Жизнь за гранью

— Пока нет причин беспокоиться об этом дерьме. Возьми себя в руки, — приказал он.

Хансен натянуто кивнул, перевел взгляд на меня и выбежал из хижины, хлопнув дверью.

Я снова вздрогнула от шума, но промолчала.

Прозвучал вздох Леви и топот его ботинок, направившихся ко мне. Он опустился на колени, чтобы его лицо оказалось на одном уровне с моим. Его взгляд был жестким, но выражение лица излучало мягкость.

— Думаешь, я отправлюсь в тюрьму? — спросила я со странной отстраненностью. До меня пока еще ничего не дошло. Я пребывала в оцепенении, за которым гналась прошлой ночью. И в необычном чувстве покоя.

Леви сжал мою ногу.

— Нет, дорогая, если это не выйдет за пределы клуба, — нежно сказал он.

— Я, заешь ли, не возражаю, — сказала я все тем же холодным голосом. — Если меня посадят. Конечно, если бы у меня был выбор, предпочтительно, чтобы этого не произошло, мне не нравится тюремная мода, и я не слишком горю желанием становиться чьей-то сучкой. Но я знаю, что сделала… нарушила закон, убила…

Я пожала плечами. Сейчас я должна была испытывать какие-то чувства. Испуг. Отвращение к себе. Вину. Но я ничего не чувствовала. Только облегчение.

Леви посмотрел на меня.

— Мэйси, ты умная девочка. Стрелять в кого-то посреди клуба… не умно, — осторожно сказал он.

— Думаю, нет, — согласилась я.

Последовала пауза.

— Он убил моих родителей, — сказала я в качестве объяснения. — Он это заслужил.

Леви кивнул. Для него это не стало неожиданностью. Он знал. А значит, знал и клуб, и они привечали его. Смеялись вместе с ним. С убийцей. Убийцей моих родителей.

— Теперь клуб заставит меня исчезнуть? — спросила я, обдумывая, к чему приведут мои действия. Возможно, я и не сяду в тюрьму, но я только что нарушила довольно важное гребаное правило. Мало того, что женщины никогда не должны были участвовать в делах клуба, но я также была уверена, что они не должны были убивать деловых партнеров посреди клуба.

Леви содрогнулся.

— Заставит тебя исчезнуть? — повторил он с недоумением.

Я кивнула.

— Ну, знаешь… — я сложила из пальцев пистолет, как Арианна двумя ночами ранее, и приложила его к своей голове.

Леви схватил мою руку и крепко ее сжал.

— Иисусе, девочка, — пробормотал он. — Не уверен, что именно произойдет. Могу представить, что Грим сейчас не доволен, но никто не причинит тебе вреда. Ты — семья, — твердо сказал он.

Я горько рассмеялась и вырвала свою руку из его хватки. Семья — да, конечно. Никакой семьи у меня не было. Семья не приветствует убийц в семейном доме.

— Да, я тоже так думала, — сказала я категорично.

Лицо Леви посуровело, и он выглядел так, будто собирался что-то сказать, но его голова дернулась в сторону открывающейся двери.

— Никто не собирается тебя убивать, Мэйс. Хотя не могу сказать, что в данный момент я испытываю к тебе теплые чувства. На самом деле, я испытываю сильное искушение хорошенько тебя отшлепать, — заявил жесткий голос.

В комнату вошел Грим, он был напряжен. Я встретила его взгляд без страха. Большая часть моих эмоций, казалось, покинула здание.

— Не хочешь рассказать, что творилось у тебя в голове, когда ты решила войти в мой клуб и застрелить человека? — тихо спросил он.

Я пожала плечами.

— Я точно не шла туда с такими мыслями, — честно ответила я. — Но когда ты входишь в место, которое считаешь домом, и видишь человека, который выстрелил твоим родителям в лицо и впоследствии разрушил твое детство. Тебе хочется отплатить ему тем же.

Он уставился на меня, что-то изменилось в глубине его глаз.

— Ты знаешь правила клуба, Мэйси? Была с нами достаточно долго, чтобы знать их.

Я кивнула.

— Да, я достаточно долго прожила с вами, чтобы их знать. Достаточно долго, чтобы считать клуб своим всем. Своей семьей. Я с радостью уважала эти правила, какими бы отсталыми и сексистскими они ни были. С радостью принимала тот факт, что в вашем мире вы не совсем осознали тот факт, что женщины пользуются равными правами на протяжении последних нескольких десятилетий… — я сделала паузу. — Меня даже не волнует, что клуб занимается какими-то сомнительными делишками, и они связаны с той жизнью, которую я решила вести. Я счастлива не обращать на все это внимания, потому что то, что я получаю взамен, того стоит. Или так было…

Я прищурилась, глядя на Грима.

— Но то, что вы сознательно приветствуете в своей жизни убийцу, убийцу моих родителей? Такое заставляет меня понять, что я никогда не была частью вашей семьи. Так как насчет того, чтобы засунуть свои правила прямо в выхлопную трубу своего байка, — ядовито предложила я.

Как только я произнесла последнее слово, воцарилась удушающая тишина. Леви смотрел на меня широко раскрытыми глазами. В какой-то момент в хижину вернулся Хансен. Его лицо было мрачным, и он держался настороже, глядя на Грима так, будто ожидал, что тот что-то сделает. Будто ожидал, что ему придется атаковать своего президента, чтобы защитить меня.

Грим удивил до чертиков всех присутствующих, слегка ухмыльнувшись.

— Тебе повезло, что здесь только Леви и Хансен, дорогуша. В противном случае я был бы вынужден совсем по-другому отнестись к твоему маленькому выступлению и неуважению, — тон, возможно, был легким, но я услышала скрытую угрозу. — Как бы то ни было, я знаю, что ты очень важна этим двум мужчинам. Одному из них, похоже, даже больше, раз он заявил на тебя права.

Мой взгляд на мгновение невольно встретился с глазами Хансена. И все мои чувства стали возвращаться.

— Итак… — продолжил Грим, не обращая внимания на момент. Он шагнул вперед. — Тебе повезло, что так получилось, что этот подонок оказался в нашем списке проблем из-за того, что он, помимо всего прочего, лишил одного из члена нашей семьи родителей…

Он сделал паузу.

— Даже если ты втянешь клуб в серьезные проблемы своим импульсивным и безрассудным пальцем на спусковом крючке, я все равно буду считать тебя частью моей семьи, при условии, что в будущем ты будешь держаться подальше от оружия, — добавил он. — Такое дерьмо нельзя вытворять, когда федералы дежурят у нашего порога. Это просто глупая удача, что нас не замели.

Он шагнул вперед.

— Если еще раз выкинешь нечто подобное, подвергнешь клуб опасности, я не буду таким снисходительным, — пообещал он.

Мы долго смотрели друг другу в глаза, и я старалась, чтобы его слова дошли до меня.

Грим не дал мне ничего сказать, не стал дожидаться ответа. Он повернулся к Леви.

— Держите ее здесь, пока мы не разберемся с проблемой, — приказал он.

Леви кивнул.

Он бросил на меня еще один взгляд и ушел.

Я сидела, слушая рев отъезжающего «Харлея», чувствуя на себе взгляды двух пар глаз. Хотя я об этом не думала. Шок, адреналин — все это прошло. Стена, отделявшая то, что я только что сделала, от остальной части меня, начала рушиться.