Жозефина и Наполеон. Император «под каблуком» Императрицы

Таковой нашелся, очарованию креолки поддался Баррас – один из пяти директоров Директории, заменившей революционный Конвент, причем бессменный председатель всех пяти ее составов, то есть в те времена пусть и не единоличный, но правитель Франции. Проблемы обнаружились две. Во-первых, в бурлящем Париже было очень трудно удержаться на плаву долго, и завтра тот же Баррас мог стать никем, а значит, вести себя следовало столь осмотрительно, чтобы не попасть за ним еще в какую-нибудь тюрьму вроде Ле-Карма. Поэтому следовало «ловить момент» и жить, пока судьба снова не подбросила очередную проблему.

Во-вторых, совершенно неожиданной помехой для Жозефины стала вчерашняя приятельница по тюрьме Тереза Тальен. Она успела родить супругу-революционеру дочь, названную Термидорой, превратить свой салон в Шайо в блистательный политический клуб, как вдруг осознала, что влипает в очередную проблему.

Жан-Ломбер Тальен сделал свое дело и стал Баррасу не нужен. Только совсем наивные люди могли полагать, что именно Тальен был главной движущей силой свержения Робеспьера, в действительности фигурки на шахматной доске двигал Баррас, в результате получивший наибольшие выгоды после переворота. А супруг Терезы просто рисковал своей головой.

Но теперь он сделал свое дело и вполне мог исчезнуть. Над Тальеном стали сгущаться тучи; почувствовав это, Тереза решила, что снова расплачиваться за неосторожность мужа не желает, и попросту ушла от него в другой особняк, снятый… Баррасом! Нет, Тальена не казнили, его и еще нескольких слишком рьяных революционеров за их излишнюю активность после переворота отправили на «сухую гильотину» – в рудники Кайенна.

Его бывшая супруга осталась хоть и при некоторых средствах, но недостаточных для безбедного существования на долгие годы. Пришлось искать следующего революционного покровителя. Тереза долго не думала: почему бы не сменить неудачника Тальена на Барраса? То есть, стоило Жозефине «окучить» Барраса, чтобы насладиться хотя бы несколькими годами спокойной, обеспеченной жизни, в которой можно было позволить себе многое, как рядом появилась более молодая и более красивая соперница-подруга.

Ничего предпринять против Терезы Жозефина не могла. Между ними десять лет разницы, что совсем не в пользу Жозефины, к тому же вся прелесть Жозефины заключалась в умении просто очаровывать общением и голосом, а Тереза Тальен была по-настоящему красива. Стройная, прекрасно сложенная брюнетка с ослепительно-белой кожей и отменным румянцем, к тому же обладавшая знаниями куда большими, чем воспитанная в семье весьма невысокого достатка Жозефина, Тереза еще не забыла умения держать себя подобающе придворной даме, легко вела разговоры на любые темы, не всегда доступные подруге, умела блистать.

А еще она быстро стала законодательницей моды в Париже, это оказалось нетрудно с такой финансовой поддержкой и репутацией. Беспокоило ее только то, что и Баррас стал оплачивать счета не слишком охотно. Тереза вздыхала: перевелись мужчины, способные тратить на своих дам состояния! Вокруг остались одни скряги, подобные финансисту Уврару, который хоть и не против сменить Барраса в спальне красотки, но вовсе не намерен оплачивать все ее прихоти.

Тереза раздумывала, связываться ли с Увраром или попытаться найти еще кого-то, а пока успешно окучивала Барраса. Ее ничуть не смущало, что это любовник приятельницы, Жозефина слишком «в возрасте», чтобы составить настоящую конкуренцию. Салон прекрасной Терезы Тальен блистал, а счета все же отправлялись к директору Баррасу. Баррас серьезно подумывал о замене обеих любовниц на кого-нибудь менее разорительного, но пока не решался это сделать.

Обе женщины не сомневались, что первой отставка будет дана Жозефине, она старше и не так красива. Поэтому Жозефина торопилась подобрать себе кого-то уже не для содержания, а для замужества. Дети подрастали, да и сама она не молодела, пора оседать надежней, достаточно помоталась в революционное время.

