Журнал «Компьютерра» № 29 от 15 августа 2006 года

Теперь о сохранении результатов измерений. Данные сохраняются только в виде простого текстового файла, возможность сохранить скриншот осциллограммы или буфер длительных измерений, увы, отсутствует. Очень жаль. Иногда бывает удобно сохранить буферы нескольких измерений и считывать их потом для сравнения или курсорных измерений. Это еще одна функция, которая естественным образом реализуется в компьютерном цифровом осциллографе. Оболочку можно обновлять, скачивая новую версию с сайта производителя или дилеров. Будем надеяться, что в следующих версиях функция сохранения данных будет расширена.

Откровенно говоря, когда я задумывал написать эту статью в двух частях, то полагал ее заключительный абзац вполне предсказуемым. Дескать, вот недорогая отечественная разработка, а вот — импортная, круче и дороже. Уровень разный, но и цена разная, чего вы хотели? Выбирайте, что больше нравится. Но, как видите, картина получилась не столь однозначная. С одной стороны, USBscope50 имеет лучшие технические характеристики; его схема и конструктивное исполнение реализованы более профессионально. У него, наконец, дизайн лучше. С другой — USB-осциллограф кладет конкурента на обе лопатки широкой функциональностью аппаратной и программной составляющих [Бывает, что одновременно с осциллографом реализуются даже омметры и амперметры. Мне встречалась реклама «До 40 цифровых приборов в одном корпусе!». Такой подход, противоположный зарубежному «одна функция — один прибор», заслуживает отдельного разговора. На мой взгляд, это отражение реалий российского рынка]. Оболочка, написанная Сергеем, мне нравится больше (жаль, нельзя подключить к ней английский прибор!). Поэтому вместо итога рискну высказать предположение. Мне кажется, если Сергей Малык разработает обещанный USB-осциллограф с частотой дискретизации 50—100 МГц и сохранит в нем имеющуюся функциональность, а также подчистит недочеты оболочки, и если производители дополнительно поработают над конструкцией и нюансами товарного качества, то мы получим вполне достойную альтернативу целому букету импортных приборов. Причем по цене, меньшей в несколько раз, если не на порядок.

Мы будем только рады.

МНЕНИЯ: ...А серебряной пули все еще нет

Автор: Зверёк Харьковский

Из всех человеческих существ, которые сегодня являются жертвами классического китайского проклятия «Чтоб тебе жить в эпоху перемен», разработчики программного обеспечения (да и вообще люди, вынужденные иметь дело с «софтом») — самые несчастные. Здесь все может поменяться (и меняется) ежечасно, новые технологии могут родиться (и рождаются) ежедневно, и так же ежедневно вымирают и «изымаются из обращения» технологии, даже не успевшие устареть. В тот момент, когда «девелопер» прекращает самообразование, он начинает отставать от окружающего мира со скоростью консервной банки, выброшенной из окна самолета.

Причина такого печального положения дел — сильная непрозрачность индустрии софтостроения. Причем эта непрозрачность проявляется на всех уровнях: самому лучшему тимлиду [От «team lead» — глава команды разработчиков] крайне тяжело оценить скорость продвижения и качество кода отдельного модуля, который создают программисты его команды; опытнейший менеджер практически беспомощен в попытках осознать, укладывается ли в срок и соответствует ли требованиям работа различных отделов, находящихся под его началом; заказчик (если ПО разрабатывается на заказ) и предположить не может, получит ли то, что хотел; пользователь (если ПО тиражное) не имеет никаких гарантий по какому бы то ни было параметру (глючность, скорость, соответствие определенным задачам и т. д.).

Такая непрозрачность — вовсе не следствие злонамеренности «этих идиотских программистов» («этих разэдаких индусов», «этого злобного Micro$oft’a» — формулировка зависит от настроения, образования и воспитания), а является, в общем-то, фундаментальным свойством мира разработки софта [Частично эти проблемы затрагиваются в моей статье «Незваный гость на пиру воображения» («КТ» #644)]. Роль программиста не имеет точных аналогов в других профессиях (как бы кто ни пытался доказать обратное) — ни инженеры, ни изобретатели, ни писатели, ни журналисты не работают в условиях столь тесного переплетения чистого творчества, точных наук, практических «приемчиков» и сложных взаимодействий между членами команды. Впрочем, на причинах мы подробно останавливаться не станем, а рассмотрим следствия «особого положения» индустрии разработки ПО.

Основное следствие-проблема было сформулировано в 1986 Фредом Бруксом в статье «Серебряной пули нет — существенное и случайное в разработке ПО» ["No Silver Bullet — essence and accident in software Engineering, Brooks, F. P., Proceedings of the IFIP Tenth World Computing Conference, pp. 1069-1076, 1986. Возможно, проблема формулировалась и раньше, тем не менее именно статья Брукса стала классической] следующим образом: «Нет ни одного открытия ни в технологии, ни в методах управления, одно только использование которого обещало бы в течение ближайшего десятилетия на порядок повысить производительность, надежность, простоту разработки программного обеспечения». В более расширенной формулировке (из статей самого Брукса и рассуждений других видных деятелей computer science) можно утверждать, что разработка ПО (и вообще работа в софтверном окружении) всегда будет оставаться деятельностью с непредсказуемой эффективностью и неизвестным результатом. Причем Брукс был уверен (собственно, и до сих пор уверен), что «серебряная пуля» (средство сделать упомянутый процесс эффективным и предсказуемым) не только не существует, но и принципиально не может быть создана.

