Жизнь вместо смерти

Дальше — больше. Восторги девушки во время поездки домой на «леталке», неожиданно мягкое отношение к домработнице и технику, которые испугало и озадачило прислугу. Ольга прямо сказала хозяйке, что боится, как бы Лариса не придумала какую-нибудь пакость против неё. Валентина Михайловна как могла, успокоила домработницу, сказав ей. Что дочь практически ничего не помнит из прошлой жизни, даже не узнала родителей.

Ночью, в постели, муж рассказал жене о том, что накопало следствие. Блинова согласилась с решением мужа перечислить миллион Решетниковым в Оренбург. Она любила мистику, но никогда не думала, что такое произойдёт именно с её дочкой. Уже на заседании Думы Валентина Михайловна получила файл от Ольги. На перерыве она открыла его. Ольга переслала снятые кадры, как Лариса делает омлет с беконом, варит кофе, а потом расспрашивает техника о сверхпроводниках… Эти кадры обеспокоили мать. Она точно знала, что её Лариска не то что готовить, ножа в руках никогда не держала. А тут, вполне квалифицированное владение сковородой и прочим. В душу матери закралось сомнение. Может, и правда в тело её дочери подселилась душа умершей девушки? Она позвонила по номеру, который ей дал муж, и связалась с профессором Заславским. Тот попросил привести к нему Ларису, но то, что в неё переселилась другая душа, он категорически отверг. Валентина Михайловна договорилась о дате визита к профессору. А потом позвонила мужу.

Николай Андреевич выслушал жену. Согласился с её опасениями. Просмотрел пересланный Валей файл Ольги, и одобрил идею визита к Заславскому. Сам он тоже был встревожен. Когда дочь отшатнулась от матери в больнице, а потом перевела всё в шутку, мужчина почувствовал какое-то беспокойство. Хотя его дочь была не сахар, но на такую «шутку» она была неспособна. Ведь со своими родителями Лариса вела себя нормально, отлично понимая, что без финансов отца и матери она и их поддержки не проживёт. Правда, отца коробила грубость дочери по отношению к прислуге. Но все такие неурядицы купировала Валентина Михайловна, в домашние дела прокурор не влезал. И не было желания, да и часто приходилось задерживаться на работе.

Лариса проснулась рано утром. Настроение было прекрасное. Она выполнила гигиенические и сантехнические мероприятия, провела небольшую утреннюю зарядку, а потом решила выйти и побегать вокруг дома. С собой захватила голофон. Первые три круга она промчалась довольно легко, но начиная с четвёртого круга у неё сбилось дыхание и она остановилась.

— Да, несмотря на красивое тело, бывшая хозяйка за ним совсем не следила. Лёгкие слабые. Руки тоже. Вчера сковородку чуть не уронила…

Когда девушка подошла к входной двери, приземлила «леталка» Из неё вышел отец. Он удивлённо посмотрел на часы, а потом спросил:

— Лара, что ты делаешь так рано, сейчас только половина седьмого утра?

— Бегала вокруг дома, папа! — Радостно сообщила дочь. — Выяснила, что лёгкие ни к чёрту, выносливость, тоже! Да и руки слабые. Придётся серьёзно заняться собой. Ато, вроде красивая, а слабая. Женщинам нельзя быть слабыми!

Николай Андреевич с удивлением слушал разглагольствования дочери. Такое он от неё слышал впервые. Та Лариса, которую он знал до сих пор, просто не могла иметь таких мыслей. Её голова была занята только тряпками и мечтами, как она станет знаменитой. А вот то, что для исполнения мечты надо долго и упорно работать, его дочь никогда не задумывалась.

Тем временем они прошли в гостиную, и увидели. что Ольга накрывает стол. Прокурор удивлённо вскинул брови, когда Лариса стала помогать домработнице, расставляя тарелки со снедью, а потом, ловко используя хлеборезку, нашинковала пшеничный батон. При этом она делала это всё так легко, как будто занималась этим всю жизнь. Странным показалось отцу и резко изменившееся отношение дочки к Ольге.

«Неужели, это последствия простого удара и нескольких минут клинической смерти?» — Озадаченно думал прокурор, поглощая еду. — «Я тоже поеду с Валей к профессору. Слишком много необычного!».

