Журнал «Если», 2002 № 11

Путь домой вел мимо Эль Кастильо. Вид у Эль Кастильо был ну просто сказочным — замок с башнями, и куполами, и минаретами, блестевшими на солнце. Из Эль Кастильо доносились чарующие звуки, быстрая сложная музыка множества гитар, и Джейми слышал дробный перестук каблуков, и веселые крики, и смех счастливых людей.

Но Джейми не попытался войти в Эль Кастильо. Один раз он попробовал и узнал, что Эль Кастильо охраняет Да Дукесса, костлявая суровая женщина, вся в черном, с высоким гребнем в волосах. Когда Джейми попросил позволения войти, Да Дукесса поглядела на него сверху вниз и сказала: «Я не впускаю тех, кто не может назвать неправильные испанские глаголы!» Это было все, что она сказала.

Джейми спросил у папочки, что такое испанский неправильный глагол, и папочка сказал: «Со временем ты узнаешь, и Да Дукесса впустит тебя в замок, но пока ты еще слишком мал, чтобы учиться испанскому».

Джейми не огорчился. Ему было чем заняться, кроме Эль Кастильо. Страны, вроде той, где жили вертунчики, вдруг появлялись неизвестно откуда, и чтобы их осмотреть, требовалось много времени.

Окраска неба выцвела из оранжевой в голубую. Белые пушистые облачка плыли по воздуху над двухэтажным деревянным домом. Мистер Ухты сидел на коньке крыши, он радостно закричал и спланировал к ним.

— Джейми дома! — весело запел он. — Джейми дома, и он привел свою красавицу сестричку!

Мистер Ухты имел форму ромба, совсем как воздушный змей, с головой в верхнем углу, руками по сторонам и смешными ножками, прикрепленными снизу. Он был ярко-алый. И умел летать, как воздушный змей, а сейчас он планировал, ловко кувыркаясь, навстречу Джейми и всем остальным.

Бекки посмотрела вверх на мистера Ухты и засмеялась от радости.

— Джейми, — сказала она, — ты живешь в самом-самом лучшем месте в мире!

Ночью, когда Джейми лежал в кровати со своим плюшевым жирафом, на бледном луче, струящемся от Луны к Земле, спускалась Селена и садилась рядом с Джейми. Бледная, чуть прозрачная женщина с серебряным полумесяцем над бровями. Она поглаживала Джейми по лбу прохладной рукой и пела ему, а его веки смыкались, и сон принимал его в свои объятия.

Птички спрятали головки под крыло, Ночь темна, и тихо все кругом, И бояться нам не надо ничего. Спи, малютка Джейми, сладким сном.

И всякий раз, когда Джейми просыпался ночью, Селена была рядом и утешала его. Он радовался, что Селена присматривает за ним, потому что иногда возвращались кошмары, будто он все еще в больнице. И когда кошмары приходили, она всегда была рядом, чтобы утешить его, приласкать, убаюкать песенкой.

И вскоре кошмары рассеивались.

На уроки Джейми всегда провожала принцесса Гигунда, такая толстая женщина, даже выше папочки, с курчавыми волосами, большими босыми ступнями и короной, которая никак не хотела держаться на ее голове прямо. Она была некрасивой, с грустным лицом — и безобразным, и милым одновременно. Шаркая рядом с Джейми, принцесса Гигунда жаловалась на то, что у нее болят ноги, а также на то, что она уродливая великанша, и никто на ней не женится.

— Я женюсь на вас, когда вырасту, — стойко сказал Джейми, и некрасивое лицо принцессы разгладилось.

Разные люди давали Джейми уроки. Миссис Моргушка в маленькой школе из красного кирпича учила его читать и писать. Тренер Лягух — он и был лягушкой — обучал его всяким играм на свежем воздухе: Джейми бегал, прыгал и бросал разные спортивные снаряды, соревнуясь с людьми и зверями. Мистер Макгилликади, симпатичный бородатый толстячок в красных тапочках и с люком в спине, показывал Джейми свой волшебный глобус. Когда Джейми прижимал палец к любой точке на глобусе, начинали трубить трубы, и он видел, что происходит в том месте, на которое он указал, а мистер Макгилликади водил его туда на экскурсию и показывал ему всякую интересную всячину: здания, статуи, картины, парки, людей. Когда Джейми удавалось запомнить названия, мистер Макгилликади улыбался, кивал головой, и вид у него был очень довольный.

Если Джейми делал на уроках успехи, у него оставался час-другой навестить вертунчиков, или зоопарк, или мистера Мохнача. Пока не звонили к обеду и не приходило время возвращаться домой.

Когда принцесса Гигунда уводила его с уроков домой, мистер Ухты планировал навстречу с конька крыши, а мамочка, и папочка, и Бекки махали ему из окон дома, и Джейми со всех ног бежал к ним.

Как-то раз, когда он в гостиной рассказывал семье о своем последнем путешествии по волшебному глобусу мистера Макгилликади, Джейми от восторга забегал по комнате и замахал руками, как вертунчик, но вдруг заметил, что никто его не слушает. Мамочка, и папочка, и Бекки смотрели не на него, на их лицах застыли маски вежливого внимания.

Джейми почувствовал, как его шеи коснулся ледяной палец.

— Мамочка? — сказал Джейми. — Папочка?

Мамочка и папочка не отозвались. Их лица не дрогнули. Лицо папочки как-то странно смазалось, словно запечатленное в движении.

— Папочка? — Джейми подбежал и попытался подергать отца за рукав. Рукав был твердый, точно из мрамора. Сердце Джейми опалил ужас.

— Папочка!!! — закричал он и попытался все-таки подергать рукав. — Папочка, проснись! — Тот не отозвался, и Джейми подбежал к мамочке и дернул ее за руку. — Мамочка! Мамочка! — Ее рука была рукой статуи. И как Джейми ни тянул и ни дергал, мамочка не шевельнулась.

— Помогите! — закричал Джейми. — Мистер Ухты! Мистер Мохнач! Помогите моей мамочке! — По его лицу катились слезы. Он перебегал от Бекки к мамочке, к папочке, хватал их за руки, дергал, обнимал их застывшие ноги. Он выбежал наружу, но и там все было непонятно застывшим. Никакого ветра. Мистер Ухты сидел на коньке крыши, как всегда с широкой улыбкой на лице, но не шевельнулся и не откликнулся на крики Джейми.

Страх погнал Джейми назад в дом. Все это было гораздо хуже того, что с ним делали в больнице, хуже любой боли. Джейми вбежал в гостиную, где его отец, мать и сестричка застыли, будто статуи, и тут же отшатнулся в ужасе. В комнату проник неизвестный человек. Вернее, только часть чужого человека — пара рук в черных перчатках со странным серебряным спиральным узором и еще странное светящееся матовое лицо с темными опоясывающими очками поперек него, будто линия.

— Сопряжение полностью прервано, — сказал неизвестный кому-то, кто был Джейми невидим.

Джейми закричал и укрылся за ногами мамочки в поисках защиты.

— Черт! — сказал неизвестный. — А малыш-то бегает!

Его руки уверенно задвигались, будто нажимая на что-то в воздухе. Джейми не сомневался: страшный визитер произносит заклинание, чтобы и он застыл. Он попытался убежать, споткнулся о неподвижные ноги Бекки, сильно стукнулся об пол и пополз, а ковер вздувался складками под его ладонями и коленями, и в ушах у него звенело от его собственных воплей…

…Он с криком сел на постели. Ночная прохлада погладила его кожу. Он почувствовал на лбу ладонь Селены и в ужасе отдернул голову.

— Что-нибудь случилось? — услышал он безмятежный голос Селены. — Тебе приснился плохой сон? — Полумесяц над бровями освещал ее лицо, и Джейми увидел озабоченность в ее глазах.

— Где мама и папа? — взвизгнул Джейми.

— С ними все хорошо, — ответила Селена. — Они спят у себя в комнате. Тебе приснился плохой сон?