Жизненный план

Слезы текут рекой, но все же я фарширую индейку и ставлю ее в духовку. Затем машинально нарезаю картофель для запеканки. Когда я достаю фрукты, слезы уже почти высохли.

Через три часа я извлекаю на свет самую великолепную индейку из всех, что готовила. Золотистая кожица сверкает, сок пузырится на поддоне. Вскоре готова и запеканка из сладкого картофеля, и я вдыхаю упоительный аромат с мускатным орехом и корицей. Достаю из холодильника клюквенный соус и фруктовый салат. Нарезав помидоры в овощной салат, я ставлю его рядом с пирогом. Упаковываю еду в корзину для пикника и найденные в подвале коробки, предварительно тщательно завернув каждое блюдо.

Уже из машины я звоню Санките в «Джошуа-Хаус», и она встречает меня на пороге.

— Привет, милая. Можешь взять вот это? — протягиваю ей корзину и возвращаюсь к машине. — Сейчас иду! — кричу я.

— Вы привезли нам ужин на День благодарения? — спрашивает она, оглядывая меня с удивлением.

— Угу.

— Мисс Брет привезла нам ужин! — кричит Санкита на весь дом, осторожно приоткрывая корзину. — Да это не просто кусок индейки, а настоящая целая фаршированная индейка.

Мне приходится трижды возвращаться к машине, чтобы занести все в «Джошуа-Хаус», и Санкита помогает мне разложить пакеты на кухне, куда уже, как пчелы на мед, слетаются остальные женщины. Теперь я различаю их лица и даже знаю некоторых по именам. Таня, Мерседес и Юлония помогают выгрузить еду, остальные просто смотрят.

— И фаршированная, как я люблю.

— Угу. А как пахнет запеканка!

— Ой, смотрите, ореховый пирог!

— Приятного аппетита, леди, — говорю я, поднимая с пола пустую корзину. — А с тобой мы увидимся в понедельник, Санкита.

— Как это вы уедете? — Санкита потупила взгляд. — Ну, я хотела сказать, тоже можете поесть.

Я искренне поражена. Девочка, которая никому не верит, открывает мне дверь в свое сердце. Но, как бы мне ни хотелось, я не имею права заходить, не сегодня.

— Спасибо, но я устала. Лучше поеду домой. — Кстати, это куда? Может, стоит попроситься на постой в этом доме?

Санкита выпрямляется, лицо ее становится печальным.

— Еще бы, конечно устали.

— Что-то я не очень хорошо себя чувствую, — говорю я, смахивая с ресниц комочек туши. — А как ты? Все в порядке?

— Нормально, — отвечает она и смотрит прямо мне в глаза. — Все хорошо.

В этот момент в прихожей появляется Джин Андерсен, директор приюта. Карман на пальто надорван, в руках она сжимает клеенчатую сумку.

— Мисс Джин, — восклицает Санкита. — Так вы же сегодня вроде не работаете.

— Лиза позвонила, сказала, что заболела. — Снимает пальто. — Интересно, как это она каждый раз заболевает в праздники.

— Но ведь приехала ваша дочь из Миссисипи, — вступает в разговор Мерседес. — И внуки.

— Ничего, они побудут еще и завтра. — Открывает шкаф в поисках вешалки и замечает меня. Лицо становится каменным. — А вы что здесь делаете?

Опережая меня, Санкита хлопает в ладоши и тараторит:

— Мисс Брет привезла индейку, и соус, и всякие штучки. Идемте, покажу.

Мисс Джин не сводит с меня глаз.

— Значит, вы уже закончили, мисс Боулингер?

— Ах да, конечно. Мне пора. — Пожимаю руку Санкиты. — Увидимся в понедельник, милая.

Через три квартала я резко торможу, разворачиваюсь, врезаюсь в бордюр, затем поддаю газ и доезжаю до самого крыльца «Джошуа-Хаус». Мисс Джин на кухне режет индейку.

— Ух, как пахнет, — приговаривает она. — Эта птичка просто красавица. Мерседес, дорогая, накрывай на стол. — Когда она видит меня, улыбка сползает с ее лица.

— Что-то забыли?

— Поезжайте домой, — говорю я, запыхавшись. — Сегодня я здесь останусь.

Мисс Джин окидывает меня оценивающим взглядом и переключается на индейку.

Нервно провожу рукой по волосам.

— Я только что прошла проверку Департамента образования. Со мной все в порядке, можете не волноваться.

Мисс Джин отодвигает разделочную доску и нож.

— Зачем такой, как вы, проводить праздничный вечер в приюте для бездомных? У вас, что дома нет?

— Мне у вас нравится, — откровенно признаюсь я. — И мне нравится Санкита. Кроме того, вся моя семья разъехалась, и я одна. У вас же, напротив, много гостей, вам приятнее провести время с ними.

— Поезжайте домой, мисс Джин, — вторит мне Мерседес. — Не волнуйтесь за нас.

Задумавшись, та закусывает верхними зубами нижнюю губу и через некоторое время поворачивается ко мне:

— Идемте.

Я иду по коридору, но непроизвольно оглядываюсь. Санкита смотрит мне вслед, скрестив руки на груди. Неужели я нарушила границы и вероломно вторглась на чужую территорию? Санкита вытаскивает сжатую в кулачок руку и неожиданно поднимает большой палец. Мне хочется плакать от полноты чувств.

Несмотря на то что приют в эту ночь полон, как выразилась мисс Джин, «ситуация не критична» — никаких скандалов с бывшими сожителями, наркоманов и тому подобных сложностей.

— Гости — так мы их называем — могут пользоваться кухней до семи часов вечера, потом помещение закрыто. Дети должны быть в постели не позже девяти. Телевизор выключают в одиннадцать тридцать, и все обязаны разойтись по комнатам. — Указывает на кровать у стены. — Вы будете спать здесь. Белье меняют ежедневно, поэтому утром снимите его, как встанете. Эми Олле сменит вас утром в восемь. — Неожиданно тяжело вздыхает. — Надеюсь. Вопросы?

Решаю не обрушивать на ее голову кучу вопросов, роящихся в моей голове. Есть ли в доме кто-то подозрительный? Оборудован ли приют сигнализацией?

— Я справлюсь, — заверяю я с большей уверенностью, чем испытываю в душе. — Поезжайте.

Женщина стоит и смотрит на меня, уперев руки в бока.

— Не знаю, что у вас за причины, но, если я узнаю, что вы эксплуатируете этих женщин, вышвырну вас отсюда, прежде чем вспомните имя дизайнера вашей сумочки. Все ясно?

— Эксплуатирую? Нет, я вас не понимаю.

Мисс Джин складывает руки на груди.

— В прошлом году белая дамочка, вроде вас, пришла и заявила, что она волонтер. Я ее пустила, конечно, помощь нам всегда нужна. Только через неделю все выяснилось. Эта мисс Белоснежка баллотировалась на должность окружного судьи и хотела продемонстрировать всем, какая она крутая дамочка, работает с черными в приюте.

— Я никогда так не сделаю. Уверяю вас.

Мы смотрим друг на друга, пока, наконец, она не отводит взгляд.

— Вот номер моего домашнего телефона. Звоните, если появятся вопросы.