Жизнь животных, Том II, Птицы

Род длиннохвостых козодоев (Scotornis) отличается от вышеописанных родичей острым клювом с сильно изогнутым концом и очень длинным ступенчатым хвостом.

Представитель этого рода – длиннохвостый козодой (Scotornis longicaudus) заметно меньше нашего, но зато гораздо длиннее его. Он живет исключительно в Африке и лишь отдельные его экземпляры залетали в Южн. Европу.

У других козодоев самцы обладают очень вилообразным хвостом, самки же менее; они водятся только в Ю. Америке и известны под именем водных козодоев (Hydropsalis).

Представителем их является лирохвостый козодой (H. forcipatus), преобладающий цвет оперения которого темно-бурый; он держится обыкновенно в густых лесах и нигде не встречается в большом количестве.

Остается упомянуть еще о вымпеловых козодоях (Cosmetornis), отличающихся своеобразно устроенными крыльями: первые пять маховых перьев постоянно укорачиваются, шестое и седьмое гораздо больше, восьмое почти в длину всего крыла, а девятое значительно длиннее всех остальных.

Сюда относится самый замечательный из всех козодоев четырехкрылый козодой (Macrodipterix longipennis), существенно разнящийся от остальных видов семейства устройством своих крыльев и хвоста: первые поражают одним своим нарядным пером, отсутствующим у самок; второй – своей малой длиной. Область распространения этой птицы обнимает местности Ср. и Зап. Африки.

Описание жизни всех козодоев будет лишь повторением того, что мы уже упоминали прежде о птицах этого семейства. Поэтому мы ограничимся лишь немногими замечаниями.

Голос козодоя весьма разнообразен. Одни виды мурлычут, другие издают довольно благозвучные тона. В особенности замечателен призывный крик американского козодоя, давший повод индейцам и даже образованным жителям этой страны бояться козодоя и обзывать его странными прозвищами. «За громким ликованием моих краснокожих спутников, – описывает Шомбургк, – следовали жалобные стоны различного вида козодоев, которые сидели на ветвях прибрежных деревьев и оглашали воздух своими стонущими криками. Эти мрачные звуки в самом деле до того грустны и зловещи, что я нисколько не удивляюсь ощущению страха, внушаемого ими. Индейцы видят в козодое слугу злого духа и ни один из них не решается направить в эту птицу своего выстрела».

То, что я сказал о душевных способностях козодоев, я подтвержу некоторыми доказательствами. Ночь представляет для них гораздо менее случаев развить свой ум, нежели деятельный, наполненный приключениями день; к тому же и человек редко сталкивается с ними. Этим я объясняю себе любопытство козодоя. Все необычайное завладевает его вниманием и заставляет прилетать издалека, чтобы поближе разглядеть предмет своего любопытства. Он приближается к запоздалому путнику и долго сопровождает его, желая объяснить себе это странное явление; привлекается сторожевым огнем и долго кружится около него; выстрел приводит его в полное смущение и опыт мало научает его осторожности. Однако эти неуклюжие создания иногда хитро заигрывают с человеком: искусно притворившись спящими, они ждут его приближения и внезапно улетают в тот момент, когда человек готов был протянуть руку, чтобы завладеть ими без всякого труда; испанцы недаром называют козодоя «обманщиком пастухов», так как пастухи чаще всего приходят с ним в столкновение.

Оба пола проявляют самую горячую любовь к своему потомству, и если во время насиживания, которым они занимаются попеременно, их настигнет опасность, то прибегают к хитрым уловкам; козодой, напр., порхает, как раненый, над самой землей, заманивает врага все дальше и дальше от гнезда, и вдруг сильными взмахами крыльев подымается к гнезду. Но у них есть и другие средства для того, чтобы спасти высмотренное неприятелем гнездо от гибели. Одюбок заметил, что козодои одного вида переносят яйца или даже птенцов в другое место, когда убедятся, что их гнездо открыто человеком; возможно, что и другие виды козодоев поступают таким же образом. «Если кто-нибудь из пары козодоев, – рассказывает этот исследователь, – узнает, что яйца их трогали, то после минутного уныния издает тихий, мурлыкающий крик, на который прилетает другая птица пары. Одна из них берет яйцо в свой широкий рот, другая следует его примеру, и затем обе, медленно и осторожно летая над самой землей, исчезают в ветвях деревьев».

В Ю. Америке живут исполинские козодои (Nyctibius), самый крупный вид которых – ибихау (землеед, N. grandis); основной цвет его оперения – светлый серо-желтый, а узор состоит из черных и коричневых извилистых полосок. Ибихау встречаются, по-видимому, во всех лесах Ю. Америки. «В лунные ночи, – говорит принц фон Вид, – можно видеть ибихау, парящего на высоте и занимающегося ловлей больших ночных и сумеречных бабочек. В Бразилии водится множество таких крупных бабочек, которых может одолеть лишь гигантская пасть ибихау. Следы этих обедов зачастую кучами валяются в лесах, в виде оставшихся несъеденными крыльев».

В глубоких пещерах и ущельях средних областей Америки живет замечательная птица, которая хотя и сходна с козодоями по строению и образу жизни, но тем не менее настолько своеобразна, что рассматривается как представитель особого семейства, называемого жирными козодоями (Steatornithidae).

Жирный козодой, или гуахаро (Steatornis caripensis), отличается стройным туловищем, длинным вогнутым вдоль спинки и сильно загнутым на конце клювом, сильными ногами, очень длинными крыльями и сильно округленным жестким хвостом; оперение красивой темно-каштановой окраски.

Птицы эти целыми тысячами ютятся в живописных, трудно доступных пещерах, расположенных вблизи ручьев. Под сводами этих пещер они производят странный шум, который можно сравнить лишь с карканьем целом стаи наших ворон. С наступлением ночи гуахаро покидают пещеру, особенно при лунном свете. Пищу их составляют твердые семена, и индейцы утверждают, что они никогда не прикасаются к насекомым. Как зерноядные птицы, не подверженные влиянию дневного света и мало упражняющие свои мускулы, гуахаро необыкновенно жирны; поэтому-то им и приходится столько терпеть от преследований туземцев, которые ежегодно являются в их пещеры, чтобы собирать свою «жировую жатву». Гнезда гуахаро имеют вид сухой кучи коровьего помета и по форме приноровлены к трещинам и углублениям, в которых они построены. Птенцы совершенно беспомощны и до такой степени жирны, что походят на бесформенные комки жиру.

Подарговые (Podargidae) существенным образом отличаются от гуахаро и других козодоев, но все же должны быть к ним причислены, если принять во внимание все их признаки вообще. Относящиеся к ним птицы живут в лесах Южной Азии и Австралии, но образ их жизни еще мало исследован.

Исполинский белоног (Podargus australis) по размерам равен нашей вороне. «Эти птицы, – говорит Гульд, – предназначены, по-видимому, для того, чтобы мешать распространению древесных кузнечиков. Будучи трусливыми ленивыми существами, они добывают себе пищу не искусством летания, а простым обыскиванием ветвей. Когда они не заняты ловлей, то сидят на открытых местах, на древесных корнях, на крышах, кладбищенских памятниках, вследствие чего суеверные люди считают их предвестниками смерти, чему способствует, вероятно, и их неприятный хриплый голос. В отличие от всех своих родичей, они строят свое плоское гнездо из мелкого хвороста на ветвях деревьев. Приручить исполинского белонога нетрудно, а в последнее время он стал даже привозиться живым в Европу.

Карликовый белоног (Aegotheles novae-hollandiae) по величине и внешнему виду сходен с нашим сычом. Как оседлая птица, он встречается по всей Южной Австралии и Тасмании и живет как в береговых кустарниках, так и в лесах внутри страны. Поведением своим он напоминает отчасти сыча, отчасти козодоя. По словам Гульда, карликовый белоног выводит птенцов дважды в год; настоящего гнезда он не строит, а кладет свои 4-5 яиц прямо в рыхлое дупло.

Низшее место в отряде древесных птиц занимают сиворакши (Cocracie).

Сивоворонки (Coraciidae) – довольно крупные, пестро оперенные птицы, образуют небольшое семейство, населяющее только Восточное полушарие. Клюв их средней длины, крепкий, острый, на конце крючковатый; хвост то округленный, то вилообразный; оперение плотное и жесткое. Главным образом сивоворонки населяют экваториальные страны Старого Света и избирают предпочтительно сухие и ровные местности. Необходимым условием для их местопребывания являются высокие, отдельно растущие деревья, откуда открывается обширный горизонт. Здесь они сидят и тщательно наблюдают за всем, что происходит кругом. Близко пролетевшее насекомое никогда не избегает их клюва; не брезгают сивоворонки и пробегающими по земле мышами, ящерицами или небольшими пресмыкающимися.