Жизнь вне зависимости. 4 книги для избавления от вредных привычек

Почему я не хочу, но пью? Почему пьет мой партнер или родитель, если очевидны все негативные последствия употребления? Что управляет пьющим человеком? На эти вопросы может ответить небольшое знакомство с биохимической реакцией нашего организма на этанол.

Алкоголь так же, как кофе, считается напитком «социальным».

То есть человек не выбирает его по вкусовым качествам (попробуйте предложить детям крепкий кофе без молока или глоток коньяка), но знакомится с ними в социуме, где есть традиция употребления. Уже после первых глотков «гадкого» для вкусовых рецепторов напитка мозг понимает, что за неприятным вкусом следуют крайне приятные телесные и эмоциональные ощущения (тепло, снятие напряжения от алкоголя или повышение количества энергии от кофе). И как только эти состояния связываются с определенным вкусом, запахом, ритуалом – нам начинает нравиться и вкус. Скорее, даже вкус становится не столь значимым, как получаемый эффект.

Один из самых легких способов сделать алкоголь более привлекательным – это подсластить его и, конечно, несколько разбавить, ведь чистый спирт жжется.

Молекула этанола очень мала, оттого быстро всасывается, а значит, уже через несколько минут вы чувствуете, как состояние изменилось, напряжение ушло, а мир засверкал новыми красками.

Как и любой наркотик, алкоголь встраивается в человеческую биохимию, становясь ее частью. В этом смысле алкоголь – один из самых неизбирательных психоактивных веществ, потому что связывается со множеством различных рецепторов и таким образом действует на большую часть нейронов мозга, а их порядка 200 млрд.

Нейроны мозга, в свою очередь, между собой имеют так называемые синаптические щели, и передача информации от одного нейрона к последующему идет химическим путем с выделением нейромедиаторов, несущих, в зависимости от вида, определенный сигнал соседнему нейрону.

Под действием этанола количество нейромедиаторов в синаптических щелях резко повышается. Выделяется гамма-аминомасляная кислота (она как сигнал «выкл.» для всех систем), и вы ощущаете эффект расслабления, который при продолжении употребления может перейти в выключение способности рассуждать или в целом к потере сознания.

Тем временем под влиянием этанола отключается префронтальная кора, отвечающая за контроль и оценку происходящего, ваша психика растормаживается, и вы неожиданно открываете в себе таланты танцовщицы на шесте или бесстрашного покорителя строительных кранов. Вы ли это? Вы, но без тормозящей части себя, которая тоже вы.

Кроме того, повышение уровня алкоголя в крови усиливает эффект серотонина, отчего всё вокруг вам кажется привлекательнее, вы чувствуете себя счастливее, а выделившиеся в синаптические щели эндорфины организуют эмоциональный подъем.

«Никакой другой наркотик не может разом активировать гамма-аминомасляную кислоту, серотонин и дофамин и при этом блокировать глутамат и норадреналин. Алкоголь смешивает в нашем мозге настоящий коктейль из эффектов нейротрансмиттеров» [3] .

Одновременно, защищаясь от действия алкоголя, мозг старательно выделяет моноаминооксидазу, призванную нейтрализовать некоторый избыток нейромедиаторов. Именно повышение количества моноаминооксидазы приводит к росту толерантности при регулярном употреблении. И, к сожалению, идея о том, что человек независим, если может много выпить, – ошибочна. Если человек стал толерантен к этанолу, он уже внутри процессов зависимости. Но то, что многие исследователи биохимии зависимости считают самым важным, – алкоголь способствует выбросу дофамина. Вы чувствуете себя бодрее, активнее и воодушевленнее. И если вы начинаете все чаще обращаться к алкоголю как инструменту кратчайшего получения удовольствия, то в вашем мозге все чаще случаются дофаминовые потопы, в попытке адаптироваться к которым он наращивает количество дофаминовых рецепторов.

3

Нафт Д. Пить или не пить. М.: МИФ, 2021.

