и психологизм гонки исключают проявление таких субтильных заболеваний, как грипп, ОРЗ, простуда, боли в сердце, простатит. Организму не до этого! Все сконцентрировано на результате, во имя которого активизируются дополнительные резервы организма. Ничто не позволяет иммунной, сердечно-сосудистой и респираторной системам расслабляться. Это еще раз доказывает то, что в реальной жизни болеет (имеется в виду вышеперечисленная группа заболеваний) тот, кто хочет болеть. Когда о болезни думать некогда, нет и болезни. Этот феномен, кстати, известен давно. Со времен больших войн.

В то же время существуют конкретные серьезные проблемы, связанные именно с ритмом гонки. На первое место выступают миофасциальные синдромы верхней и особенно нижней части спины, т. е. поясничные боли и боли в воротниковой зоне. Первые связаны с жесточайшей функциональной компрессией нижней части спины во время гонки: прыжки, сотрясения, вибрации машины прежде всего отражаются на пояснично-крестцовом отделе.

Я для борьбы с этими недугами применял и, надо сказать, успешно правила разработанной мною суставной гимнастики (см. Приложение 2) с элементами глубокого массажа паравертебральных (околопозвоночных) и ягодичных мышечных групп. И если вначале нашей совместной работы члены экипажей шли на эти процедуры неохотно (все-таки необходимо было научить их с помощью воли преодолевать болезненность мышц спины и ног), то, почувствовав эффект, они уже сами напоминали о необходимости назначения процедур после завершения очередного этапа.

Что касается верхней части спины, то все проблемы здесь связаны с фиксацией туловища ремнями безопасности, проходящими через пояс верхних конечностей.

Эта фиксация, кстати, вскрыла другую немаловажную медицинскую проблему – потертости покровов в месте их контакта с ремнями безопасности. Я ужаснулся, увидев тело того же Чагина после прохождения третьего этапа. Казалось, нет живого места. Неоценимую услугу оказал специальный гель, который всегда со мной. Он дает изумительный эффект!