Жрец богини Лу. Гексалогия

Я не стал говорить Эдит, что если Орвиста осудят, я просто вместе с Рисой разнесу цитадель и вывезу ее пасынка в Ламхитан. По мнению старой графини это было бы не лучшим решением, так что не стоило ее волновать лишний раз. Еще сердце не выдержит или инсульт хватит.

С нами была и Риса. Она тихим призраком стояла прямо за моим правым плечом. Так как мы были в свите ламхитанцев, то и оружие при себе у нас имелось. Сейчас на поясе девушки висел большой, не по размеру для нее, полуторный меч Пала. У меня же за спиной был мой посох.

Наконец, все началось. Распорядитель призвал присутствующих вельмож к тишине, после чего на помост поднялся Кай и Сания.

Король выглядел относительно бодро, его же супруга, напротив, сильно нервничала. По эмоциям короля я понял, что он находился в состоянии странного предвкушения момента, когда его авторитет окончательно рассыплется, и мы получим формальный повод для его отречения в пользу более популярной королевы. Мне показалось, что Кай для храбрости даже опрокинул пару кубков токонского. Я бы тоже сейчас выпил, но Арван был прав: нам нужно быть кристально трезвыми и мыслить ясно. Расслабляться будем потом.

– Так как я и моя супруга, соправительница Сания, не пришли к единому мнению касательно судьбы графа Орвиста де Гранжа, который обвиняется в торговом сговоре и нанесении ущерба казне и престолу, объявляю Суд Знати открытым! – громогласно огласил король. – Надеюсь на вашу мудрость, благородные судьи! Ввести подсудимого!

После этого король и королева заняли свои места, став такими же рядовыми участниками процесса, как и любой человек в этом зале, кто имел право на серебро или золото в камзоле и косе.

Двери в зал распахнулись, и внутрь с гордо поднятой головой вошел граф де Гранж под конвоем из двух гвардейцев. Хотя это скорее они были похожи на почетный эскорт, чем на конвоиров, сопровождающих преступника на суд.

А дальше началась стандартная клоунада. Новый глава канцелярии, как когда-то и Арман, начал задавать Орвисту различные каверзные вопросы, попутно излагая суть дела для присутствующих.

По словам чиновника получалось, что Орвист – исчадие ночной тьмы, которое не гнушалось не то что торговыми сговорами, но даже и похищением детей из колыбели. Чтобы их, само собой, потом съесть.

– Итак, получается, что вы вступили в подлый и наглый сговор с ламхитанскими купцами по поводу поставок железа, так, граф? – спросил руководитель канцелярии.

– Это был не сговор, а деловой договор на продажу металла, – спокойно возразил Орвист.

– Нет! – бюрократ почти завизжал, – это был подлый сговор! Чтобы подорвать военную мощь нашей родной Клерии!

– Ложь! – взревел Арван. – Граф говорит чистую правду! Он подписал с нашими купцами договоры на поставку не только железа, но и других товаров. Все с уплатой налогов и пошлин! А если эта собака еще раз оскорбит Ламхитан и лично меня – ведь я тоже покупал железо у графа – я брошу ему вызов и выпотрошу прямо здесь!

Сейчас Арван в полный рост оправдывал слухи о воинственности и честности ламхитанцев. Если южанин оскорбился – значит это и в самом деле был поклеп. Последователи Пала не позволяли себе так открыто лжесвидетельствовать, особенно, когда вопрос касался знатных особ.

Глава канцелярии как-то весь сжался, после чего продолжил свой допрос-выступление уже спокойнее.

– Это все понятно, – махнул рукой король, который выступал сейчас в качестве руководителя процесса, – давайте теперь послушаем версию графа де Гранжа. Как я понимаю вы, уважаемый арх Арван, пришли чтобы подтвердить или опровергнуть слова графа?

– Именно так, Ваше Величество! Самое страшное бесчестие для воина – солгать перед своим правителем, так что я либо подтвержу рассказ графа, либо опровергну, если он попытается ввести благородных судей в заблуждение!

Арван окинул взглядом зал и поймал множество одобрительных кивков, причем даже со стороны герцогов. Никто не хотел ссориться с югом или сомневаться в честности принца Ламхитана.

Далее Орвист начал свой рассказ, который Арван честно дополнял своими комментариями. По версии де Гранжа, то есть в реальности, все выглядело совершенно обыденно: барон Тинт заинтересовал ламхитанцев своими товарами во время посольства, в котором мы работали над союзом Кая и Сании, после чего сам де Гранж, выкупив у тогда еще барона договоры на поставки, стал работать с южным королевством. Во время своего второго посольства он оброс дополнительными заказами, после чего стал работать в рамках достигнутых с южанами договоренностей. Ни больше, ни меньше. Да, со временем он привлек к предприятию своего дядю по линии мачехи – барона Амера Тиббота и они начали эксклюзивные поставки металла на юг. Так сказать, сразу от производителя, минуя множественных перекупщиков.

Это подтвердил и стоящий рядом со мной Тиббот. Репутация у Амера, была однозначная – скорее честный купец, нежели барон, Тиббот был крайне щепетилен в вопросах законности и отчетности. История с подавлением восстания, которое вспыхнуло из-за вскрытых в баронстве недостач на оброке, еще не забылась. Точнее, ее хорошо помнили малые землевладельцы, которые по примеру Амера тоже попытались провести ревизии в своих хозяйствах.

– Мы выслушали обе стороны, как обвинения, так и обвиняемого! – огласил король. – Даю вам десять минут на размышления, после – голосуем поднятой рукой!

По залу пошла волна шепотков, которая быстро переросла в ровный гул. Дворяне честно обсуждали услышанное. Как бы канцелярская крыса, что села в кресло Армана, не пыталась очернить графа де Гранжа, в целом его история выглядела до банального просто и понятно. Получил договоры, воспользовался тем, что оставил после себя опальный барон Тинт, выдал замуж сестру, получил еще договоры… Орвист просто оказался в нужном месте в нужное время и так бы на его месте поступил любой из присутствующих в зале. Особенно, имея в родне главного производителя металла в королевстве.

Когда отведенный королем срок вышел, монарх встал и призвал присутствующих дворян вынести вердикт, руководствуясь исключительно своим разумением.

– Кто считает графа Орвиста де Гранжа виновным в торговом заговоре против короны и подрыве обороноспособности Клерии, а также прочих преступлениях, что были оглашены канцелярией, прошу поднять руку! – громогласно огласил Кай Фотен.

Вверх взметнулись многочисленные руки на противоположной стороне зала. Вилс и все вассалы и союзники герцогов голосовали за виновность де Гранжа. Король, дабы не смущать присутствующих, поднял руку последним, не отказываясь от своих слов о расколе во мнениях между ним и Санией. Приказчики споро подсчитали голоса. Кстати, несколько рук против де Гранжа было и с нашей стороны зала, но, думаю, это просто засланные казачки от герцогов.

Теперь слово взяла королева. Сания, все еще бледная, но уже чуть успокоившись, встала со своего места и вышла вперед. Кай уступил ей «трибуну».

– Уважаемые судьи! Если вы, как и я, считаете графа Орвиста де Гранжа преданным слугой престола и невиновным в том, что вменяет ему канцелярия, поднимите руку!

На этот раз Сания первой проголосовала за невиновность де Гранжа, убеждая своих последователей в том, что она с ними на одной стороне и показывая таким образом пример.

Почти вся сторона зала, что стояла по сторону Сании, проголосовала за невиновность Орвиста. Я даже увидел несколько робких попыток поднять руку со стороны герцогов, что, впрочем, было быстро пресечено соседями.