Жизнь Тузика Озейло. Тайна золотого ошейника

Глава II

Следующим утром, вопреки уже сложившейся традиции, их разбудил не плач Ани, а телефонный звонок. Он был таким настойчивым, что не проснуться было невозможно.

– Алло, – Анита взяла трубку. – Привет, Луна… Дома… Не вернулся? До сих пор?

От Тузика не укрылось, что Анита выглядела крайне взволнованной.

– Ты звонила ему? – продолжала спрашивать она. – Недоступен, значит… Жди! Если к обеду не объявится, то звони в полицию. Я завтра выхожу. На работу, Луна! Декрет кончился. Всё, не переживай. Если что – звони!

– Что случилось? – поинтересовался Тузик.

– Мануэль исчез, – ответила Анита.

– С кем не бывает, – пожал плечами Тузейло, – нам это свойственно.

– Да-да, – проговорила Анита, глядя в пустоту, – ты прав, ничего страшного.

«Она что-то скрывает», – думал Тузик, глядя на жену. Известие о том, что сожитель Луны Картер не явился ночевать, её заметно насторожило.

Тузик неохотно засунул лапы в тапки и поплёлся в направлении ванной. Перед выходом из спальни он обернулся и ещё раз взглянул на жену. Анита продолжала неподвижно сидеть на краю кровати и задумчиво смотреть в окно.

***

Город Озей вот уже второй месяц подряд по всем показателям признавался в Аргентине образцовым. Малый и средний бизнес в регионе развивался бешеными темпами, автомобильные дороги считались лучшими на всём восточно-американском континенте, а власть, в лице мэра города Тузика Озейло, уверенно занимала первое место в рейтинге доверия населения в стране.

Гастон Ортега – неприлично богатый и не менее влиятельный пёс породы бульмастиф – давно уяснил, что секрет успеха любого региона состоит в первую очередь в стабильности власти. Первый протеже Гастона – Сергей Березин – в конце прошлого года ушёл в мир иной и, к великому сожалению, не мог более олицетворять собой твёрдый и непоколебимый образ администрации города. На смену ему пришёл Тузик Озейло. Молодой и амбициозный, образованный и порядочный. А главное, готовый встать у руля крупного мегаполиса и грудью защищать интересы его населения, а не политических шишек столичного Буэнос-Айреса, кем, в частности, были Эдуардо Хороббадо и Алекс Шульц.

Гастону Ортега удалось практически с нуля возвести систему, при которой городская власть была устойчивой, а преступность чрезвычайно низкой, и это на фоне ставшего привычным разбойно-наркотического хаоса в остальных регионах Аргентины. Он монополизировал всю криминальную структуру, ещё осенью устранив всех желающих поделить на части вновь отстраивающийся Озей, словно аппетитный сладкий торт. Кого-то Ортега намеренно подставлял и сдавал полиции, а кого-то сам безжалостно убирал с дороги, как бульдозер, который медленно, но уверенно сгребает весь ненужный мусор на своём пути.

В результате, все остались довольны. Горожане спокойно ходили по улицам даже в тёмное время суток и ездили по ровным дорогам. Жители Озея были в восторге от местных властей, покорно платили налоги и искренне любили свой город. Тем самым они помогали ему оставаться свежим, чистым и привлекательным и для новых горожан, и для многочисленных инвесторов со всего мира, желающих вложиться в развитие молодого и подающего весьма неслабые надежды города.

Власть, в свою очередь, была довольна стабильным местом в кресле, которое им обеспечивала система Гастона.

Сам же Гастон, ещё в молодости уяснивший, что получать сверхприбыли после первого же удачного хода конём – это дурной знак, охотно вкладывал собственные средства в обеспечение стабильности. Ортега был уверен, что благодаря своей гениальной системе он получит гораздо больше. Гастон Ортега умел быть дальновидным, а главное, он умел ждать.

– Не нравится мне это всё, – проговорил Ортега, грея в лапах бокал коньяка. – Ты прекрасно знаешь, Брайан, что я не переношу, когда с дороги убирают моих псов.

– Я помню, сеньор Ортега, – ответил ему доберман, сидящий в кресле напротив. – Наша служба делает всё возможное, чтобы выяснить обстоятельства случившегося инцидента.

– Прошёл месяц, – Гастон поджёг сигару. – И я пока не замечаю сдвигов.

– Мы не работаем в открытую, вы же знаете, – ответил Брайан. – Мы не можем допустить, чтобы Буэнос-Айрес узнал о нашем интересе к расследованию убийства. Это вызовет массу лишних вопросов, а главное, приведёт к тотальному искажению реального хода расследования. В Буэнос-Айресе тоже не дураки сидят, вы и сами это понимаете.

– Я всё понимаю, – продолжил бульмастиф, отпивая коньяк. – Но за месяц хоть какие-то продвижения всё же должны были появиться. Или ты не согласен?

– Продвижения есть, – кивнул Брайан Кортес, заёрзав в кресле. – Наши источники решили подойти к этой истории с диаметрально противоположной стороны – с жены Томаса. Мариса Митчелморе в последний год жизни сильно пристрастилась к азартным играм и кокаину. Помимо этого, она без памяти увлекалась молодыми представителями противоположного пола.

– Ты хочешь сказать, что сможешь откопать всех её любовников за последний год? – усмехнулся Гастон. – Не смеши меня, Брайан.

– Сотрудники казино, которое Митчелморе посещала каждую пятницу, сообщили, что в последние полгода любовник у неё был только один. Постоянный. Никаких других справок они дать не смогли. Сказали только, что это был пёс породы сибирский хаски.

– Отыщи его, – приказал Гастон и выпустил густое облако дыма. – Не затягивай.

– Наши службы уже ищут, – кивнул доберман. – Я надеюсь, что в скором времени нам удастся установить его личность.

– Тузейло Фридриховича в известность не ставь, – Гастон Ортега проницательно глянул на подопечного. – Мы должны обеспечивать его безопасность, а не рушить её. Осведомлённость в наших расследованиях ему сейчас только навредит. Как его личный помощник, ты всегда должен помнить об этом.

– Всё будет так, как вы сказали, сеньор, – кивнул доберман с серьёзным видом.

Гастон Ортега всё ещё продолжал пускать клубы дыма, когда его подопечный Брайан Кортес покинул помещение.

***

Дорога от дома Тузейло до «Руднев-Плаза» занимала от силы четверть часа, но из-за озейских пробок, уже успевших стать знаменитыми по всей Аргентине, доехать туда меньше чем за сорок минут было практически невозможно.

Автомобиль остановился напротив роскошного здания, состоящего из трёх башен. Первое, что могло прийти в голову заезжему туристу из Рояльска при виде этого сооружения, что оно очень сильно напоминало РГУ – величественное здание в стиле ар-деко. И только спустя несколько секунд этот турист мог сообразить, что габариты РГУ гораздо крупнее «Руднев-Плазы». Офисный центр, в котором расположилась фирма Тузика, состоял из двенадцати этажей, а число этажей Рояльского университета зашкаливало за сорок.