Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди
Шрифт:
На вокзал Эстерман приехала вместе со своим мужем, дочерью и зятем на "Жигулях". Обе сумки были так тяжелы, что нести их пришлось зятю. Когда они были внесены в купе проводника, туда тут же зашли трое чекистов. Никто из присутствующих даже не успел опомниться. У Эстерман были обнаружены и изъяты 1 тысяча рублей и две сумки с различными предметами антиквариата: иконами, кубками из стекла и металла, серебряными изделиями, украшенными цветной эмалью, на сумму свыше 12 тысяч рублей. В тот же день обыск был произведен и на квартире Эстерман. Там чекисты обнаружили: несколько сберегательных книжек, наличные деньги, облигации, изделия из золота и драгоценных камней на сумму свыше 50 тысяч рублей. Состоявшийся вскоре суд приговорит Эстерман к 10 годам лишения свободы.
Но вернемся к четвергу 23-го августа. В те часы, когда чекисты производили обыск на квартире Эстерман, по ТВ шла предпоследняя, 11-я серия "Семнадцати мгновений весны", где Мюллер допрашивал постовых и один из них — кашляющий — снимал подозрения со Штирлица, после чего Штирлиц и Кэт приезжали на погранзаставу. Серия заканчивалась тревожно:
В тот же день в Рим прилетела съемочная группа фильма "Невероятные приключения итальянцев в России" во главе с Эльдаром Рязановым. Настроение у наших киношников было приподнятое, что вполне объяснимо: в кои-то веки удалось вырваться в страну "загнивающего" капитализма (например, Андрей Миронов и Евгений Евстигнеев до этого ездили только в страны социалистического Лагеря). Однако в первый же день пребывания на итальянской земле это радужное настроение-начало постепенно улетучиваться. Итальянцы встретили гостей на аэродроме Фьюмичино в Риме неприветливо, хмуро и недружелюбно. Потом, рассадив их в машины, привезли в третьеразрядную гостиницу, расположенную километрах в двадцати от центра, на окраине, что-то вроде римского Медведкова. И это после того, как самих итальянцев, когда они были в Москве и Ленинграде, селили в лучших гостиницах.
Следующий удар гостям нанесли в помещении фирмы, отвечающей за съемки фильма. Там им сказали, что работа в Риме пойдет совсем иначе, чем это было в Москве. Дескать, из-за того, что любая съемка на улицах города стоит больших денег, киношникам придется снимать на ходу, практически не вылезая из операторской машины. В итоге это переполнило чашу терпения Эльдара Рязанова, и он, вернувшись в свой номер-келью, решил протестовать. Форму протеста он выбрал самую простую: с утра на следующий день он объявил хозяевам, что он на работу не выйдет, пока его группе не обеспечат всех необходимых условий для работы. Напуганные итальянцы вызвали в гостиницу Луиджи Де Лаурентиса. Ему Рязанов заявил то же самое: во-первых, съемочной группе должны предоставить более комфортабельную гостиницу, во-вторых, обеспечить съемку всех сценарных кадров, утвержденных обеими сторонами, и, в-третьих, разрешить приехать в Рим художнику по костюмам и ассистенту режиссера, которых итальянцы отказались первоначально принять. Как это ни странно, но все эти требования итальянцы удовлетворили.
В тот же день, 24 августа, в 9 часов вечера завершился показ 12-серийного фильма "Семнадцать мгновений весны". Штирлиц благополучно вывез Кэт из Германии и отправился обратно в Берлин. Концовка фильма заставала его в нескольких километрах от города, где он остановился, чтобы отдохнуть и собраться с мыслями перед тем, как вернуться в логово врага. Звучала проникновенная музыка Микаэла Таривердиева. Кстати, эта музыка вскоре станет поводом для грандиозного скандала, о котором я обязательно расскажу.
Утром следующего дня начальник 4-го Управления Минздрава СССР Евгений Чазов попросился на прием к шефу КГБ Юрию Андропову. Это была суббота, выходной день, однако для Андропова выходных дней не существовало. Во-первых, он был трудоголиком, во-вторых, именно на работе он искал отдушины от сложных семейных проблем. А цель визита Чазова была следующей: он хотел просить помощи у Андропова в деле воздействия на Брежнева, который в последнее время перестал заботиться о своем здоровье, целиком передоверив эту проблему не своему личному врачу, а медицинской сестре, которая, сумела так приручить его к себе, что Брежнев никого, кроме нее, и видеть не хотел.
Однако всесильный шеф КГБ, к удивлению Чазова, заявил, что вряд ли сможет быть ему чем-то полезен в этом деле. Дескать, он сам удручен появлением возле Брежнева этой медсестры, но, когда однажды он попытался усовестить генсека, тот отреагировал жестко: "Это моя проблема, и прошу больше ее никогда не затрагивать".
— Так что, как видите, — продолжал Андропов, — мои возможности помочь вам крайне ограниченны, их почти нет. Сложнее другой ваш вопрос: должны ли мы ставить в известность о складывающейся ситуации Политбюро? Сегодня Брежнев признанный лидер, глава партии и государства, достигшего больших высот. В настоящее время только начало болезни, периоды астении редки, и видите их только вы и, может быть, ограниченный круг ваших специалистов. Никто ни в Политбюро, ни в ЦК нас не поймет, и постараются нашу информацию представить не как заботу о будущем Брежнева, а как определенную интригу. Надо думать нам с вами и о другом. Эта информация может вновь активизировать борьбу за власть в Политбюро. Нельзя забывать, что кое-кто может если не сегодня, то завтра воспользоваться возникающей ситуацией. Тот же Шелепин хотя и перестал претендовать на роль лидера, но потенциально опасен. Кто еще? Суслов вряд ли будет ввязываться в эту борьбу за власть. Во всех случаях он всегда будет поддерживать Брежнева. Во-первых, он уже стар, его устраивает Брежнев, тем более Брежнев со своими слабостями. Сегодня Суслов для Брежнева, который слабо разбирается в проблемах идеологии, непререкаемый авторитет в этой области, и ему даны большие полномочия. Брежнев очень боится Косыгина, признанного народом, талантливого организатора. Этого у него не отнимешь. Но он не борец за власть. Так что основная фигура — Подгорный. Это — ограниченная личность, но с большими политическими амбициями. Такие люди опасны. У них отсутствует критическое отношение к своим возможностям. Кроме того, Подгорный пользуется поддержкой определенной части партийных руководителей, таких же по характеру и стилю, как и он сам. Не исключено, что и Кириленко может включиться в эту борьбу.
Так что, видите, претенденты есть. Вот почему для спокойствия страны и партии, для благополучия народа нам надо сейчас молчать и, более того, постараться скрывать недостатки Брежнева. Если начнется борьба за власть в условиях анархии, когда не будет твердого руководства, то это приведет к развалу и хозяйства, и системы. Но нам надо активизировать борьбу за Брежнева, и здесь основная задача падает на вас. Но я всегда с вами и готов решать вопросы, которые будут появляться.И еще одно событие случилось в тот субботний день 25 августа: в польском городе Сопоте завершился Международный фестиваль эстрадной песни. Лауреатом конкурса от Советского Союза стал певец Кола Бельды, поразивший публику своим чукотским нарядом и темпераментным исполнением песни про оленевода.
26 августа в Ленинграде произошла трагедия. Жертвой ее стала Е. Воронянская — та самая женщина, у которой КГБ выудил информацию о том, где была спрятана фотокопия рукописи Александра Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ". Как мы помним, после этого случая женщина, терзаемая муками совести, уже пыталась свести счеты о жизнью, но была спасена и помещена в психиатрическую клинику. Но совесть, видимо, продолжала ее мучить. Выписавшись из больницы, Воронянская вновь предприняла попытку повеситься, и на этот раз спасти ее не удалось.