Однако помимо бруксовой на этот вопрос всегда существовали альтернативные точки зрения. По большому счету весь прогресс технологий разработки ПО (и вообще «софтовых» технологий) можно представить как поиск этой самой мистической серебряной пули; а то, что прогресс до сих пор не стоит на месте (и еще как не стоит!), можно считать косвенным свидетельством того, что серебряной пули как не было, так и нет.

Конечно, сегодняшнее обезсеребрянопуленное состояние совсем не то, что во времена выхода упомянутой статьи: другие масштабы задач, другое соотношение провальных и удачных проектов, другая структура «массы пользователей» и «массы разработчиков» и т. п. Тем не менее все это лишь следствие накопления опыта; опытных разработчиков стало больше, накопленных ими «практических приемчиков, которые могут сработать» — намного больше; а вот общая прозрачность системы не изменилась ни на йоту — по-прежнему практически невозможно понять, что происходит уровнем ниже или уровнем выше, отделом правее или отделом левее тебя.

А значит, продолжаем искать серебряную пулю.

Можно констатировать, что весь процесс поиска заветного боеприпаса — это попытка дать гарантированный ответ на два вопроса: будет ли достигнут результат и будет ли он корректным (приемлемым)? [Некоторые считают, что есть еще и третий вопрос: когда будет достигнут результат? Но в тех случаях, когда он действительно важен, это всего лишь подмножество первого вопроса: будет ли результат достигнут настолько быстро, что он еще будет иметь смысл?] Начиная решать любую софтверную задачу в лоб (будь то создание новой ОС или поиск нужной html-странички), мы не можем заранее знать ответа ни на один из них. А если нет никакого ответа, то нельзя и предпринять заранее меры, чтобы сделать ответ более приемлемым (например, добавить в команду программистов или докупить оборудование). То есть, даже собрав в одной команде три десятка лучших в мире специалистов по разработке ОС, нельзя предсказать, что и когда у них получится и получится ли вообще.

Во времена наивной юности компьютерных наук (лет за десять-пятнадцать-двадцать до написания статьи «No Silver Bullet») было принято считать, что все эти вопросы можно разрешить одним махом: всё должен делать компьютер. Это самое «всё» по минимуму означало автоматизированную проверку корректности (формальная верификация программ, ключевые имена — Хоар и Дийкстра), а по максимуму в идеале — пресловутый Искусственный Интеллект (ключевые имена — от Алана Тьюринга и далее — легион), где человек уже не «решает задачи с помощью компьютера», а лишь «ставит задачи», а вопросы о достижимости и корректности результата являются самоприменимыми (то есть можно поставить компьютеру задачу «определи, можно ли получить решение задачи Х»). По причинам достаточно сложным и неплохо изученным «счастья для всех и даром» не наступило, и дальнейшие поиски «silver bullet» стали концентрироваться на частных решениях. Да и по сию пору концентрируются.

Проанализировав тенденции и основные направления этих поисков, можно с некоторой долей уверенности сделать выводы о текущем и последующем прогрессе софтовых технологий.

Взять мертвую линию

["Мертвая линия", или «линия смерти» — deadline. Так буржуи называют время, к которому кровь из носу надо закончить некую задачу]

Предположим, мы начинаем амбициозный софтверный проект. Что нужно, чтобы быть уверенным в том, что проект будет успешно завершен? Ответ здесь зависит от того, кто такие «мы» — маленький стартап из трех студентов или большой Мicrosoft? [Это, естественно, крайности — зато удобные для иллюстрирования точки зрения] В первом случае «успешно завершен» означает «мы допишем его до того, как нам надоест, и сделаем все настолько cool, чтобы разом уесть всех возможных конкурентов»; во втором — «проект не завалится под собственной тяжестью и будет закончен хоть когда-нибудь». Другими словами, первых куда больше интересует эффективность используемых инструментов-технологий-подходов, а вторых — надежность (при этом первые готовы пойти на некоторые компромиссы в области надежности, а вторые — пожертвовать некоторой эффективностью). Все дальнейшее — следствия этой дихотомии.

В поисках эффективности

С тех пор как мэйнфрейм размером с пару приличных офисов не является «единственным доступным компьютером на двести километров в округе», эффективность работы в некоторой программной среде означает, что рабочее время человека-пользователя (а не машины-компьютера) должно расходоваться эффективно. Именно этот резон и стимулирует развитие большого количества современных технологий — как софтверных, так и железных.

Адепты «теории заговора производителей» любят задавать саркастические вопросы вроде: зачем Pentium 4 секретарше, которая использует только Word и пасьянс «Косынка»? Или: зачем 19-дюймовый монитор с 16 миллионами цветов кладовщику?