Жнец. Книга пятая

«Либо я сдохну от лап монстров, либо у меня закончится моя собственная кровь, — заключил в своей голове парень. — Все мои запасы уже закончились, осталась последняя банка.»

Граф взглянул в полулитровую емкость, которую он держал в своих руках. В ней плескалась алая жидкость. Не трудно было догадаться, что это была кровь. Кровь самого графа Мойского.

Недолго думая, Николай откупорил банку и опрокинул ее содержимой в себя. Весьма неприятная сцена, если взглянуть со стороны. Однако в данный момент времени мало кого заботили причуды графа с необычными способностями, всех волновало лишь то, смогут ли они сегодня выжить.

— Сзади! — прокричала соратница Мойского, Татьяна Романова.

Спину парня сразу же обдало холодом. И скорее именно это, а не опасность, исходящая от твари, заставило парня слегка отшатнуться вперед, после чего повернуться, чтобы увидеть нанизанную на огромную ледяную сосульку Огненную Гончую. Николай нашел взглядом принцессу и благодарно кивнул, получив ответный кивок взамен.

Парень с девушкой встали спина к спине, приготовившись отражать очередную атаку осмелившихся Гончих, что окружили их плотным кольцом, не давая вырваться, чтобы присоединиться к более крупному отряду.

— Знаешь, я впервые жалею, что не вижу рядом с собой самодовольной рожи Новикова, — внезапно заговорила Татьяна, пока твари решались на очередной рывок. — Ему бы не составило труда доставить нас к Белову и его людям, — в ее голосе добавились нотки обиды: — Какого черта Петров оставил нас здесь, уйдя к основным силам?

— Чтобы мы там не сдохли в числе первых, очевидно, — отвечал Мойский. — Заметь, что никого сильнее Огненной Гончей нам еще не встречалось.

Словно услышав голос парня, над поляной раздался оглушительный рев, заставив молодых людей напрячься, а окружающих их тварей расступиться.

На поляне показалась та тварь, о которой что Татьяна, что Николай хотели бы забыть, как о страшном сне. Адская Гончая собственной персоной.

— Накаркал, Коля, — прошипела сквозь зубы принцесса.

Гончая, не став долго ждать, рванула в сторону молодых Стражей, желая разорвать их тела на мелкие кусочки. Мойский попытался остановить ее с помощью техник Дара крови, а принцесса использовала новую способность, замедляющую противника. Но результата, увы, никакого это не принесло. Гончая словно товарный поезд влетела в стоявших рядом товарищей. Граф Мойский успел отскочить в сторону в последний момент, но принцессе повезло меньше.

— Нет! — прокричал парень, увидев, как тело девушки сломанной куклой отлетело куда-то за кольцо из тварей, словно брошенный камень. — «Покров! У нее был активирован покров! Значит, что она не погибла», — успокаивал сам себя парень.

Заметив, что Адская Гончая с интересом смотрела в ту сторону, куда была отброшена Татьяна, Николай ещё раз попробовал воспользоваться своим Даром, чтобы убить тварь одним ударом. Однако Гончая вновь отмахнулась от техники парня, словно от назойливой мухи. Все, чего добился Мойский, так это того, чтобы тварь вновь вспомнила о его существовании.

Адская Гончая раскрыла свою пасть, собираясь наполнить окружающее пространство своим огненным дыханием. Для Мойского такое развитие событий означало лишь одно — смерть.

«Придется использовать то, чего я так долго избегал», — подумал парень, расставляя свои руки в стороны.

К парню медленно потянулись потоки крови от лежавших неподалеку мертвых Стражей, которые, как и он с Татьяной, остались в тылу, однако не смогли ничего противопоставить таким противникам, как Огненные Гончие. Николай со страхом отметил, что оттуда, куда улетело тело принцессы, также устремился тоненький ручеек крови. Однако предаваться сожалению и страху у Николая не было никакого права, ведь счет идёт на секунды. Либо он убьет тварь и отправится на помощь Татьяне, либо тварь уничтожит его, оставив лишь только пепел как от него самого, так и от шансов на спасение Романовой.

Когда из пасти Адской Гончей сорвался первый огонек, Николай уже закончил свои приготовления и над шеей монстра нависал огромный кровавый меч, состоявший из кристальной крови.

— Дамоклов Меч! — хмыкнул парень, видя, что самому спастись ему уже в любом случае не удастся. Он истратил всю доступную кровь, а также свою энергию, чтобы использовать эту технику.

Не замечая, как огромный кровавый меч падает на шею Адской Гончей, придавливая ее к земле, парень безучастно смотрел на приближающееся к нему адское пламя, выпущенное монстром за несколько мгновений раньше, чем Николай закончил свою технику. Парень прикрыл свои глаза, будучи готовым встретить свою смерть.

Но прошла секунда, вторая, ничего не происходило. Никаких вспышек боли или разрывов волдырей на коже, появившихся ввиду нестерпимого жара от огня Адской Гончей. Ничего из этого не было.

Николай медленно открыл глаза, чтобы увидеть перед собой кромешную тьму.

— Я умер? — спросил слух парень.

Внезапно прямо из темноты показалась человеческая рука, которую было сложно увидеть из-за того, что она была в перчатке. Кто-то схватил парня за одежду и потащил на себя, вырывая из темницы.

— Живой? — Николай услышал знакомый голос, но не нашел в себе сил, чтобы сразу ответить. — Алло, Коля? — Новиков, а это был именно он, взмахнул своей ладонью перед лицом графа.

— Да… Да-да, живой. Живой… — граф осмотрелся и с ужасом отметил, что Адская Гончая мертва. Теперь она лежит залитая кровью от развеянной техники Николая, а также пронизанная во множественных местах каменными пиками. А все окружающие его и Татьяну твари также не подают признаков жизни. — «Точно! Татьяна!», — подумал парень и попытался резко вскочить на ноги, но сделать этого не удалось, так как его придерживал Александр, стоявший неподалеку. — Саша! Там Таня! Она… Ее…

— Успокойся, Мойский! — хлопнул его по щеке Новиков. — Скажи спокойно.

— Она должна быть неподалеку, ее отнесло первым ударом Гончей! — чуть ли не срывая голос, прокричал парень.

— Быть не может, я же не чувствую ее…

— Саша! — послышался голос Анны. Мойский, прежде чем отключиться, отметил, что доносился он с той стороны, куда Адская Гончая откинула принцессу.

* * *

Будучи задумавшимся от слов Мойского, я не сразу пришел в себя от окрика Анны. К счастью, девушка повторила его еще раз, что вывело меня из задумчивости. Я устремился к своей подруге, которая стояла возле одиноко стоявшего дерева, устремив свой взгляд вверх.

Подойдя ближе, я понял, отчего я не чувствовал душу Татьяны, а также почему же Анна стояла с бледным, наполненным ужаса, лицом, глядя вверх.

На обломанной какой-то режущей техникой ветви висело тело Романовой, с пробитой насквозь грудью. Девушка не двигалась, что наводило меня на крайне мрачные мысли.

«Кей, сними ее оттуда живо! Мне плевать, как ты это сделаешь! Хоть сальто заднее крути или вместе с этой сраной веткой снимай. Но ты должна достать ее оттуда.»

«Поняла я, поняла.»