Журнал «Если», 1994 № 04

— Не стоит меня благодарить. Я просто хочу помочь вам… Вы ведь принадлежите к Лиге Ночи, не так ли?

Как ни странно, но прозвучавшие слова — не вопрос, а скорее утверждение — совсем не удивили Арглидера. Он коснулся ладонью плеча девушки.

— Не знаю, кто вы и как вас зовут, — мягко произнес он, — но и себя я назвать не могу. Вы ведь не хотите обнаружить подобную машину теперь уже у себя за спиной.

Девушка улыбнулась.

— Я не отношусь к числу тех важных особ, которыми может столь быстро и решительно заинтересоваться Повелитель. Вы же, как мне кажется, входите в их число, иначе здесь бы не оказалась машина Светской гвардии.

Арглидер нахмурился.

— Послушайте, — сказал он, — может быть, поблизости найдется укромное местечко, где мы могли бы побеседовать более основательно? Похоже, вам известно многое из того, о чем мне стоило бы знать.

Она вежливо, но решительно взяла его за руку и рассмеялась.

— Здесь совсем рядом есть лавочка. Ее владелец,

Махонт… Он продает сны… Он добывает их из Окон.

Имя и странное занятие владельца лавочки ничего не говорили Арглндеру. Он шагал рядом с девушкой, по-прежнему настороженный, полный недоверия ко всему окружающему. В то же время интуиция подсказывала, что, скорее всего, девушка способна помочь ему добраться до Дворца. Ну, а там уж он будет действовать сам…

Лавочка казалась обиталищем живых разноцветных огней и диковин. Закрыв за собой дверь, Арглидер почувствовал, что погружается в тяжелую влажную жару. Он обвел взглядом помещение, словно ожидая увидеть джунгли с папоротниками и гигантскими ядовитыми грибами, но обнаружил только большой пурпурный ковер, поглощавший звуки шагов. Лавка была миром безмолвия.

— Добро пожаловать! Рад приветствовать вас, госпожа Тома!

Арглидер не сразу разглядел сутулого, словно съежившегося человечка, возникшего из сумрака и протягивавшего к ним свою руку с жирно блестевшей в свете свисавших с потолка светильников кожей. Имя его спутницы заставило его вздрогнуть. Семья Тома относилась к наиболее знаменитым ролам страны; ходили слухи, что сам Повелитель нередко спрашивал совета у главы семьи.

— Да, я Иоль Тома, — едва слышно прошептала девушка, склонившись к самому уху Арглидера. Он сразу же почувствовал новый приступ недоверия. Он ограничился едва заметным поклоном и нейтральной вежливой фразой:

— Мне не совсем понятно, что заставляет вас, госпожа, принимать участие в моей жалкой судьбе.

Девушка снова засмеялась, но теперь ее смех показался Арглидеру нервным и неестественным.

— Давайте последуем за Махонтом; я вам вскоре все объясню. В любом случае вам будет интересно побывать в подобном месте: в этой лавке много необычного.

Они прошли сквозь две упругие прозрачные завесы — два невидимых барьера силовых полей — и очутились в помещении, гораздо более просторном, чем вся лавка Потолок, к которому Арглидер непроизвольно поднял взгляд, находился на невероятной высоте. Арглидер подумал, что это, наверное, всего лишь искусный оптический обман, потому что строение, в котором помещалась лавка, было невысоким, как и все соседние дома

— То, что вы видите перед собой, — Окно, — сказала Иоль, протянув вперед изящную тонкую руку.

Сам Арглидер вряд ли обратил бы на него внимание. Но теперь он различал контуры устройства. Оно было замаскировано столь причудливой и пышной отделкой, что казалось чем-то ирреальным, даже магическим. Больше всего Окно походило на черное зеркало в роскошной раме. Махонт обернулся к ним со странной улыбкой.

— Вас это удивляет, не так ли? Вы, наверное, впервые сталкиваетесь с использованием Окна в качестве источника нематериальных объектов?.. Да, я продаю сны, — заявил он, гордо выпрямившись, — или по крайней мере то, что мои клиенты называют снами. Вы, очевидно, знаете, что Окна, созданные в эпоху Халифата три века тому назад, позволяют осуществлять контакт с другими мирами благодаря эффекту свертывания пространства? — Арглидер неопределенно кивнул в ответ, но ничего не сказал. Иоль тоже молчала.

— Так вот, — продолжал Махонт, — я даю человеку возможность самому посетить другие миры, гарантируя полную безопасность… Не хотите ли попробовать?

Арглидер нахмурился. Ему не очень нравилось то, что здесь происходит, он ощущал растущее напряжение.

— Нет, — сказал он, — спасибо. Я предпочитаю реальность. То есть реальность Города.

Махонт поклонился.

— Вы не могли бы оставить нас одних на несколько минут? — обратилась к нему Иоль.

Старик безропотно подчинился, но Арглидер заметил, что просьба не звучала приказом, хотя положение Тома позволяло требовать, а не просить. Торговец имел какую-то мистическую власть над людьми, которые приходили сюда в поисках «снов».

Арглидера все больше раздражало обилие вопросов, не находивших ответа. К тому же происходящее не имело совершенно никакого отношения к его задаче.

— Теперь, — требовательно произнесла Иоль Тома, — вы должны изложить мне суть вашего задания.

Арглидер непроизвольно отшатнулся. И ведь вряд ли Иоль рассчитывает получить ответ на подобный вопрос. Зачем же спрашивает.

— Спасибо вам, госпожа, и давайте забудем о нашей встрече…

— Это вы постарайтесь забыть о том, что моя семья близка к трону. Я уже говорила, что знаю много любопытного и полезного вам. Например, то, что машина, которая пыталась сбить вас, принадлежит Светской гвардии. За рулем находился…

Он вопросительно взглянул на Иоль, но та внезапно замолчала и хитро улыбнулась.

— Вы, наверное, думаете, что я тут же выложу вам все, что мне известно? Так вот, я продолжу только после того, как мы заключим соглашение.

Арглидер пожал плечами и решительно направился к выходу.

— Постойте! Куда же вы?

— Извините, у меня нет времени, госпожа…

— Да разве вы не знаете, что Лига неизменно теряет всех своих агентов, получивших подобное задание! Я не могу понять, почему они продолжают эти бессмысленные попытки снова и снова. Еще ни разу Лига Ночи не добилась успеха, ни разу!

— Чем вы докажете, что говорите правду? Кто подтвердит мне, что вы не агент Повелителя?

— Если бы дело обстояло так, как вы думаете, Бен-жад Арглидер, вы давно были бы мертвы!

Эти слова она произнесла медленно, ледяным тоном.

Арглидер замер. Откуда ей известно его имя? Как далеко, черт возьми, простирается ее осведомленность?

— И только потому, что вы знаете, кто я и в чем состоит моя миссия, вы полагаете, будто вправе рассчитывать на мою откровенность?