Журавль в руках

В своих мыслях натягиваю брюки и блузку. Леша тут же хватает за руку и тащит к выходу.

– Не поеду! – вырываю ладонь и торможу перед лестницей.

Мужчина поворачивается ко мне, смотрит в упор, будто придушить меня собрался.

– Что хочешь делай, а на аборт не поеду! – голос дрожит, срывается, но я буду бороться до последнего. Пусть бьет, раз больше ни на что не способен. Пусть меня задушит голыми руками, пусть пристрелит, но я никуда с ним не поеду.

Пока плавит меня глазами, где-то во дворе раздается выстрел.

Глава 26

Матвей

Придвинул стул к окну и стал ждать. Как только Распутин доедет до офиса Соколова, ему тут же станут известны все адреса соперника. И тогда он нагрянет. Соколов успокаивает, говорит, что в поселок он не сунется – место людное. Знает, бандитская рожа, что в таких местах обычно не прячутся. Соколов заверил, что этот дом самый безопасный. Но у меня все равно дурное предчувствие. Пистолет на подоконнике, уже заряжен. Пусть только сунется.

Рассвет завладел природой, озаряя лучами небо и таявший снег, отразился в лужах и вскоре потух. Ночь сменилась днем, погода разгулялась. Сейчас бы с любимой женщиной в постели голыми телами друг к другу прижиматься, и говорить обо всем на свете. Слышать смех, видеть блеск глаз и улыбку, растягивающуюся от уха до уха. Ласкать нежную кожу ладонями, горячую, послушную. А вот это все забыть к чертям.

Уже с утра во дворе соседнего дома шевеление. Два охранника у дверей курят сигареты, о чем-то смеются. Они предупреждены об опасности, но ведут себя так, будто не чувствуют приближающейся бури. А я как параноик от окна не отхожу. Все смотрю, высматриваю. Хорошо бы, если бы Оксана куда-нибудь уехала, не попала во все это.

Живет, ни о чем не догадывается. Не знает, что вокруг нее такая канитель вертится, такая грязь. И хорошо бы, чтобы не узнала.

Тишина давит. Решил отвлечься всего на минуту, воды попить. Услышал звук приближающейся машины. Началось.

Подлетел к окну. Черный джип с тонированными стеклами плыл по дороге, рассекая колесами лужи, словно большой корабль. Тут же набатом забило в голове. Паника окутала рассудок, не давая возможности рассуждать здраво. Черт, соберись! Это может и не Распутин вовсе.

Однако, чуйка не подвела. Джип припарковался у ворот, а Гена с Олегом во дворе будто и не заметили ничего, разгильдяи паршивые. Двери джипа мягко открылись, вышли двое – здоровые.

Схватил телефон и набрал Соколова. Гудки словно выстрелы – теряю время. Бандиты уже оружие приготовили. Только Распутин не выходит, на заднем сидении притаился, ждет, пока его псы вонючие территорию проверят. А тут и проверять нечего.

Громко выругался и отшвырнул телефон. Глаза залило кровью, окончательно с катушек слетел. Если сейчас ничего не предпринять, потом уже поздно будет, спасать будет некого.

Раскрыл окно, прицелился.

Пальцы, словно каменные. Руки не слушаются. Сам себя успокаиваю: давай, Матвей, ждать нечего. Соколов еще подвел – трубку не взял. Уж не случилось ли чего? Может, Распутин его уже нашел и закопал, а я звоню, жду распоряжений. Я же на него не работаю, сам по себе, а все равно без команды действовать страшно.

Там она, моя любимая женщина, и она в опасности. Ради нее стоит перешагнуть через принципы и нажать на курок. Хер с ним. Снимаю предохранитель. Осторожничать больше смысла нет.

Руки срабатывают быстрее, чем мозг. Пуля несется на бешеной скорости и метко попадает в голову одного из Распутинских.

Оксана

Я вздрагиваю от громкого звука и впадаю в ступор.

– Что за черт? – Леша спускается по лестнице, и мое сердце падает вниз. Чувствую его пульсацию где-то в желудке. Выстрелы повторяются снова. Со второго этажа мне ничего не видно, только парализующие звуки доносятся. Я даже пошевелиться не могу.

Все как в тумане.

Голова кругом.

Что происходит?

– Оксана! – спустя какое-то время чувствую дыхание у себя на коже. Цепляюсь глазами за лицо Олега Дмитриевича. Он совсем близко, сильными пальцами впился в мои плечи и трясет. – Оксана!

Его голос звучит уже более четко. Смотрю на него, но ничего не понимаю. Будто выпала из реальности – все это происходит не со мной. Где-то рядом, но не со мной.

– Что там? – шепчу тихо, одними губами.

– Послушай меня, Оксана! Ты должна выйти через задний двор, там моя машина. Уезжай немедленно! Уезжай! – Олег Дмитриевич не говорит – рычит. И этот рык приводит меня в сознание.

– Куда я поеду?

– Подальше отсюда! – Он одним рывком хватает меня на руки и летит вниз по лестнице. Я словно невесомая пушинка в его руках, и когда мои ноги снова касаются пола – шатаюсь от сквозняка.

– Ты меня поняла? – Олег Дмитриевич протягивает мне деньги и открывает дверь на задний двор. Я коротко киваю. – Беги!

Однако, пока мозг находится в анабиозе, тело срабатывает. В домашних тапочках я лечу по снегу, утопаю в подтаявшем сугробе. Холодно и мокро. Выстрел за спиной накрывает меня, как раскат грома. Падаю в сугроб, в ушах звенит. Пока пытаюсь встать слышу только неразборчивые крики.

Во что я вляпалась! Говорила мне мама, что Алешка – бандит. А я отнекивалась. Мозгом осознавала, но сердцем не верила. Думала, что такого просто быть не может, что Алешка непутевый, ни на что негодный. А оказалось, что он только на что-то нормальное не годен, в банду вон как ловко попал.

Выбежав к дороге, обнаруживаю у себя в руке ключ от машины. Удивительно, как не потеряла его в снегу. Завожу мотор и трогаюсь. Плавно выезжаю с парковки, осторожничаю.

– Какого черта, Оксана! Соберись! – кричу сама себе и выжимаю газ в пол. Машина набирает скорость, словно перед взлетом.

Выезжаю из поселка и сворачиваю прочь от города. Куда глаза глядят, только бы подальше отсюда. Слезы щекочут щеки, смахиваю их. Так перенервничала, что низ живота тянет. Только бы с ребенком все было в порядке!

Матвей

После выстрела начинается настоящая паника.

Олег с Геной очнулись, наконец-то. Из дома выскочил Леша в футболке. Лучше бы, конечно, он этого не делал. Один из Распутинских тут же выстрелил в него, хорошо с осечкой - пуля попала ему в плечо. Скорчился от боли, останавливая кровь рукой.

Закрыл глаза. Виски залило агонией. Оглушительный стук собственного сердца заполнил все пространство вокруг.

Оксана все еще в доме. Все еще там, в эпицентре этой перестрелки. Только бы ее не задело, хоть бы все обошлось. Повторяю это, как молитву, а легче не становится. Она не виновата, что ее Леша оказался таким мудаком. Вместо того, чтобы огородить от опасности всех близких, он привез Оксану сюда.

Снова смотрю в окно. Распутин не высовывается из тачки, притих, как таракан. Убрать бы его, и дело с концом. Всем бы легче стало. Телефон вибрирует на тумбочке, Соколов опомнился, решил перезвонить.