Жизнь Рамакришны

Но этим он вредил себе и косвенно также Брахма Самаджу в общественном мнении. Тем более что при своей «кристальной искренности» [144] он не принимал никаких предосторожностей для того, чтобы замаскировать многообразие своей полной противоречий натуры.

Результат был тот, что в 1878 году произошел новый раскол в Брахма Самадже, и Кешаб подвергся яростным нападкам своих же сторонников, обвинявших его в измене своим принципам. [145] Он был покинут большинством своих друзей. Это должно было сильнее связать его с теми немногими, которые остались ему верны: с Рамакришной и Люком Ривингтоном. Новое испытание приоткрыло дверь для ряда выступлений в духе христианства, все определеннее и все глубже уходящих в дебри мистицизма. Таков был ряд его докладов: «Пророк ли я, вдохновленный свыше» (январь 1879 года); «О трех видениях моего детства: Иоанне Крестителе, Христе и св. Павле»; «Индия вопрошает: кто есть Христос?» (Пасха 1879 года), где он объявляет Индии о приходе… «супруга моего Христа, кроткого Христа, рожденного богом в человеке»; [146] «Проявляет ли себя бог как единый сущий?» (1879), [147] в котором Сын показан сидящим рядом с Отцом.

144

Праматхлал Сен. Указ. соч.

145

Поводом послужило одно семейное обстоятельство: брак его дочери, не достигшей установленного Брахма Самаджем возраста, с махараджей. Но и тут, как при разрыве с Дебендранатхом, истинная причина осталась замаскированной. Образовался третий Брахма Самадж, более нетерпимый, антихристианский: Садхаран Самадж.

146

«Мой учитель Христос… молодежь Индии, верь и помни… Он идет. Он придет к вам как самозабвение, как аскетизм, как йога… Супруг грядет. Пусть Индия, возлюбленная Индия, украсит себя драгоценностями…»

Вот как Кешаб комментирует эти слова в статьях «Indian Mirror». «To, что Брахма Самадж делал в течение 12 лет для морального прославления Христа, то он делает сегодня для утверждения его божественности» (20 апреля 1879 года). Мысль высказана ясно и недвусмысленно: Христос – Бог.

И в другом месте: «Христос пришел, чтобы дать избавление индусам, как он дал избавление людям Моисеева Закона».

147

Эта лекция следовала за другой, являясь ее дополнением («Боговидение в XIX веке»), где Кешаб предвосхищает идеи Вивекананды, воздавая почет науке, «которая приблизила небо к земле».

И это не мешает ему в то же время обратиться к людям с высот Гималаев со своим знаменитым «Посланием к братьям-индусам» в 1880 году, к юбилею Брахма Самаджа, в котором он тоном первосвященника объявляет о благой вести, посланной ему богом, – о новом избавлении.

Перед нами точно страница из Библии.

«Слушай, Индостан, господь бог твой един…» – так начинается «Послание к братьям-индусам».

«Великий дух Иеговы, чей голос в грозе и буре прогремел: „Я есмь“ – и о котором возвестили небо и земля…»

«Я пишу это послание, дорогие и возлюбленные братья, в духе и по примеру св. Павла, как бы я мало ни был достоин его великого Учителя…»

«Павел писал, веруя в Христа. Как теист, я пишу вам это скромное послание у ног не одного пророка, а всех пророков…»

Ибо он считал себя завершителем дела Христа – предтечи:

«Новое избавление – это сбывшееся пророчество Христа… Всемогущий говорит теперь с нами, как он некогда говорил с другими народами». [148]

148

См. проповедь: «Вижу свет в небе Индии» (1875 год).

В эту минуту он считал себя стоящим на одной ступени с духом божьим:

«Дух божий и мое „я“ сплетены вместе. Если вы видели меня, значит, вы его видели».

Что же говорит он, Всемогущий, чьим рупором стал Кешаб? Какую новую любовь, новую надежду, новую радость несет он? («Как сладостно это новое Евангелие…»)

Вот что возвещает Иегова, ставший «богом Индии», новому Моисею:

«Бесконечный дух, которого не видел ни один глаз, не слышало ни одно ухо, – вот ваш бог, и другого бога у вас нет. Вы, индусы, вознесли двух ложных богов, противников всевышнего: божество, вылепленное рукой невежд, и божество, созданное суетной мыслью разумных умов, – оба они враждебны нашему господу. [149] И вы откажетесь от них обоих. Не поклоняйтесь ни мертвой материи, ни мертвому человеку, ни мертвой абстракции. А поклоняйтесь живому духу, видящему без глаз… Общение души с богом и с душами исчезнувших святых станет вашим единым истинным небом, и другого неба у вас не будет… В высокой экзальтации души ищите радость и святость неба… Ваше небо недалеко, оно внутри вас… Вы будете чтить и любить всех старейшин человеческой семьи: пророков, святых, мучеников, мудрецов, апостолов, миссионеров, филантропов всех времен и всех стран, без кастовых предрассудков. Пусть святые Индии не монополизируют вашу любовь и почитание… Отдайте всем пророкам должную дань уважения и привязанности. Каждый добрый и возвышенный человек есть олицетворение одного из элементов божественной правды и добра. Склоняйтесь скромно к ногам каждого, кто послан к вам небом… Пусть его плоть будет вашей плотью, его кровь – вашей кровью. Живите в них, и пусть они живут в вас вечно».