Представим, что вы очутились на море, или в горах, или еще в каком-то очень приятном месте. Вам по-настоящему хорошо. Соответственно, один нейрон передал десять молекул дофамина на десять дофаминовых рецепторов соседнего нейрона. Мозг расценивает этот сигнал как некое блаженство и достаточность. При систематическом употреблении алкоголя, как мы уже выяснили, количество дофамина увеличивается, а соответственно увеличивается и количество рецепторов. Через несколько лет вы опять на том же берегу моря: нейрон передал, возможно, все те же десять молекул дофамина рецепторам соседнего нейрона, но к тому моменту рецепторов уже в два раза больше (их количество увеличилось, чтобы выдерживать дофаминовые штормы, организуемые этанолом), а значит, сигнал изменился с «блаженство» на «нормально», «жить можно». И одновременно в вас слышна вот эта вот легкая тоска по тому, что можно почувствовать утерянное ощущение достаточности, стоит лишь переместиться в бар и заказать себе пару коктейлей покрепче. Сама идея поднимает волну дофамина в крови (ведь он отвечает в том числе за предвкушение), и ноги вас уже сами несут к выпивке. Кто сможет отказаться заменить потерянную чувствительность, апатию и депрессию на возможность почувствовать себя снова живым?

Параллельно со всеми ранее описанными процессами мозг привыкает к доставке химии извне, и собственные нейротрансмиттеры почти перестают вырабатываться. Отсюда состояние подавленности после употребления (особенно несколько дней подряд). Кроме тяжести от интоксикации, стимуляция химией привела к выбросу слишком большого количества нейромедиаторов, и мозг остался в каком-то смысле «на мели».

При частом употреблении вся биохимия организма как бы перестраивается на существование только в партнерстве с этанолом, и отказ переживается все сложнее.

Хорошо, скажете вы. То, что алкоголь оказывает наркотическое действие, в общем-то очевидно. Но почему со временем отношения с веществом становятся хроническими, до конца неизлечимыми даже после разрыва?

Начну с красивой, хотя и не упоминаемой в профильной наркологической литературе истории. В 30-е годы прошлого века женщине-врачу, занимающейся исследованиями мозга, понадобился материал для опытов. Где можно найти ненужный мозг? В морге, у умерших бездомных, которых не будут хоронить родственники.

В ходе изучения мозга недавно умерших бездомных людей в тканях многих из них она обнаружила вещество, очень напоминающее героин. Это THIQ (тетрагидроизохинолин), который образуется при частичном разрушении героина. Когда человек употребляет героин, определенное его количество превращается в THIQ. Но ведь бездомные не были героиновыми наркоманами! Зато, как часто бывает с людьми, оказавшимися в подобном положении, многие из них были алкоголиками.

Если вы не алкоголик, то, употребляя алкоголь, ваш организм произведет обычный процесс расщепления этанола сначала до ацетальдегида, после – до уксусной кислоты, а далее превратит в воду и углекислый газ. В организме же человека зависимого небольшое количество ацетальдегида не распадается, а попадает в мозг, где проходит сложный биохимический процесс, а вещество трансформируется в THIQ.

Именно скопление THIQ в мозге образует так называемую зону тяги, которая никогда никуда из мозга уже не денется. Как только тяга активизируется – потребность выпить встает на первое место. Часто выше потребности удовлетворить голод или, простите, сходить в туалет. Проходили эксперименты на животных, которые показывали, что даже после нескольких лет воздержания зона тяги в мозгу оставалась неизменной.

При длительной ремиссии зона «затухает», перестает быть такой активной. Процесс можно сравнить с сиреной на подводной лодке, которая сначала мигает и орет с утра до вечера, но с каждым месяцем сигналы бедствия и полной боевой готовности звучат все реже. Вставший на путь выздоровления зависимый имеет дело с первобытной системой мотивации, которую должен контролировать. Это я к тому, что нужно еще выдержать сильнейшие сигналы глубоких, животных слоев мозга, чтобы на эту самую ремиссию как-то выйти.

Также выздоравливающие зависимые сталкиваются с тем, что после длительного, многолетнего воздержания срыв происходит такой скорости и силы, словно все это время человек продолжал употреблять и болезнь прогрессировала. Научного объяснения этому факту нет, но сам феномен упоминается в наркологической литературе.

Если отходить от спорной теории о конкретной зоне, так же как, собственно, нейронауки отошли от идеи строго ограниченных функций правого и левого полушарий или идеи, что мозг эволюционировал слоями (мозг рептилии – мозг млекопитающего – неокортекс), остается и сама идея необратимых изменений мозговых структур, невосстановимой поломки биохимии.