Журнал «Если», 2006 № 08

Неожиданно громко заявил о себе Алан Дин Фостер сериалом о приключениях в космосе юноши-сироты Флинкса.

Заслуживает уважения своей преданностью жанру австралиец Б.Чандлер, на протяжении 20 лет создававший книги о Галактической Федерации и мирах Окраины (всего вышло более тридцати романов).

Если на заре космооперы важную роль в ее становлении и популяризации сыграли комиксы, то после «Новой волны» на помощь жанру пришел кинематограф. Как нетрудно догадаться, это было связано с появлением «Звездных войн» Джорджа Лукаса. Кинотрилогия вернула космической опере самое главное — читательское доверие и любовь. Изменился и облик самого жанра, обогащенного, кстати, и наработками авторов «Новой волны». Один из показательных примеров — творчество американца Сэмуэля Дилэни, продемонстрировавшего в романах «Нова» и «Вавилон-17», что и в оболочке космической оперы можно экспериментировать с языком и смыслами.

Экспериментировал с жанром не только Дилэни. Б.Лупофф под видом космической оперы пропагандировал идеи молодежной контркультуры США — «Блюз «Космическая война»; Д.Чалкер успешно сочетал мотивы звездных приключений и историй об особенностях инопланетного разума в сериале «Колодец душ», а Б.Лонгиер сумел радикальным образом изменить саму суть жанра в замечательной повести «Враг мой»: вместо живописания решительной победы над проклятыми завоевателями автор заговорил о поиске взаимопонимания и о возможности диалога.

Не последнюю роль в возрождении интереса к космоопере сыграла и Кэролин Черри, создавшая ряд удачных сериалов, действие которых разворачивается на фоне военного и политического противостояния Земли с другими цивилизациями. Еще одним любопытным опытом писательницы стал цикл романов о гуманоидной львице Чанур, написанный от лица инопланетянки.

Тогда же, в начале 1980-х, к направлению с триумфом вернулся А.Азимов. Решив продолжить сериал об «Основании», он талантливо связал его фундаментальные положения с концепциями и героями, присутствующими в другом известном цикле — сериале о роботах.

С блеском и на гораздо более высоком литературном уровне реализовались в эти годы подзабытые открытия мастеров эпохи становления жанра. Л.М.Буджолд, явно вдохновленная примером Д.Уильямсона, выстроила целый сериал о полуфеодальной планете воинов Барраяр, особое внимание уделяя тщательно выписанным и запоминающимся образам главных героев.

Значительную роль в модернизации космической оперы сыграли и три главных научных фантаста 1980-х годов — Грегори Бенфорд, Дэвид Брин и Грегори Бир. Именно они наиболее ярко показали, что для возрождения жанра необходимо синтезировать в рамках привычной схемы мотивы, заимствованные из других направлений НФ. Бенфорд в сериале о колониях людей, созданных возле ядра Галактики («Великая небесная река», «Приливы света» и др.), на значительно более высоком уровне, нежели Ф.Саберхаген, разработал тему противостояния человеческого и механического разумов. Д.Брин в «Звездном приливе» и «Войне за возвышение», используя традиционные образы космической оперы, повел разговор о долге носителей разума перед другими живыми существами, обитающими рядом с ними на планете. Г.Бир в дилогии «Божья кузница» и «Наковальня звезд» рассказал об искусственной космической катастрофе, уничтожившей Землю, и о космической войне, которую ведет против уничтожителей планет экипаж земного корабля «Спутник зари».

Отдельные авторы успешно экспериментировали с текстами, которые ранее были довольно холодно встречены читателями как раз из-за явной «оперности». Иногда в этой ситуации случались просто поразительные удачи. Так, повесть О.С.Карда «Игра Эндера», вышедшая в свет в 1975 году, не произвела сколько-нибудь значительного впечатления, зато ее романная переделка получила «Хьюго» и «Небьюлу», а продолжение — роман «Голос тех, кого нет» — повторило успех.

Безусловная же вершина жанра 1980-х — дилогия «Песни Гипериона» Дэна Симмонса. То, насколько серьезно эволюционировала Space Opera, становится ясно, если сравнить дилогию Симмонса и произведения Э.Э. «Дока» Смита или Э.Гамильтона. На фоне мощного, перенасыщенного культурным бэкграундом рассказа о войне Гегемонии Человека с космическими Бродягами, где завязаны в один клубок темы взаимоотношения с искусственным разумом, пути эволюции людей, космоса и Бога, ранние космооперы выглядят примитивными сочинениями.

Модернизированный жанр стремительно завоевал любовь не только читателей, но и самих писателей. Например, Йен Бэнкс успешно стартовал в 1984 году романом «Осиная фабрика» и укрепил свою репутацию серьезного автора романами «Шаги по стеклу» и «Мост». Однако после этого он неожиданно занялся экспериментами на поле коммерческой литературы и создал отменный космооперный цикл о гуманоидной цивилизации Культуре и ее борьбе с негуманоидной Идиранской империей («Вспомни о Флебе», «Игра всей жизни», «Выбор оружия» и др.).

Импульс, который космическая опера получила в 1980-х годах, не угас и по сей день. Фантасты англоязычного мира продолжают создавать талантливые произведения в этом направлении. Достаточно перечислить несколько опорных имен, чтобы представить нынешний уровень жанра западного образца: У.И.Уильямс, В.Виндж, Д.Зинделл, П.Гамильтон, А.Рейнольдс, С.Бакстер, П.Макоули…

В 1990-е годы космоопера стремительно завоевала симпатию и российских фантастов — вопреки воспитанному советскими годами презрительному отношению критиков к «космической пальбе». Более того, наши авторы, словно наверстывая упущенные годы, активно развивают все варианты этого жанра. В современной российской НФ присутствуют как классические образцы в духе «Золотого века» (сериал «Тени войны» А.Орлова или романы Р.Злотникова), так и произведения, выполненные в манере космоопер 1960-1970-х (трилогия «Улей» С.Фрумкина).

Большинство же российских фантастов отдают предпочтение космической опере в стиле широкоэкранного барокко — «Линия грез» и «Звезды — холодные игрушки» С.Лукьяненко, многие романы В.Головачёва, сериал «Череп на рукаве» Н.Перумова, цикл В.Васильева «Смерть или слава». Даже у авторов интеллектуального направления НФ можно встретить ярко выраженные элементы «легкого» жанра: «Ватерлиния» А.Громова, «Лучший экипаж Солнечной» О.Дивова. В отдельных случаях авторы используют форму космической оперы для проповеди своих политических или идейных воззрений, как, например, в трилогии Д.Володихина «Убить миротворца», «Конкистадор» и «Долиной смертной тени». Экспериментируя, А.Зорич синтезировал традиции советского военно-патриотического романа с литературным сюжетом, типичным для космооперы, и в результате появилась на свет, пожалуй, самая значительная интеллектуальная космическая опера последнего времени — трилогия «Завтра война», «Без пощады» и «Время — московское».

Одним словом, космическая опера все еще остается королевой приключенческой НФ. Как сказал граф Уваров (правда, совсем по другому поводу): «Прошлое ее — великолепно, настоящее — блистательно, будущее — превышает всякое воображение».

РЕЦЕНЗИИ

Алексей Соколов. Виталий Каплан Струна

Москва: Форум, 2006. — 416 с. (Серия «Другая сторона»). 4000 экз.

Все существующие уровни реальности связывает между собой Великая Струна. Она звенит, и отзываются ей иные миры. И есть организация, которая сумела войти в контакт с Великой Струной и напитаться ее энергией. Называется сия организация, естественно, тоже «Струна». И цели перед собой она ставит самые благородные — спасение и охрану детей в нашем столь неблагополучном мире. Только вот бывший учитель Константин Демидов, случайно угодивший в жернова «струнного» правосудия, сильно сомневается в искренности устремлений этого подпольного объединения. Впрочем, скоро Демидов сам сможет во всем разобраться. Потому что волею судьбы он не только еще раз столкнется со «Струной», но и вступит в ее ряды…

Вот с такой посылки начинается роман московских фантастов. Его основной полемический заряд направлен против разнообразных сочинений о том, как радикальными методами Россию вытащили из пропасти, в которую она угодила в 1990-е годы. Нетрудно обнаружить и иные объекты критики со стороны дуэта: тут и отдельные идеи В.Крапивина (в частности, концепция «Командорства» — ордена, защищающего детей), и даже «теория воспитания» ранних АБС.

«Струна» — литературоцентричная, очень интеллигентская и, пожалуй, слишком идейная книга с весьма нетривиальной НФ-идеей и небанальными психологическими портретами. Однако некоторая идеологическая заданность событий лишила текст сюжетной интриги. К сожалению, финал романа читателем легко разгадывается уже по прочтении первых глав. Паровоз «Струны» катится к этой последней станции по железным рельсам, проложенным еще шестидесятниками. Даже финальный Выбор главного героя, отказывающегося от лидерства в «Струне», невольно вызывает в памяти строки А.Городницкого: «А мне говорят: «Вставайте в ряды!» А я говорю: «Не буду».