149

Первое из этих двух божеств легко поддается определению: это идолы из дерева, металла или камня. Второе определяется в другом месте «как невидимые идолы современного скептицизма: абстракция, бессознательная эволюция, протоплазма и т. д.». По-видимому, это научный интеллектуализм, или рационализм, или адвайтизм. Но Кешаб далек от осуждения истинной науки, как показывает его доклад «Боговидение в XIX веке» (1879 год).

Что может быть благороднее этих строк? Это высшее выражение универсального теизма. Как близко оно к свободному теизму Европы, не признающему никакой богооткровенной религии. Оно раскрывает свои объятия всем очистившимся умам всего мира: в прошлом, в настоящем и в будущем; ибо Евангелие Кешаба не выдает себя за последнее слово откровения. Книга Индии не закончена, [150] новые главы будут к ней добавляться каждый год… «Идите все вперед по пути любви и познания бога. Кто знает, что откроет нам Господь через десять лет, кто, кроме него самого».

150

Как не узнать в этом любимой идеи Вивекананды?

Но как примирить этот свободный и широкий теизм, такой уверенный в себе и ясный, – с коленопреклоненным признанием Христа в следующем году? [151]

«Должен вам сказать, что я связан с Евангелием Христа и занимаю в нем значительное место. Я блудный сын, о котором говорил Христос, и я пытаюсь вернуться к моему Отцу, испытывая чувство раскаяния. Скажу больше: для удовлетворения и в назидание моим противникам… Я Иуда, я тот несчастный, кто предал своего Учителя… настоящий Иуда, согрешивший против истины. И Иисус живет в моем сердце».

151

О проповеди: «Мы, апостолы Нового Избавления» (1881 год).

Легко вообразить себе ошеломляющее впечатление, произведенное этой публичной исповедью на членов Брахма Самаджа, которые пошли за своим вождем, поверив его слову. [152]

В действительности Кешаб еще пытается сопротивляться. Он проповедует Христа, но не признает себя христианином. [153] Он удивительным образом старается сочетать Христа с Сократом и Чайтаньей, связывая каждого из них с какой-нибудь частью своей души или тела. [154] И тут же он осуществляет в своем Самадже некоторые священные обряды христианства, приспособив их к обычаям Индии. Это – святое причастие с рисом и водой, вместо хлеба и вина, 6 марта 1881 года. [155] А три месяца спустя – крещение, которому Кешаб сам подвергается, – для примера другим, во славу Отца, Сына и Св. Духа.

152

Поэтому, говоря о Кешабе, они старательно умалчивают, насколько мне известно, об этом признании.

153

«Почитайте Христа, но не будьте христианами… Христос – это не христианство… Добивайтесь того, чтобы превзойти образцы, созданные христианской верой в узком смысле, и раствориться в величии Христа».

В заметке того же времени, озаглавленной «У меня другие овцы», он пишет:

«Мы не принадлежим ни к какой христианской секте. Мы не притязаем на звание христиан. Ведь и непосредственные ученики Христа не назывались христианами. Кто верует в Бога и признает Христа его сыном, уже приобщился к Христу в Господе… Вот его слова: „И у меня есть другие овцы…“ Пастух знает нас. Христос нас нашел и принял к себе… Этого довольно. Кто больше христианин, чем Христос?»

154

«Иисус – моя воля, Сократ – мой мозг, Чайтанья – мое сердце, индуистский Риши – моя душа, а филантроп Говард – моя правая рука» (!).

155

Но Кешаб читает при этом стихи из Евангелия от Луки. Он молится о том, чтобы «эта материальная субстанция претворилась в духовную, освящающую силу» и чтобы она могла быть нами «ассимилирована, как плоть и кровь всех святых во Христе…».

Наконец в 1882 году он делает решительный шаг. Кешаб не только признает и принимает, но с восторгом празднует Христианскую Троицу – из всех христианских таинств самое неприемлемое для Азии, предмет отвращения или осмеяния. [156]

Он объявляет ее краеугольным камнем всей христианской метафизики, высшим объяснением Вселенной…. [157] «Это – сокровище, в котором скрыто все накопленное богатство теологии, философии и поэзии всего человечества… Высшее выражение религиозного сознания во всем мире…» Он дает, мне кажется, чрезвычайно точное с ортодоксальной точки зрения определение Трех лиц [158] Какая же малость отделяет его от христианства? Эта малость – целый мир. Это его собственное откровение, индуистское «избавление». Он не в силах от него отказаться. Он принимает Христа, но Христос должен принять Индию и теизм Кешаба… «Прочь, язычество! Проповедники языческого культа, прочь!» (Это обращение относится к язычникам Запада.) Христос – вечный Логос. Подобно замершему Логосу, Христос потенциально жил в лоне Отца задолго до того, как он явился в наш мир. Он существовал до своей эры, в Греции и Риме, в Египте, Индии, в поэтах Риг-Веды, в Конфуции и Шакья-Муни… Индуистскому апостолу Нового Избавления и было предназначено выявить его настоящее, универсальное значение. Ибо после Сына – Дух. «Церковь Нового Избавления – это церковь Святого Духа, основанная Духом для завершения Ветхого и Нового Заветов».

156

Не совсем понятно почему, особенно по отношению к ведантической Индии: она тоже имеет свою троицу, и Кешаб справедливо сопоставляет ее с Троицей христианской: «Сат, Чит, Ананда (Существо, Познание, Блаженство) в переводе Кешаба: Правда, Ум, Радость. Три в одном: „Сатчитананда“».

157

В своих лекциях 1882 года «Чудесное таинство», «Троица».

158

Треугольник: на вершине – Отец. Через Сына Бог спускается к основе человечества. Через Святого Духа Бог притягивает к себе опустившееся человечество. Божество спускающееся есть Сын. Божество вновь подымающееся, несущее к Отцу души, – это Святой Дух. В этом вся философия Спасения; Создатель, Подающий пример и Освящающий – Бог невидимый; Бог странствующий; Бог возвращающийся. Я семь, Я люблю, Я спасаю… (Кешаб).

См. классические трактаты католической мистики: «Действие, которым Отец порождает Сына, очень хорошо выражается формулой: исход и выход. Exivi a Patre. Святой Дух порожден путем возвращения… Он есть божественное осуществленное возвращение к Богу, посредством которого Бог возвращается к самому себе. Так же как мы исходим от Бога через акт сотворения, приписываемый отцу сыном, а возвращаемся мы к нему через благодать, приписываемую Св. Духу» (P.Claude Seguenot, Conduite d'Oraison, 1634, цитировано у А. Бремона, La metaphysique des Saints, I. С. 116, 117).

Как это ни покажется странным, Кешаб был знаком с беруллианской или салезианской философией молитвы. В заметке от 30 июня 1881 года «Об отречении Иоанна Крестителя» он приводит цитаты из письма Франциска Сальского к мадам де Шанталь.

Итак, теизм, возвещенный с Гималайских гор, остался невредим, несмотря на яростные удары, сотрясавшие сверху донизу его стены. Могучим напряжением мысли Кешабу удалось ввести в него Христа, и от имени Христа он говорит о своем собственном Новом Избавлении, признающем своей задачей – открыть истинное значение Христа христианам Запада. Такова ясно выраженная цель последнего «обращения» Кешаба перед его смертью. «Обращение Азии к Европе» (1883 год): «Европа, фанатичная и чувственная, вложи в ножны меч твоей ограниченной веры. Откажись от нее и вступи в истинную Всемирную Католическую Церковь, основанную истинным Христом, Сыном Божиим…»

Христианская Европа поняла лишь половину слов Христа. Она поняла, что Христос и Бог – одно и то же, но не поняла, что Христос и человечество тоже составляют единое целое. Это великое таинство открыло миру Новое Избавление: не только примирение человека с Богом, но и примирение человека с человеком… Азия говорит Европе: «Сестра! Будем едины во Христе… Все, что есть доброго, правдивого и прекрасного, – кротость индуистской Азии, правдивость мусульман, милосердие буддистов, все, что свято, – от Христа…»

И новый Папа нового азиатского Рима поет гимн в честь примирения. [159] Именно Папа. Ибо это Единство всех примиренных людей должно обязательно согласоваться с доктриной, и для ее защиты он уже держит наготове небесные громы. Насчет принципа единобожия – единственности Бога – он не допускает сомнений.

«Едина наука. Едина церковь». Его ученик П. Мазумдар приводит повторенные им вслед за Христом с удвоенной силой слова проклятия:

«Есть один путь; нет задней двери, ведущей в небо. А кто выходит не через дверь, тот вор и разбойник».

159

«…И новую песнь примирения будут петь в опьянении миллионы голосов на всех языках мира. И миллионы душ, облаченных в национальные одежды из добродетели и благочестия бесконечно разнообразных оттенков, составят хоровод вокруг трона отца. И воцарятся мир и веселье на вечные времена…»