Лариса не замечала настороженного взгляда отца. Она думала, куда пойти учиться. Но так и не смогла ничего придумать до конца завтрака. Когда кончили есть и отец встал, чтобы пойти к себе в кабинет, подошла Ольга, стала собирать посуду.

— Оль, тебе помочь?

— Нет, Лариса Николаевна, я сама справлюсь!

— Хватит тебе меня по отчеству величать, я ещё не такая старая! — Засмеялась девушка. — Вот, когда кончу институт, и у меня будет своя компания, тогда и будешь меня Николаевной называть. А пока просто Ларой называй!

Ольга застыла с тарелками в руках и отвалившейся от удивления нижней челюстью. Николай Андреевич тоже завис, вытаращенными глазами смотря на дочь.

— А что я такого сказала? — Увидев реакцию окружающих, произнесла Лариса. — Мне всего семнадцать лет, а Ольга старше меня лет на десять. Это я её по отчеству должна величать!

— И с каких это пор ты пришла к таким выводам? — Заинтересовался отец.

— Как только побывала на том свете! — Ляпнула не подумав девушка.

— И что ты там видела? — Взгляд отца стал серьёзным и холодным.

Поняв, что сболтнула лишнее, Лариса произнесла:

— Ничего такого, какой-то свет. А потом мне стало больно. И я услышала, как врач что-то говорил про разряды!

Отец покачал головой, и пошёл наверх.

«Фух! Чуть не сболтнула лишнего! Надо строже следить за своим языком. Скорее всего, отец что-то подозревает… Буду осторожнее!».

Она пошла к себе в комнату. Чтобы успокоится, она стала смотреть по Интернету, какая здесь Москва. Её удивил Кремлю на насыпном холме, огромный рынок в Пирамиде строителей коммунизма, находящейся рядом с Красной площадью, на месте Собора Василию Блаженному. В этой Москве отсутствовал Мавзолей у Кремлёвской стены, не было Вечного огня, и отсутствовала останкинская телебашня. Лариса поинтересовалась, каков её Оренбург в этом мире. Её порадовало практически полное совпадение местного аналога со староземельным вариантом.

Там было много различный фотографий, но просмотрев четверть из них девушка убедилась, что всё там так, как она помнит.

— Хоть что-то осталось таким же, как и в старом мире. — Пробурчала попаданка. — Посмотрю пока другие города…

Повозившись ещё час, Лариса стала думать, чем же ей заняться. Шить она неумела. Петь — тоже. В старом мире она мечтала путешествовать по разным местам, а потом основать туристическую фирму. Может попытаться осуществить эту мечту здесь? Но для этого надо знать законы и ещё много чего. Она выглянула в окно. На лужайку, перед домом, садилась «леталка» мамы.

— Интересно, а здесь когда дают права? — Задумалась попаданка. Она всегда хотела иметь машину. Там это было невозможно, а в новом мире? Девушка бросилась к компьютеру. Она написала в поисковик местной Википедии вопрос. Ответ пришёл практически сразу. Оказалось, что здесь дают права, начиная с двенадцати лет. Тут зазвонил голофон:

— Дочка! Спустись на минутку! — Сказала голограмма головы Валентины Михайловны.

Лариса вприпрыжку понеслась по ступенькам вниз — ей очень хотелось немного побаловаться, очевидно. на её психике сказались пять лет болезни, пребывание в больнице и хосписе. Вначале девушка испугалась, но потом успокоилась.

«В конце концов, здесь мне не двадцать пять лет, а семнадцать. Я только что окончила школу, значит, могу и немного нашкодить!».

Валентина Михайловна с удивлением смотрела на прыгающую через ступеньки дочь. Ей только что сдала отчёт домработница, записавшая все действия Ларисы за завтраком на голофон. Когда дочь оказалась рядом, мать сказала ей:

— Ларочка! Через три дня мы с тобой и папой посетим профессора Заславского. Надо кое-что прояснить.

«Эту фамилию я слышала! Да, тот следователь её называл. Вот зараза! Мне что, родители не доверяют?». — Забеспокоилась попаданка. Но вслух она спросила: