Жизнь. Милый друг. Новеллы

Она вся задрожала, руки ее затряслись.

— Боже мой, боже мой, что же это такое! — повторяла она.

Продвигаясь вперед осторожными, мелкими шажками, она поскользнулась, наступив на что-то липкое, и чуть не упала. Нагнувшись, она увидела на красных плитках пола красный ручеек, который, расплываясь у ее ног, быстро стекал к двери. Она поняла, что это кровь.

Обезумев, она швырнула лампу, чтобы ничего больше не видеть, и бросилась бежать через сад в деревню. Она бежала, натыкаясь на деревья, и, вперив глаза в отдаленные огоньки, вопила. Пронзительным голосом, напоминавшим зловещий крик филина, она без передышки выкрикивала только одно слово: «Мауфатан! Мауфатан! Мауфатан!»

Когда она добежала до первых домов, оттуда выскочили перепуганные люди и окружили ее. Но она, совершенно потеряв голову, отбивалась от них и ничего не отвечала.

Наконец крестьяне поняли, что на мызе священника произошло несчастье, и несколько человек с оружием в руках бросились на помощь.

Маленькая розовая мыза, окруженная оливковыми деревьями, была теперь черна и невидима среди глубокой немой тьмы. Когда единственный огонек в окне потух, как закрывшийся глаз, ее окутала ночная тень, — она потонула во мраке, и только местный житель мог найти к ней дорогу.

Вскоре между деревьями, приближаясь к ней, замелькали огни. По выжженной траве протянулись длинные желтые полосы, и в их блуждающем свете искривленные стволы оливковых деревьев казались какими-то чудовищами, которые извивались и переплетались, точно змеи из преисподней. Порою метнувшийся вдаль отсвет выхватывал из темноты какой-то белесый расплывчатый силуэт, и вскоре низкая, четырехугольная стена маленького домика зарозовела при свете фонарей. Их несли несколько крестьян, под предводительством двух жандармов, вооруженных револьверами, полевого сторожа, мэра и Маргариты, которую вели под руки, — она была близка к обмороку.

Перед зияющей страшной дверью произошло замешательство. Но бригадир, схватив фонарь, вошел первым; за ним последовали остальные.

Служанка не солгала. Кровь, успевшая уже застыть, словно ковром покрывала весь пол. Она подтекла под бродягу, замочив ему руку и ногу. Отец и сын спали. Один, с перерезанным горлом, спал вечным сном; другой — сном пьяного. Оба жандарма набросились на бродягу, и не успел он проснуться, как на нем оказались наручники. Он протер глаза, удивленный, не вполне отрезвевший. Когда же он увидел труп священника, лицо его выразило ужас и недоумение.

— Как это он не убежал? — спросил мэр.

— Пьян мертвецки, — ответил бригадир.

И все согласились с ним, потому что никому и в голову не приходило, что аббат сам мог покончить с собой.

ПРИМЕЧАНИЯ

ЖИ3НЬ

Роман «Жизнь» был впервые опубликован в парижской газете «Жиль Блаз» («Gil Blas»), где он печатался фельетонами с 27 февраля по 6 апреля 1883 года. Немедленно после этого он появился отдельной книгой у издателя Виктора Авара и имел большой успех (к началу 1884 года было продано 25 тысяч экземпляров книги).

«Жизнь» — первый роман Мопассана и вынашивался почти шесть лет. Первоначальный план романа молодой автор сообщил своему учителю Флоберу в 1877 году, а в письме к матери от 21 января 1878 года имеются такие строки: «Флобер… пришел в настоящий энтузиазм от проекта романа, который я ему прочитал. Он сказал мне: «Да, это великолепно, вот настоящий роман, вот настоящая идея!» Однако работа над романом продвигалась медленно, и в письме от 15 августа 1878 года Флобер спрашивал Мопассана: «А как роман, от плана которого я пришел в восторг?» Наконец громкий успех «Пышки», появившейся в 1880 году, побудил автора ускорить завершение романа, который вышел в свет уже после смерти Флобера.

Отдельные темы и эпизоды «Жизни» были использованы ранее в ряде новелл 1881–1882 годов. По методу своей работы (о котором Мопассан рассказывал позднее писателю Полю Бурже), он, задумав большое произведение, сперва печатал первые эскизы в виде газетных очерков и фельетонов, а затем уже, переделывая их по два, три, а то и по четыре раза, включал в общую архитектонику романа.

В романе «Жизнь» отразилось много личного: любовь к родной Нормандии и любование ее пейзажами, воспоминания детства, проведенного в Этрета, отголоски семейной драмы родителей, которые разошлись после нескольких лет неудавшейся супружеской жизни. Философия «Жизни», выраженная в финальном выводе романа устами служанки Розали, многим обязана Флоберу. Последняя ее фраза почти дословно совпадает с фразой из письма Флобера к Мопассану (1878): «Все в жизни не так плохо и не так хорошо, как об этом думают».

Отзывы французской прессы о первом романе Мопассана были довольно благожелательны. Писатель Поль Алексис — соавтор Мопассана по сборнику «Меданские вечера», писал в газете «Ревей» («Le Reveil») 15 августа 1888 года: «Эта книга — сама жизнь. Это те события, которые совершаются каждодневно и повсеместно. Особенно будут растроганы женщины, которые все сочтут себя в большей или меньшей степени Жаннами и найдут здесь свои собственные чувства и переживания… Я испытал большое удовлетворение, проглотив три сотни страниц этой прозы, которая показалась мне свежей, гибкой и сильной. Избыток здоровья, горячий стиль, мускулистая и уверенная фраза, крепкие мышцы атлета — я узнаю здесь всего Ги де Мопассана». Известный французский литературовед Брюнетьер, который причислял Мопассана к школе натуралистов, отметил в журнале «Ревю де Де Монд» («Revue des Deux Mondes») 1 августа 1884 года, что в авторе «Жизни» наличествуют «многие качества, редкие для этой школы… следы чувствительности, симпатии, волнения». Максим Гоше в журнале «Ревю блё» («La Revue Bleue») 21 апреля 1883 года писал, что главные персонажи романа «нарисованы рукой мастера» и что «серия картин, которые развертывает перед нашими глазами г-н де Мопассан, являются произведениями замечательного стилиста и колориста». Филипп Жиль из газеты «Фигаро» («Figaro») 25 августа 1883 года с удовлетворением объявил, что, начав как ученик Золя, Мопассан вышел за рамки этой школы.

Особенно высокой оценки роман «Жизнь» удостоился у русских писателей его времени. И. С. Тургенев, который близко знал Мопассана и приложил много усилий для популяризации его произведений в России, еще в ноябре 1882 года писал из Парижа М. М. Стасюлевичу — издателю и редактору петербургского журнала «Вестник Европы»: «Известный Вам молодой романист, Гюи де Мопассан, бесспорно, самый талантливый из всех современных французских писателей, написал роман, который с 15 февраля будет напечатан в «Жильблазе»… Содержание этого романа мне известно… Он мне на днях прочел несколько больших отрывков — и я положительно пришел в восторг: со времени появления «Госпожи Бовари» ничего подобного не появлялось… Я знаю, что за мной устанавливается репутация слишком снисходительного судьи и критика — но, либо я ничего не смыслю — либо роман Мопассана из ряда вон выходящее явление, капитальнейшая вещь».Рекомендуя опубликовать роман в «Вестнике Европы», Тургенев брал на себя хлопоты по организации и редактированию русского перевода и говорил в дополнение к своей характеристике «Жизни», что «роман прелесть — и чистоты чуть-чуть не шиллеровской» (И. С. Тургенев, Полн. собр. соч., т. XIII, кн. 2, «Наука», 1968, стр. 100, 124).

Не меньшее впечатление произвела «Жизнь» на Льва Николаевича Толстого, заставив его круто изменить первоначально неблагоприятное мнение о Мопассане, составленное по первому сборнику его новелл. «Эта книга с первых глав своих захватила меня; сначала одним своим художественным мастерством», но потом «и серьезностью содержания: любовью и состраданием автора к героине и недоумением перед ее страданиями… И из-за всего того выступала с такой умиляющей патетичностью загубленная жизнь милой женщины», — писал Толстой в черновом наброске предисловия к сочинениям Мопассана, над которым он работал в 1883 году. Широко известны слова Толстого из этого же предисловия о том, что «Жизнь», по его мнению, «не только несравненно лучший роман Мопассана, но едва ли не лучший французский роман после «Miserables» Гюго». Менее известно, что, исправляя корректуру своей статьи, Толстой дал еще более высокую оценку «Жизни», говоря, что это «есть одно из лучших произведений не одной французской, но всемирной литературы» (Л. Толстой, Полн. собр. соч., т. 30, стр. 488).

МИЛЫЙ ДРУГ

Второй роман Мопассана, «Милый друг», был закончен в феврале 1885 года и печатался фельетонами в газете «Жиль Блаз» с 8 апреля по 30 мая 1885 года. В том же месяце он был издан отдельной книгой и имел настолько большой успех, что уже в сентябре 1885 года издатель Авар сообщил автору о выходе тридцать седьмого тиража, а 4 апреля 1887 года — о пятьдесят первом тираже книги. Почти одновременно с первым французским изданием роман «Милый друг» появился на русском языке, в петербургском журнале «Вестник Европы», в переводе А. Энгельгардт (кн. 3, 4, 5, 6; с марта по июнь 1885 г.).