Журнал «Если», 2000 № 06
Шрифт:
Я метнулся к люку.
— Быстрее, — сказал я. — Взлетай, пока у нас не кончилась энергия.
— Есть, капитан! — Чарли забрался в кресло пилота и приготовился к взлету.
Я пристегнулся. На экране внешнего обзора я видел хижину и маленькую голову, выглядывающую из дверей. Это был Джимми.
Я надеялся, что ему удастся найти себе нового домашнего любимца.
Час коктейля давно прошел. Корабль летел на автопилоте в сторо-. ну богатого рудой планетоида, до которого оставалась еще неделя пути.
Мы отдыхали: Чарли пил воду, а я — виски.
— Ты нашел меня благодаря маяку спасательного модуля?
— Угу, — ответил Чарли. —
Я попытался воздержаться от следующего вопроса, но виски развязало язык.
— Ты улетел вместе с Хьюго, потому что хотел этого? Или он тебя заставил?
Чарли закатил глаза.
— Он оказался еще худшим спутником, чем ты, — ответил мой верный напарник. — Не говоря уже о том, что у меня попросту не было выбора. Он сбросил твой модуль за борт, пока я находился в туалете. А когда я вышел, Хьюго навел на меня пистолет. Прошло довольно много времени, прежде чем мне удалось втереться к нему в доверие. Эта дворняга-параноик приковывала меня к креслу, когда шла спать.
— А как же тебе удалось сбежать?
— В конце концов я сумел его убедить, что от меня гораздо больше пользы, если мои лапы свободны. Когда он заснул, я запрограммировал автопилот на ближайшую Базу, забрался в спасательный модуль, перешел на наш корабль и улетел.
— А Хьюго?
— Его взяли под стражу. — Чарли вернулся к черному на черном, своей любимой расцветке: он явно был доволен собой. — А призовые деньги дадут нам возможность не только расплатиться с долгами, но еще и останется кое-что. Видишь, только собака сумела поймать собаку.
— Аминь. Хьюго был настоящий безумец.
— Да, но главное, он страдал от одиночества. Собаки не должны летать без напарника.
Меня поразило, каким грустным и сочувствующим был его голос.
— Ты ведь никогда не пойдешь против меня, Чарлз?
— Я не сумасшедший.
Я вздохнул с облегчением, но все равно продолжал задавать себе один и тот же вопрос.
Видите, не только собаки склонны к излишним переживаниям.
Джордж Алек Эффинджер
ПРИШЕЛЬЦЫ, КОТОРЫЕ ЗНАЛИ ВСЕ
В тот день я спокойно сидел за рабочим столом, читал докладную о ситуации с коричневыми пеликанами, и вдруг ворвался государственный секретарь. И закричал:
— Господин Президент, явились пришельцы!
Прямо так и крикнул: «Явились пришельцы!». Словно я должен знать, как с ними обходиться. Я ответил:
— Понимаю.
В самом начале своего первого президентского срока я усвоил, что словечко «понимаю» — самый безопасный и уместный ответ, пригодный в любой ситуации. Если президент говорит «понимаю», — значит, он воспринял новость, а далее разумно и спокойно ждет информации. Тем самым мяч возвращается к советнику. Ну вот, я ожидающе смотрел на госсекретаря и был готов к
своему очередному высказыванию — если докладчик не сумеет ничего добавить. Высказывание должно быть следующее: «Итак?». Оно будет означать, что я усвоил проблему, но пока не получу достаточной информации, от меня нельзя ждать конкретного решения, а докладчику следовало бы понимать, что нечего врываться в Овальный кабинет, если он не располагает такими сведениями. Потому что существуют протокол и движение по инстанциям — для того я и держу советников. Избиратели вовсе не хотят, чтобы я принимал решения без достаточной информации. Если советнику больше нечего сказать, то вообще не следовало сюда врываться. Я полюбовался им еще немного и наконец проговорил:— Итак?
— Это почти все, что нам известно в настоящее время, — осторожно ответил он.
Секунду-другую я сверлил госсекретаря взглядом, выигрывая тем самым еще несколько очков, а он взволнованно топтался перед столом. Затем я отпустил его и вернулся к докладу о пеликанах. Я уж точно не собирался волноваться. Могу припомнить только одного президента, который волновался, сидя в своем кабинете — всем известно, что с ним случилось. И когда государственный секретарь закрыл за собой дверь, я улыбнулся. Возможно, пришельцы со временем станут прескверной проблемой, но пока это впереди. Время есть.
Но оказалось, что всерьез сосредоточиться на положении пеликанов невозможно. Даже у Президента Соединенных Штатов есть некоторая доля воображения, и если госсекретарь прав, очень скоро надо будет заняться этими пришельцами. Ребенком я читал фантастику и насмотрелся на самых разных пришельцев на экране, но эти были первыми, которые на самом деле захотели перемолвиться с нами словечком. В общем, я не собирался открыть список американских президентов, выставивших себя дураками перед гостями с другой планеты. И позвонил министру обороны.
— У нас должен быть план, заготовленный на такой случай, — сказал я. — У нас имеются планы для всех возможных ситуаций.
Чистая правда: у Министерства обороны есть сценарии даже для таких диковинных событий, как возникновение фашистского режима в княжестве Лихтенштейн или внезапное исчезновение всего травяного покрова на Земле.
— Секунду, господин Президент, — ответил министр. Было слышно, как он что-то бормочет кому-то еще. Я держал трубку у уха и смотрел в окно: там отчаянно бежали толпы людей. Наверное, от пришельцев. Наконец послышался голос министра обороны:
— Господин Президент, рядом со мной один из пришельцев, и он советует использовать тот же план, что использовал Эйзенхауэр.
Я закрыл глаза и вздохнул. Ненавижу такие разговоры. Мне требовалась информация, а они толкуют о своем, зная, что мне придется задать еще пять вопросов только для того, чтобы понять ответ на первый.
— У тебя пришелец? — спросил я нейтральным голосом.
— Так точно, сэр. Они предпочитают не именоваться пришельцами. Мой говорит, что он — «наап».
— Спасибо, Луис. Но скажи, почему у тебя сидит наап, а у меня нет?
Снова бормотание. Потом ответ:
— Потому что они хотят двигаться по надлежащим инстанциям. Обо всем этом они узнали от президента Эйзенхауэра.
— Очень хорошо, Луис. — Похоже, разговор затянется на целый день (так было, когда я беседовал и фотографировался с внучкой Мика Джаггера). — Второй вопрос, Луис: что он, черт побери, имел в виду, говоря о «плане президента Эйзенхауэра»?
Еще одна приглушенная консультация. Потом отчет: