Журнал Наш Современник 2007 #4

Ну как тут не вспомнить нашу Святую, Соборную и Апостольскую Православную церковь и не осенить себя крестным знамением! Подобно весеннему половодью, разливается православная жизнь в Первопрестольном граде. Посмотрите вокруг. Храмы полны верующими, множество молодежи. А англиканские храмы пустеют и хиреют. Уходят англичане из Церкви Христовой в циничный атеизм, как ушли туда российские коммунисты. Я все это наблюдал воочию — здесь и там. Совсем недавно англичане на весь белый свет обвиняли россиян в “коммунистическом безбожии” и кичились своим “христианством”. Время все поставило на свои места. К XXI веку английское “христианство” выветрилось. На виду от него остались, пожалуй, лишь элегантные дамы в епископских митрах и омофорах в протестантских церквях.

Здесь интимно признаюсь — со стыдом вспоминаю разговор, затеянный с англиканским священником. У них по давней традиции главу государственной англиканской церкви утверждает премьер-министр. Я выстроил в разговоре незатейливую логическую цепочку. При нынешних демографических тенденциях в Соединенном Королевстве не за горами день, когда премьером станет магометанин, приверженец вуду или вообще атеист. И как же он будет утверждать главу Церкви Христовой? Представив подобную перспективу, бедный священник растерялся, смутился, покраснел и начал невнятно бормотать о “формальных традициях”. Нехорошо получилось, не по-христиански. Каюсь.

Много раз слышал в Англии разговоры о том, что “отсталая Россия” должна, наконец, перенять “западную культуру”. Всегда в таких случаях задаю прямой и бестактный вопрос: “Что конкретно предлагаете? Свадьбы педерастов справлять в православных храмах? Не будем! А фильмы ваши по СТС и так крутят с утра до вечера. “Макдоналдсы” на каждом углу. “Сникерсуем”, “гамом” чавкаем, “Playboy” почитываем, “Серебряный дождь” слушаем. Нахлебались вашей “массовой культуры” по горло. Спасибо. Пора и о своей вспомнить”.

И важнейшее, что хотел бы отметить в заключение очерка. У россиян есть то, о чем англичане могут лишь мечтать — дачи, дачи! Они с лихвой компенсируют все российские “комплексы неполноценности” перед богатым Западом. Поверьте, дорогие россияне, вы просто не осознаете своего “дачного счастья”, считая его чем-то само собой разумеющимся. Между тем это — уникальное в Европе социально-экономическое явление. Хвала Господу за то, что он дал России столько земли. Лишь у одного моего знакомого англичанина есть голая сотка далеко под Лондоном (случай уникальный), где он с энтузиазмом выращивает розы и помидоры. Предмет лютой зависти коллег. Мои рассказы о русской “dache” — законной частной собственности, где можно расслабляться, рыбачить, играть в футбол, “выгуливать собак”, растить детишек, — звучали для измученных муравейником-мегаполисом лондонцев волшебной сказкой из неведомого мира.

Хочу опередить вопросы читателя: не сгустил ли автор в своем очерке краски? Да и зачем он вообще все это написал? Отвечаю: не сгустил. Напротив, по словам героя райкинской миниатюры, старался писать как можно “мяхше, мяхше…”. Главное же, чтобы те читатели, коих лукавый толкает отплыть на “пмж” за море, где “житье не худо”, реально представляли, что их там ждет. А оставшиеся на Родине посмотрели на свою страну и жизнь свежим взглядом русского иностранца, вроде меня, многогрешного. Вместе с тем, подводя итог сказанному, хочется подчеркнуть, что каких-либо великих различий в английской и российской жизни остается все меньше и меньше.

Станислав Куняев “Сам себе верёвку намыливает…”

“Процесс (…) готовили вовсе не мои “одноплеменники”, а большевистский интернационал, и в первую очередь — русские”.

М. Дейч

“По одной еврейской или подо-зрительно звучащей фамилии на область, край или целый регион набрать, конечно, нетрудно”.

С. Резник

* * *

В августовском и сентябрьском номерах нашего журнала за 2005 г. была опубликована сокращённая стенограмма “Дела Бейлиса”, переданного в журнал бывшим сотрудником радиостанции “Свобода” И. О. фон Глазенапом, который переписал страницы стенограммы из киевской газеты, попавшей во время Отечественной войны из киевских архивов в фашистскую Германию.

В cвоём кратком вступительном слове к публикации я изложил солженицынскую точку зрения на процесс Бейлиса из книги “Двести лет вместе”, вспомнил о депутатском скандале, спровоцированном изданием средневекового иудейского свода законов “Шулхан Арух”, многие положения которого с современной точки зрения разжигали расовую и религиозную рознь, сделал несколько исторических примечаний к самому процессу и привёл из книг, написанных евреями И. Бабелем, М. Либерман, Г. Брановером, примеры, свидетельствующие о том, что в ортодоксальной еврейской среде (особенно хасидской) живут дикие обычаи и ритуалы, дошедшие до сегодняшних дней из глубокой ветхозаветной древности. Статья Марка Дейча “Кровавый навет”¹ появилась в газете “Московский комсомолец” 23.8.2006 года, ровно через год после стенограммы “Дела Бейлиса” в “Нашем современнике”. Чтобы лишний раз не привлекать внимание широкого читателя к нашей публикации, Дейч побоялся указать, в каком журнале и когда она напечатана, но получилось глупо: полемизирует с какой-то неизвестно где опубликованной работой. Однако промолчать не мог и начал с того, что сочинил лживую историю о том, что в 60-х годах я “будучи членом партбюро секции поэтов Московской писательской организации, исправно голосовал за изгнание из Союза писателей Солженицына, Галича, Некрасова, Аксёнова, Копелева… и готовил партсобрания, на которых происходили эти изгнания”. Матёрый лжец даже не сообразил, что Солженицына исключали из Союза писателей не в Москве, а в Рязани, Виктора Некрасова в Киеве, Аксёнова и Копелева партбюро поэтов исключать из Союза писателей не могло, потому что они состояли в секции прозы и стихов не писали. И вообще, партбюро могло исключать не из Союза писателей, а только из партии, в которой ни Аксёнов, ни Галич не состояли. Истины ради скажу, что если бы от меня зависело исключать этих ренегатов и разрушителей моего Отечества из Союза писателей или из партии — я бы без колебаний проголосовал “за”.

И ничего во всём этом горестного для диссидентов не было. Советское гражданство и членство в Союзе писателей было им ненавистно, но расстаться с тем и другим следовало с максимальной выгодой: с громким скандалом,с воплями мировой прессы, под гвалт всех зарубежных и отечественных правозащитников. Только при этом условии они были бы встречены на Западе с распростёртыми объятиями, с гарантией славы, денег, изданий, должностей на радиостанциях и т. д.Как граждане СССР и члены СП СССР они там были никому не нужны, и для новой жизни “исключение” и “лишение” были необходимыми и желанными процедурами.

Тем не менее я не исключал их — это мелкая ложь Дейча, которую можно было бы не заметить, но в его сочинениях присутствует ложь куда более крупная. О ней-то и пойдет речь впереди.

Вспоминая о деятелях культуры, которые в 1911 году поставили свои подписи под обращением в защиту Бейлиса, Дейч пишет, что среди них были “знаменитые писатели: Горький, Леонид Андреев, Алексей Толстой, Сергеев-Ценский, Фёдор Сологуб, Куприн… А также Немирович-Данченко, академик Вернадский, ведущие профессора Московского и Санкт-Петербургского университетов… Почти все они в скором времени оказались под ножом большевистской гильотины”¹. Чего в этом утверждении больше — брехни или беспамятства, — не знаю: большего почёта, чем тот, которым были окружены Горький и Алексей Толстой в советское время, представить немыслимо, да и Сергеев-Ценский (как и Алексей Толстой) стал лауреатом Сталинской премии. Куприн возвратился в Советскую Россию и умер своей смертью в 1939 году, Леонид Андреев, Фёдор Сологуб, Немирович-Данченко и Вернадский также умерли своей смертью, и никакой “нож большевистской гильотины” ни при Дзержинском, ни при Менжинском, ни при Ягоде не прикоснулся к ним.

Что же касается “ведущих профессоров Московского и Санкт-Петербургского университетов”, а среди них были учёные с мировыми именами (В. В. Виноградов, М. Н. Сперанский, А. Дурново, А. М. Селищев, Н. К. Гудзий, П. Д. Барановский и многие другие), то они, в количестве 70 человек, в 1933-34 годах действительно подверглись жестоким репрессиям. 28 из них были расстреляны или погибли в лагерях, словом, оказались “под ножом большевистской гильотины” по “делу Российской национальной партии”. Следствие вели начальник 2-го секретного политического отдела ОГПУ Каган, начальник 4-го отдела ОГПУ Коган, следователь Альтман, допрашивал академиков и профессоров оперуполномоченный 2-го отдела СПО ОГПУ Шульман, следственное дело вел уполномоченный Иоселевич, направления в ссылку подписывал зампред ОГПУ Агранов (Ф. Ашнин, В. Алпатов “Дело славистов”, М., 1994).

Я написал об этих процессах заметки и опубликовал их в газете “Завтра” с таким выводом: “Так что “гильотина” была не только большевистской, поскольку строили её одноплеменники Дейча”.

Марк снова снова впал в истерику, прочитав список еврейских фамилий, задействованных в процессе “славистов”, и ответил мне очередной статьёй в “Московском комсомольце” (14.12.06), в которой стоял на своём: “Безусловно, это от начала до конца сфабрикованное “дело славистов” было одним из звеньев большевистской кампании против старой русской интеллигенции И никакого заведомо антирусского процесса не существовало. Процесс был против невинных людей, подобранных сотрудниками “органов” прежде всего по социальному признаку. И готовили его вовсе не мои “одноплеменники”, а большевистский интернационал, и в первую очередь русские. Вот характерный пример. Весной 1934 года “дело славистов” было закончено и подготовлено обвинительное заключение. Его подписали начальник 2СПО ОГПУ Коган и его заместитель Сидоров. А визировал — заместитель начальника СПО ОГПУ Люшков, утвердил — начальник СПО Молчанов”.