АТАКА НА ГЕНЕРАЛА

Франция устала от собственной революции. Революционный террор под лозунгом «Жалеть людей – вредить народу!» помог выкосить множество лучших людей, приведя к власти безнравственных чудовищ вроде Барраса, воцарившегося в Люксембургском дворце. Народ Франции, своей кровью заплативший за то, чтобы буржуа владели поместьями вчерашних дворян, голодал. Людям хотелось одного: спокойствия. Народ выплеснул свою злость на короля и богатеев, но очень быстро выяснилось, что на их место пришли новые, даже более жадные, стремящиеся урвать свое и поскорее. Быстро прошло время революционеров-бессребреников, их сменили те, кто обожал купаться в золоте, в крайнем случае в позолоте.

Баррас предпочитал золото, в Люксембургском дворце его покои были обиты золочеными обоями. Казна Франции, хоть и была нищей благодаря загребущим рукам новых правителей, все же пока не истощилась до конца.

От щедрот Барраса перепадало и его любовницам – меньше уже изрядно надоевшей Жозефине де Богарне и побольше красотке Терезе Тальен, «богородице Термидора». Ну как можно не отсыпать золотишка той, что подняла на очередной переворот, если он привел к твоему собственному возвышению? Баррас пока оплачивал счета Терезы, но даже она понимала, что это только пока. Во-первых, ему уже надоели эти две красотки, во-вторых, сам Баррас сидит не вечно. Угадать бы только, кто следующий, чтобы вовремя переметнуться.

В тот день Баррас привел в салон Терезы Тальен Наполеона Бонапарта, только что ставшего генералом. Бонапарт был национальным героем, спасителем Франции и свободы просто потому, что… сумел расстрелять оппозицию, пожелавшую сменить Директорию на очередную власть. Баррас тогда сильно перепугался, а на защиту выставил Наполеона с его солдатами и несколькими орудиями. Двадцатишестилетний полковник приказал своим артиллеристам зарядить только первые два заряда боевыми, остальные были холостые. Но задумка Бонапарта сработала: увидев первую кровь и понюхав порох, толпа разбежалась, оставив на земле раненых и убитых.

Наполеона объявили спасителем революции (надо было бы Директории) и произвели в генералы. Денег от этого у него прибавилось немного, и главным все равно оставались его воинственный пыл и острая сабля. Чем еще мог похвастать корсиканец, у которого на шее сидела целая семья?

Всю жизнь Наполеон будет содержать эту семью, потому что в его родном Аяччо на Корсике никогда не забывали о матери и сестрах с братьями.

А тогда ему пришлось унизиться и попросить Терезу Тальен, чтобы помогла получить средства на новую форму, поскольку старая уже имела совершенно неприличный вид, не позволявший ему появляться в приличных салонах.

Тереза, видевшая, что Баррас покровительствует молодому полковнику, написала письмо интенданту, входившему в ее кружок, и Бонапарт получил средства на новый мундир и все остальное, хотя таковые выдавались только офицерам действующей армии. Тальен это ничего не стоило, как и самому интенданту: средства брались из казны.

Наполеон знал, что Терезе за помощь платят либо деньгами, которых у него заведомо не было, либо услугами другого порядка, но Тальен попросту отказалась становиться любовницей Бонапарта. Содержанке вовсе ни к чему был молодой нищий генерал со столь странной наружностью. Для выкачивания денег у нее были Баррас и финансист Уврар, а для собственного удовольствия молодые люди попривлекательней.

Пройдет меньше десяти лет, и Тереза Тальен будет умолять Наполеона, нет, не о любви, а хотя бы просто допустить ее ко двору. Император не позволит, видно, решив, что ему ни к чему иметь рядом постоянное напоминание о полуголодных днях начала своей карьеры.

Баррас посоветовал обратить внимание на молодого полковника, пусть и бедно одетого:

– Жозефина, в нем что-то есть, за ним будущее.

Креолка обиделась, такой совет больше смахивал на попытку отвязаться. Но возразить нечего, пришлось прислушаться…