Жизнь прахом, земля пухом

– Давай без ужасов, Степаныч, – наигранно поежился Комов. – Я натура нежная, очень впечатлительная… И рано мне в гроб. Ой, страх-то какой, что сказал…

– Вот стой здесь и бойся, – усмехнулся Степан, глядя, как от толпы провожающих отделяется Анжела Скоробогатова. – А мне с человеком поговорить надо…

Наиболее важной причиной, по которой он оказался сегодня на кладбище, была возможность как бы невзначай пересечься с этой женщиной. Погост – это место, где здравомыслящий человек априори далек от точки душевного равновесия. На кладбище он особенно чутко соотносит действительность со смертью и с тем, что к ней ведет.

Степан и не рассчитывал, что Анжела оставит церемонию до того, как тело предадут земле. Но именно так она и поступила. Не думал он, что женщина будет возвращаться с кладбища одна. Так оказалось, она молча шла в сопровождении статного мужчины лет сорока. Он был весь в черном. Высокий, худощавый, холеный, с модной прической и бородкой – он чем-то был похож на покойного Загорцева. Нет, не чертами лица, а плавными изгибами жесткого мужского обаяния. Он что-то говорил Анжеле, но женщина вяло внимала ему. Казалось, этот мужчина совершенно не волновал ее. Но при этом его соседство ее ничуть не раздражало.

Появление Степана она восприняла спокойно. Опечаленно посмотрела на него, поздоровалась безрадостным движением головы. И, обратившись к своему спутнику, тихо сказала:

– Я же говорила вам, что занята. Идите и не мешайте нам…

Мужчина возмущаться не стал. Обескураженно улыбнувшись, он продолжил путь в полном одиночестве.

– Ходят тут всякие, – глянув ему вслед, недовольно сказала Анжела.

– Вы его знаете?

– Да, конечно. Бюро ритуальных услуг. Мужа моего помогал хоронить, теперь вот Олега… Неприятный тип.

– Что ему от вас нужно?

– А что нужно озабоченному мужчине от красивой женщины?.. Но мне от него ничего не нужно… И чтобы никто в нем больше не нуждался… Бедная Марина, – скорбно вздохнула Анжела. И, немного подумав, добавила: – Бедная я.

Они медленно пересекли черту, разделяющую погост на две половины – новую и старую. Пошли по липовой аллее, упирающейся прямо в кладбищенские ворота.

– Чувствую себя предательницей, – сказала она. – Марина места себе не находит от горя… Совсем недавно она утешала меня. Теперь я должна утешать ее. Но мне так плохо, что я не могу быть здесь…

– Я вас понимаю.

– Хотите, я отвезу вас домой?.. Или за вами Сергей заедет?

– Какой Сергей? – встрепенулась женщина.

– Чижов Сергей.

– Он у меня уже не работает…

– Ну а если не в службу, а в дружбу?

– Я вас не понимаю. – Анжела обеспокоенно посмотрела на Степана.

– Ну, позавчера ночью Сергей приезжал за вами. Антон сказал, что вы собрались ехать с ним в Рязань.

– Антон сказал? – сбившись с шага, изумленно протянула Анжела. – С Сергеем?! В Рязань?! Что вы такое говорите? Зачем мне ехать в Рязань?

– Ну, не знаю… Сергей там учился, может, он хотел провести вас по местам своей боевой славы…

– Какой славы? Я вас не понимаю.

– Он в воздушно-десантном училище учился. Но был отчислен с третьего курса за драку на дискотеке. Вот это и есть боевая слава, ну, я так думаю…

Степан не зря поставил задачу собрать данные на Порываева и Чижова, теперь он владел кое-какой информацией из их личной жизни.

– Что-то вы не в ту сторону думаете! Какой Сергей? Какой Антон? Что вы мне голову морочите?

– Антон Порываев. Бывший телохранитель вашего покойного мужа. Он сейчас находится у нас, под следствием.

– Под следствием?!

Анжела резко остановилась, встревоженно посмотрела на Степана:

– И что он натворил?

– Натворил, – уклончиво ответил Круча.

– В чем его подозревают?

– А в чем его могут подозревать?

– Не знаю, – опустив глаза, сказала женщина.

– А если хорошо подумать?

– Это похоже на допрос.

– Ни в коем случае. Просто разговор… И очень хорошо, что мы говорим без протокола…

– Что в этом хорошего?

– А хотя бы то, что никто, кроме меня, не знает о ваших отношениях с Сергеем Чижовым.

– Какие у нас отношения? – дрогнувшим голосом спросила она.

– Я бы сказал, тесные. И близкие… Вы спали с Чижовым, – мягко, но в утвердительной форме сказал он.

– Кто вам такое сказал?

– Порываев. На допросе.

– Но это неправда!

– И то, что вы любили Геннадия Загорцева, тоже сказал.

– Это полный бред!

– Ну не знаю… Показания Порываева запротоколированы. И эти, и другие…

– Какие другие? – не на шутку разволновалась женщина.

– Вам лучше знать, Анжела Максимовна.

– Я… Я ничего не знаю…

– Вы явно поторопились с ответом. Но я человек терпеливый, подожду, когда вы наберетесь ума и во всем признаетесь…

– Я?! Признаюсь!.. Какой же вы!.. – взъярилась она. – Какой же вы подлый!

– Я не подлый, я коварный… Вы даже не представляете насколько!

– Я… Я не знаю, чего вы добиваетесь. Но я бы не советовала вам впредь обращаться со мной подобным образом. Не подходите ко мне больше, не спрашивайте ни о чем. А если я, по-вашему, в чем-то виновата, вызывайте к себе повесткой. Но учтите, разговаривать я буду с вами только в присутствии адвоката! – в категоричном тоне заявила Скоробогатова.

– Ну что ж, повестка так повестка, – как на неразумное дитя посмотрел на нее Круча. – Вот, пожалуйста, получите и распишитесь…

Он протянул ей повестку и корешок, но Анжела порывисто вырвала все это из руки, бросила на землю и с истеричной лихорадочностью растоптала.

– Это нервы, – невозмутимо сказал Степан. – Вы, пожалуйста, успокойтесь, а завтра утром в десять часов я жду вас у себя в кабинете. И не забудьте адвоката, если вам так угодно…

Скоробогатова ничего не сказала. Закусив губу, она резко повернулась к нему спиной и стремительно зашагала прочь.

Степан примерно на такую реакцию и рассчитывал, затевая этот разговор. Как надеялся и на то, что Анжела начнет делать ошибки, которые в конечном итоге и подведут ее под Уголовный кодекс.

Глава 18

Сергей Чижов стоял у ворот с поникшей головой. В руке туго набитый школьный рюкзак, в глазах ожидание. Степан просто не смог проехать мимо него. Он остановил машину, но выходить из нее не стал.

– И что вам здесь нужно, молодой человек? – спросил он, всматриваясь в него.