Жозеф Бальзамо. Том 1

Г-н де Мопу слегка кивнул головой, что должно было означать: «Продолжайте».

— Да будет вам известно, ваше превосходительство, — начала она, — что все мое состояние, вернее, состояние моего сына зависит от исхода тяжбы, которую я веду против семейства Салюс.

Вице-канцлер по-прежнему поглаживал подбородок.

— Но я настолько наслышана о справедливости вашего превосходительства, что, зная об отношениях и даже дружбе, которая связывает вас с противной стороной, я ни минуты не колебалась в решении явиться к вам с мольбой выслушать меня.

Слыша похвалы своей справедливости, г-н де Мопу не удержался от улыбки: уж больно это было похоже на то, как полвека назад все превозносили евангельские добродетели Дюбуа [90] .

— Вы правы, графиня, — отвечал он, — я состою в дружбе с семейством Салюс; но вы правы и в том, что, приняв на себя обязанности вице-канцлера, я перестал руководствоваться соображениями дружбы. Поэтому я буду отвечать вам, отринув всякую предвзятость, как и подобает верховному блюстителю правосудия.

90

Дюбуа, Гийом (1656–1723) — кардинал, министр в период регентства герцога Орлеанского, в 1722 г. первый министр; отличался распущенностью, лживостью, интриганством, алчностью, лихоимством.

— Да благословит небо ваше превосходительство! — вскричала старая графиня.

— Я рассмотрю ваше дело как обычный слуга закона, — продолжал канцлер.

— За что я вам буду безмерно признательна: ведь вы, ваше превосходительство, столь искушены в подобных вопросах.

— По-моему, ваше дело вскоре будет слушаться?

— На будущей неделе, ваше превосходительство.

— Чего же вы желаете?

— Чтобы ваше превосходительство ознакомились с документами.

— Я с ними уже знаком.

— И что же? — трепеща осведомилась старая графиня. — Какое вы составили мнение, ваше превосходительство?

— О вашем деле?

— Да.

— По-моему, тут нет ни малейшего повода для сомнений.

— Сомнений в чем? В том, что я выиграю?

— Нет, в том, что проиграете.

— Вы полагаете, ваше превосходительство, я проиграю тяжбу?

— Бесспорно, проиграете. Могу дать вам совет.

— Какой? — с последней надеждой спросила графиня.

— Поскольку вам предстоят некоторые выплаты по окончании тяжбы и объявлении решения…

— Ну? Ну?

— Вам следует приготовить надлежащую сумму.

— Но, ваше превосходительство, тогда мы будем разорены.

— Ваше сиятельство, вы же понимаете, правосудие не может принимать во внимание подобные доводы.

— Однако, ваше превосходительство, на свете есть, помимо правосудия, и милосердие.

— Именно по этой причине, графиня, правосудие слепо.

— И все-таки, ваше превосходительство, не откажите дать мне один совет.

— О, разумеется, спрашивайте! О чем бы вы хотели со мной посоветоваться?

— Нет ли какого-нибудь способа все уладить, добиться решения помягче?

— Вы не знакомы ни с кем из судей, рассматривающих ваше дело? — поинтересовался вице-канцлер.

— Ни с кем.

— Досадно. А вот господа де Салюс в добрых отношениях с тремя четвертями парламента!

Графиня содрогнулась.

— Имейте в виду, — продолжал вице-канцлер, — что, по сути дела, это ничего не меняет: судьи не поддаются посторонним влияниям.

Это так же соответствовало истине, как справедливость канцлера и хваленые апостольские добродетели Дюбуа. Графиня была близка к обмороку.

— В конце концов, — продолжал вице-канцлер, — при всей честности и неподкупности судья больше расположен к своему другу, чем к незнакомому человеку, особенно если право на стороне друга, а поскольку по всей справедливости ваше дело, сударыня, обречено на проигрыш, вы можете ждать для себя самых неприятных последствий.

— Ваше превосходительство, вы говорите мне ужасные вещи!

— Что до меня, сударыня, — продолжал г-н де Мопу, — можете верить, я воздержусь от вмешательства в дело; мне нечего посоветовать судьям, сам я не участвую в процессе, а посему могу говорить на эту тему.

— Увы, ваше превосходительство, я и прежде кое о чем догадывалась.

Вице-канцлер впился в просительницу маленькими серыми глазками.

— Господа де Салюс живут в Париже, господа де Салюс водят знакомство со всеми судьями, а значит, нет предела их могуществу.

— Прежде всего потому, что право на их стороне.

— Какая мука слышать подобные слова от столь безупречного человека, как ваше превосходительство!

— Да, приходится вам это говорить, и тем не менее, — с притворным добродушием возразил г-н де Мопу, — клянусь, я рад был бы оказаться вам полезен.

Графиня вздрогнула; в словах или, во всяком случае, в глазах вице-канцлера ей почудилось нечто непонятное; она подумала, что надо попытаться рассеять эту неясность, за которой, возможно, откроются какие-нибудь благоприятные обстоятельства.

— Вдобавок, — говорил тем временем г-н де Мопу, — вы носите одно из знатнейших имен во Франции, и уже одно это служит для меня наилучшей рекомендацией.

— Но это не помешает мне проиграть тяжбу, ваше превосходительство.

— Что поделаешь, здесь я бессилен.

— Ах, ваше превосходительство, — качая головой, вздохнула графиня, — до чего мы дожили!

— Вы как будто хотите сказать, сударыня, — улыбаясь заметил г-н де Мопу, — что в доброе старое время было лучше.

— Увы, так оно и есть, ваше превосходительство, или по крайней мере так мне кажется, и я с упоением вспоминаю время, когда вы, простой королевский адвокат, произносили в парламенте великолепные речи, а я, в ту пору еще совсем молодая, с восторгом им аплодировала. Какой пыл! Какое красноречие! Какая добродетель! Ах, господин канцлер, в те времена не было ни происков, ни покровительства, — тогда я выиграла бы свою тяжбу.

— Однако и тогда у нас была госпожа де Фаларис [91] , которая, стоило регенту закрыть глаза, в тот же миг пыталась взять в руки бразды правления; была и Сури, [92] которая всюду совала нос в надежде чем-нибудь поживиться.

91

Фаларис, герцогиня де (ок. 1700—?) — любовница регента.

92

Сури (очевидно, прозвище: от фр. souris — мышь) — любовница регента.