Журнал Наш Современник №6 (2003)

После смерти папы Пия VII кардинал-реформатор Консалви имел реальные шансы стать очередным понтификом. Активную агитацию за его кандидатуру организовал канцлер Австрии князь Меттерних. Однако консервативное большинство конклава избрало из своей среды другого кандидата, ставшего папой Львом XII. Новый глава престола Св. Петра продолжил и ужесточил политику “рехристианизации” евреев. Он ввел в практику после служб в синагогах читать специальные проповеди с осуждением раввинов и иудейской веры. Эти проповеди проводили монахи-доминиканцы, многие из которых были крещеными евреями. Папа также поручил инквизиции осуществлять общий надзор за евреями. Отмечать, кто живет вне гетто, путешествует без разрешения епископа или инквизитора, сожительствует с женщинами-христианками и т. д. В 1825 году генерал ордена доминиканцев по совету папы издал брошюру с набором обвинений против евреев, изобразив их ворами, мошенниками и убийцами. Помимо Рима гетто были образованы в других городах папских владений — в Анконе, Ферраре, Конто, Луго, Сенигальи и Урбино.

Очередной папа Григорий XVI в 1836 году, продолжая прежнюю линию Ватикана, издал эдикт, потребовав от полиции возвращать в гетто всех покинувших его евреев. В 1843 году евреи из гетто в Анконе обратились к австрийскому банкиру Соломону Ротшильду с просьбой о помощи. За несколько лет до этого в ряде папских владений возникли бунты населения, подавленные по просьбе Ватикана австрийскими войсками. Пошатнувшиеся папские финансы выручил солидный заем семейства Ротшильдов. Канцлер князь Меттерних воспользовался моментом и направил госсекретарю Ватикана письмо с протестом против преследования евреев. Папе недвусмысленно намекнули, что надо отрабатывать заем еврейских банкиров. Однако понтифик в ответе Меттерниху остался при своем мнении и даже обосновал необходи­мость антиеврейских мер.

В 1846 году новым папой стал Пий IX. Депутация еврейских общин обрати­лась к нему с просьбой об отмене рестрикций. Одновременно Соломон Рот­шильд направил в Ватикан письмо с аналогичной просьбой. Папа разрешил многим евреям проживать вне гетто, отменил оскорбительные карнавальные ритуалы и проповеди братьев-доминиканцев. Но дальше этих полумер папа не пошел. Большинство иерархов и руководство ордена иезуитов засыпали Ватикан многочисленными петициями с призывом продолжать прежнюю политику. Революция 1848 года внесла свои коррективы: в Рим вступили отряды Джузеппе Гарибальди и была провозглашена республика. (Уместно вспомнить, что часть гарибальдийцев прибыла с юга России.) Папа в монашеской сутане бежал в Неаполитанское королевство и запросил срочной помощи у католических стран Европы. В 1850 году на штыках австрийских и французских войск папа вернулся в Рим, отменил все постановления Гарибальди в отношении евреев и восстановил прежние рестрикции. Единственными банкирами, готовыми дать заем, оказались все те же венские Ротшильды, твердо поставившие условие об отмене всех антиеврейских ограничений. Папа поклялся, что издаст соответствующий эдикт, и получил 50 миллионов франков. Однако, получив деньги, никакого эдикта он не издал и даже стал рекомендовать некоторым странам ужесточить режим в отношении еврейских общин, получивших более широкие права после революции 1848 года. В некоторых владениях Ватикана начались антипапские выступления, которые, в конечном счете, привели к ликвидации их вассальной зависимости. Особенно острый характер эти события имели в Болонье. Поводом послужило насильственное препровождение в Дом катехизации по требованию инквизи­ции шестилетнего еврейского мальчика летом 1858 года. Для общенародного движения итальянцев за объединение страны, противником которого был папа, этот инцидент стал дополнительным аргументом в требовании лишить Ватикан территориальных владений. В ряде стран Европы и в США прошли демонст­рации, призывавшие вернуть мальчика в семью. Некоторые европейские правительства обратились к Наполеону III с просьбой повлиять на Ватикан. Посол Франции несколько раз встречался с папой, который категорически отказался вернуть мальчика. В 1861 году было провозглашено Итальянское королевство и Ватикан лишился всех владений, кроме римских. В 1870 году итальянские войска заняли Рим, который стал столицей королевства. Власть папы была ограничена Ватиканом. Понтифик объявил себя “узником” и заявил, что не покинет Ватикан. В течение последующих 50 лет папы не выходили за стены Ватикана и вплоть до 1929 года не признавали итальянское государство. С развитием печатных органов антиеврейская политика пап стала широко пропагандироваться в католической печати, достигшей более 500 наимено­ваний к началу ХХ века. Наиболее непримиримую позицию занимал иезуит­ский двухнедельник “Чивильта каттолика”, начавший помещать серии мате­риалов с 1880 года с требованием принятия “исключительных законов” в отношении евреев. Эти призывы нашли отклик в националистических кругах Германии и Австрии, и в 1882 году в Дрездене состоялся первый антиеврей­ский конгресс, принявший соответствующую резолюцию. С 1890 года “Чи­вильта каттолика” стала развивать теорию о “всемирном еврейском заговоре”, осуществляемом при помощи денег и послушных СМИ. Ставший в 1870 году официальным органом Ватикана “Оссерваторе Романо” опубликовал в 1892 году серию материалов, утверждая, что еврейские погромы в России были инспирированы самими евреями, так же как и ряд антиеврейских акций в Австрии и Франции. Антиеврейскую кампанию Ватикана поддержали другие католические издания в Италии, Австрии, Германии, Франции.

Избранный после смерти Пия IX новый папа Лев XIII повел себя более дипломатично и избегал резких антиеврейских высказываний. Тем не менее активно продолжил подпитывать антиеврейскую политику, особенно в странах с сильным католическим влиянием — Франции и Австро-Венгрии. Епископат Франции в 1880 году основал газету “Ля Круа” (в переводе “Крест”), быстро завоевавшую большую популярность. Доминирующей темой ее публикаций стала “Защита страны от еврейского господства”. Газета, в частности, как сейчас стало документально известно, считала евреев “главной движущей силой” всех так называемых “революционных” и террористических актов против российского Государя. Активная антиеврейская позиция газеты к концу XIX века стала даже несколько беспокоить Ватикан. В Австро-Венгрии Лев XIII активно поощрял политические акции католиков, считая при этом антиеврейскую политику “мощным мобилизирующим фактором” против “угрожающих католической церкви сил”. Количество евреев только в самой Вене быстро росло: с 73 тысяч в 1880 году до более 200 тысяч в 1910 году. При поддержке Ватикана в 1887 году в Вене была создана Христианско-социалистическая организация. В ее программных документах содержались требования об изгнании евреев из армии, гражданской службы, судебных учреждений, здравоохранения и другие. Эти идеи нашли широкую поддержку. Особенно активно их начали осуществлять некоторые польские ксендзы в австрийской Галиции. В этом плане заметно выделялся ксендз Стояловский, призывавший к физической расправе над евреями. Правительство Австрии вынуждено было просить папского нунция в Вене отозвать ксендза Стоялов­ского, но Ватикан отказался.

В 1903 году, после смерти Льва XIII, новым папой под именем Пия Х стал архиепископ Венеции Дж. Сарто, в противоположность предшественникам изменивший отношение к евреям. Будучи в Венеции, он общался с рядом представителей еврейской общины и продолжил эти контакты в Ватикане. Он также стал встречаться с одним из основателей сионизма Теодором Герцлем и обсуждал с ним проблемы воссоздания еврейского государства в Палестине. Католическим епископам на территории царства Польского было направлено письмо, осуждающее преследование евреев в российских владениях. Вместе с тем Пий Х не отказывался от поддержки антиеврейских католических изданий. В качестве примера Картцер ссылается на отношение Ватикана к киевскому процессу Бейлиса, обвиненного в 1913 году в ритуальном убийстве мальчика, где главным свидетелем был католический священник. Ряд европейских политиков обратились в Ватикан с просьбой направить в Киев телеграмму с заявлением о том, что энциклика Иннокентия IV, обвинявшего евреев в ритуальных убийствах, аннулирована. Однако ватиканский гос­секретарь сообщил о невозможности отправки подобной телеграммы. По некоторым сведениям, Государь Николай II был знаком с этой перепиской и создававшимся в Европе негативным мнением о России. В результате Бейлис был оправдан. Правее папы оказалась газета “Чивильта каттолика”, утверж­давшая, что на суде в Киеве выявились все признаки ритуального убийства, а Бейлиса освободили подкупленные евреями российские чиновники.

В конце 1914 года папский престол занял Бенедикт XV, продолжавший новый подход к еврейскому вопросу. Из ватиканской печати исчезли антиеврейские материалы. Одним из стимулов этого подхода стало большое желание государства Ватикан принять участие в мирной конференции по окончании Первой мировой войны. С этой целью начались интенсивные тайные переговоры с влиятельными еврейскими организациями США, Англии и Франции. Папа пообещал издать энциклику в защиту евреев взамен лобби­рования еврейскими организациями своей позиции у правительств союзников. При этом Ватикан выдвинул инициативу создания независимого польского государства. Руководство еврейских организаций отказалось поддер­жать Ватикан, указав, что подобная инициатива смахивала на антироссийскую манифестацию и могла бы внести раскол в ряды союзников. Продолжая проявлять заботу о польском “бастионе католицизма”, Бенедикт XV направил туда специального эмиссара Ачилле Ратти, который в 1922 году стал папой Пием XI.

Автору книги отказали в допуске к архивным материалам, начиная с понтификата Пия XI. Для дальнейшего повествования использовались общедоступные сведения. Касаясь пребывания в Польше эмиссара Ратти, Кертцер отмечает в его реляциях в Ватикан “зловещее влияние евреев” в Польше, фактически буквальное описание еврейских погромов, без анализа и оценок. В книге отмечается, что, став папой, Пий XI позволил католической печати развернуть массированную пропаганду “Протоколов сионских муд­рецов” и с симпатией относился к падре Жуэну, автору понятия “жидо­масонство”. Ряд католических изданий возобновили антиеврейские публи­кации. В частности, “Чивильта каттолика” в 1928 году писала, что евреи были главными организаторами российской революции, а также венгерской в 1919 году и еще ранее — французской и в этих событиях прославились жестокостью и резней. Заключив в 1933 году конкордат с Гитлером, Ватикан только однажды выступил с критикой нацистского режима, но не осудил преследование евреев в Германии. Римская курия также не протестовала против расистского законодательства Муссолини, а некоторые епископы даже утверждали, что в этих актах содержатся “многие католические постулаты”. В конце книги приводится высказывание нацистского посла в Италии о том, что Ватикан во время войны никоим образом не желал создавать впечатление о предпринятии каких-либо антинемецких акций. Оценивая в исторической перспективе описываемый период, автор утверждает, что Ватикан сыграл важную роль в формировании современных антиеврейских настроений, неотъемлемыми признаками которых являются, например, такие: еврейский заговор с целью достижения мирового господства, контроль евреев над СМИ и банками, насаждение коммунизма, борьба с христианством, антипат­риотизм и готовность к предательству Родины.

В заключение дается оптимистическая оценка нынешнего состояния взаимо­отношений католиков с евреями. Подчеркивается особая роль в этом папы Иоанна Павла II, его запрет негативного упоминания о евреях в церков­ных проповедях и т. д.

Рецензент М. Добросельский, как профессиональный дипломат, избегает комментировать содержание книги и ограничивается модным на Западе описательным объективизмом.

Но если вспомнить оставшийся за рамками книги последующий период истории Ватикана, то было бы уместно напомнить о благосклонном, по меньшей мере, отношении папы Пия XII к проводимой Гитлером политике “окончательного решения” еврейского вопроса. Публично не проявляя антисемитизма, Ватикан закрывал глаза на явные его проявления в Польше. Из крупных еврейских погромов можно упомянуть имевший место в Кельце в 1996 году. Возобновлявшееся несколько раз следствие не находило виновных. Некоторые историки склоняются к мнению, что погром был устроен с ведома служб безопасности, целиком руководимых польскими евреями, чтобы ускорить эмиграцию диаспоры в Израиль. Не вызвала осуждений епископата и “чистка от еврейского элемента” в госорганах, проведенная в 1968 году с одобрения В. Гомулки генералом М. Мочаром. В наши дни епископат высказал неодобрение извинениями президента А. Квасьневского перед евреями за резню в Едвабне. Ксендз Янковский регулярно устраивает в Гданьском костеле Св. Бригиды антиеврейские “представления”. А любимец Ватикана отец Рыдзик, руководящий католическим “Радио Мария”, поощряет анти­еврейские настроения слушателей.

Варвара Жданова • “Все обращалось к его славе...” (Наш современник N6 2003)

Варвара Жданова

“ВСЕ ОБРАЩАЛОСЬ К ЕГО СЛАВЕ...”

Пушкин в романе М. А. Булгакова “Мастер и Маргарита”

“С отвращением решаюсь я выдать в свет свою трагедию, и хотя я вообще всегда был довольно равнодушен к успеху иль неудаче своих сочинений, но признаюсь, неудача “Бориса Годунова” будет мне чувствительна, я в ней почти уверен.

Писанная мною в строгом уединении, вдали охлаждающего света, плод постоянного труда, трагедия сия доставила мне все, чем писателю насладиться дозволено: живое вдохновенное занятие, внутреннее убеждение, что мною употреблены все усилия, наконец, одобрение малого числа людей избранных”.

Так писал А. С. Пушкин в 1829 г., готовя к печати “Бориса Годунова”. Спустя столетие похожие чувства охватили булгаковского мастера, который “вышел в жизнь”, стремясь донести до читателя роман о Понтии Пилате.

“Он был дописан в августе месяце, был отдан какой-то безвестной машинистке, и та перепечатала его в пяти экземплярах. И наконец настал час, когда пришлось покинуть тайный приют и выйти в жизнь.

“— И я вышел в жизнь, держа его в руках, и тогда моя жизнь кончилась, — прошептал мастер и поник головой, и долго качалась печальная черная шапочка с желтой буквой «М»”.

“Мастер и Маргарита” и “Борис Годунов” — идейно близкие произведения, их роднит тема совести. В центре “Бориса Годунова” и романа мастера о Понтии Пилате — образ “власть предержащего”, переступившего через невинную кровь и отданного на суд собственной совести.

Ах! чувствую: ничто не может нас

Среди мирских печалей успокоить;

Ничто, ничто... едина разве совесть.

Так, здравая, она восторжествует

Над злобою, над темной клеветою.

Но если в ней единое пятно,