В Москве вот уже несколько дней (с 22 августа) находится президент-людоед, глава Центрально-Африканской Республики Бокасса. В Советский Союз его привели отнюдь не государственные дела, а личные — здесь он лечится от гастроэнтерологического заболевания. 26 августа в инфекционном корпусе Кунцевской больницы его лично осмотрели Евгений Чазов и профессор В. Смагин. Вот как вспоминает об этом Е. Чазов:
"Это был невзрачный человечек, который постоянно улыбался и извинялся. Осмотрев его, мы установили, что ничего угрожающего у пациента нет и речь идет о банальном холецистите и колите. Рекомендовав обычное в таких случаях лечение и диету, мы разъехались по домам, так как это был воскресный день. Не успел я приехать домой, как раздался звонок из больницы, и дежурный врач попросил меня срочно вернуться. Я уже привык к таким вызовам и буквально через 30 минут был на месте. Оказалось, что вызывали меня не к больному, а для того, чтобы навести порядок в кухне этого корпуса. С Бокассой приехали его слуга и повар и привезли обычные для него продукты питания. К моему удивлению, это были какие-то мелкие змейки, животные типа ящериц, грязное мясо непонятного происхождения. Я поднялся к Бокассе и сказал ему, что здесь, в больнице, мы будем лечить его нашими методами, диета является таким же лекарством, как и таблетки, которые он принимает. Получив его согласие, я попросил выбросить все, что было привезено, на помойку…"
Большой скандал разразился в Саратове. Виновниками его стали несколько игроков столичной хоккейной команды "Крылья Советов", которая совершает товарищеское турне в этом городе. 26 и 27 августа "Крылышки" сразились с местным "Кристаллом", но эти игры мало походили на товарищеские. Первая игра началась массированными атаками хозяев поля на ворота гостей, и уже на 2-й минуте счет был открыт — шайбу забросил игрок "Кристалла" Голубович. Спустя еще несколько минут в ворота москвичей залетела вторая шайба. И вот тут началось то, что крайне возмутило собравшихся зрителей, поскольку они совсем не рассчитывали увидеть это в исполнении именитых столичных хоккеистов. "Крылышки" открыли форменную охоту на игроков "Кристалла": цепляли их клюшками, сбивали с ног запрещенными приемами. Нельзя сказать, что судья не реагировал на это: удаления гостей следовали одно за другим. Но это еще больше распаляло москвичей. Тем более что на табло был зафиксирован позорный для них счет — 0:7. В итоге в концовке матча произошла настоящая потасовка.
Второй матч был еще хуже первого. На поле присутствовали та же грубость, то же хамство в исполнении гостей. А уж мат-перемат стоял трехэтажный. Чуть позже в "Комсомольской правде" будет опубликовано полное возмущения письмо зрителей, видевших эти игры воочию. Вот лишь отрывок из него: "Заслуженный мастер спорта Анисин и мастер спорта международного класса Бодунов, объявленные в составе команды и с нетерпением ожидаемые зрителями, вообще не вышли на игру — были пьяны. Анисина возле Дворца спорта забрала милицейская машина. И хочется спросить, как могут эти игроки выступать за сборную страны? Своим поведением они позорят звание хоккеистов сборной.
Да, не радостным было наше знакомство с молодыми, но уже известными хоккеистами — Анисиным, Лебедевым, Бодуновым, Сидельниковым, Шаталовым, Капустиным… Не случайно перечисляем эти имена. Они-то и задавали тон безобразиям, чего не скажешь о некоторых других, менее знакомых игроках. Да и капитану команды "Крылья Советов" Дмитриеву должно быть стыдно, он не только не останавливал спортивных хулиганов, но и потворствовал им".
Забегая вперед, скажу, что этот скандал самым серьезным образом аукнется "Крыльям Советов". На собрании партийного комитета базового института и в управлении зимних видов спорта Комитета по физической культуре тренеру "Крылышек" Борису Кулагину будет поставлено на вид (хотя на тех играх он не присутствовал, болел, однако ответственность за поведение своих игроков нес полную), второму тренеру В. Ерфилову объявят строгий выговор, комсоргу Сидельникову и комсомольцу Анисину — просто выговоры, Шаталов, Капустин, Лебедев будут строго предупреждены. Кроме этого, Президиум Федерации хоккея примет решение ходатайствовать перед Спорткомитетом СССР о лишении В. Анисина звания "Заслуженный мастер спорта СССР" и А. Бодунова — звания "Мастер спорта СССР международного класса"; Однако Спорткомитет, учитывая их спортивные заслуги, отклонит эти суровые санкции и обойдется — более мягким наказанием — дисквалифицирует хоккеистов условно на год.