Журнал «Вокруг Света» №01 за 1992 год

У нас нет столов, стульев — в мебели мы не нуждаемся. Мы просто переводим режим организма в состояние покоя и отдыхаем, оставаясь активными. Дома у меня есть рабочий «кабинет» для занятий. Это единственное место в доме, где есть нечто напоминающее кресло и «стол» с различными приборами: Книгу нас не существует, информация содержится в кристаллах, для озвучивания которых и служит один из приборов на «столе». Вообще же любую информацию можно получить в банке данных.

Одежда у нас традиционная. Дети одеваются в особое возрастное «платье», по которому видно, сколько им лет. Для взрослых она — с опознавательными элементами, позволяющими определить профессию и местожительство, и похожа на тунику. Только покрой отличает мужскую одежду от женской. Правда, ограничений никаких не существует, и многие заимствуют некоторые детали одежды у других цивилизаций. Но и такая обязательно должна иметь знаки отличия. Поскольку на нашей планете нет резкой смены времен года, одежда фактически одна и та же, меняются только цвет и свет. Сейчас распространяется мода на такой тип одежды, которая в цветовой гамме отражает эмоциональное состояние. Это очень удобно, поскольку позволяет легко ориентироваться в отношениях друг с другом. «Туника» как бы испускает свет, меняющийся в течение дня. Это нам нравится. Но у мужчин более сдержанные тона и беднее световая гамма. Дело в том, что у нас не существует ярко выраженных отличий между мужчинами и женщинами, есть и средний пол, что выражается и в одежде. Головных уборов нет, но обувь мы носим. Она несет много разных функций защитного и стимулирующего характера. Это сложный «прибор».

Раньше у нас была языковая система общения, но сейчас телепатическая Хотя на кристаллах записана информация на языке. Его можно считать понятийным, то есть таким, на котором сразу передается не слово или фраза, а как бы пучок мыслей. Иногда, если наступает перегрузка воспринимающих систем организма, мы пользуемся языком, отличающимся от старого — объясняемся звуками. Хотя в основном общаемся телепатически, правда, понимаем, что нуждаемся в звуках. Вы плохо представляете себе, как мучительно состояние, когда способные говорить вдруг замолкают...

В назначенный день вездеход к нам так и не пришел. Посоветовавшись, мы решили перебираться к следующей зоне. Готовить место для лагеря пошли Иван Алтынов, Наталья Голубева, Володя Стрехач и я. Что нас ожидало впереди, естественно, никто не мог знать. О подобном я тогда вообще не задумывался. И все же, как выяснилось гораздо позже, все события экспедиции с первого до последнего дня одному человеку были известны. Нам же предстояло с ними еще столкнуться...

Александр Глазунов наш.спец.корр. Фото В. Стрехача.

Персидские мотивы

«Нис е Дихан» называют Исфахан поэты и путешественники, это означает «вторая половина мира». Исфахан — это синее небо с кружевом куполов и минаретов, зелень садов, золото восточного базара...

«Мы арабы, мы персы: в наше государство входило 28 народов, и оно простиралось до границ с Индией и Россией», — так написано в школьных учебниках. Иранцы гордятся своей историей. «То, что сохранилось от далекого и недавнего прошлого, — говорят они, — свидетельствует о культуре, не имеющей себе равных на всем Среднем Востоке». Невозможно не согласиться с этим, глядя на дворец «с 40 колоннами» (40 означает просто «много», вспомните для сравнения сказку об Али-бабе и сорока разбойниках), на самом деле — двадцать стройных колонн любуются своим отражением в воде.

Чехед Сотун — так называется здание, в котором сохранилось бесценное сокровище: фрески, изображающие эпизоды войн. Однако часть фресок закрыта деревянным панно, здесь нарисованы сцены, непристойные с точки зрения исламской морали: пиры, женщины в легкомысленных одеяниях, разносящие вино, восхваление плотских радостей. И все же их не замазали масляной краской, не сбили штукатурку, не взорвали в гневе все сооружение, а лишь целомудренно прикрыли — мол, нам это не подходит. Иран отказывается от части своего прошлого, но не уничтожает все подряд...

На бывшей площади Мейдани-шаха, а ныне Площади имама — целых четыре шедевра гражданской и религиозной архитектуры: шахская мечеть, дворец Али-Капу, мечеть Лофтоллы и базар. Шахская мечеть с куполом на высоте 52 метров и парой минаретов почти той же высоты была построена всего за 18 лет — с 1611 по 1629 год. Дворец Аль-Капу славится музыкальным залом с потолком из пористого алебастра, подобным драгоценной вышивке. Но главное в этом потолке — специальные приспособления для того, чтобы музыка была слышна во множестве комнат и комнаток, где на мягких коврах сидели гости.

Как много надо посмотреть в Исфахане — 33 арки переброшенных через реку мостов, тысячелетнюю Пятничную мечеть с монгольскими мотивами, мавзолеи, храм огнепоклонников зороастризма.

Но впереди еще одна приманка для путешественников — Шираз, связанный с именами поэтов Саади и Хафиза. Это тот самый Восток, который так мечтал увидеть Есенин, воспевший в «Персидских мотивах» как раз эту томность и прелесть, «синие цветы Тегерана», «ароматы, что хмельны, как брага»...

Всего в пятидесяти километрах к северу от Шираза — Персеполь, священный город, основанный 518 г.до н.э. Дарием I, одна из столиц Ахеменидов, разрушенная два века спустя Александром Македонским. Построенный на искусственной террасе, город оживал только по случаю больших политических и религиозных событий.

Барельефы, колонны, капители — 135 тысяч метров частично восстановленной раскопками территории. Здесь был гарем Дария, державшего в нем 365 женщин и бросавшего на ночь избраннице золотой мячик. Здесь и могилы великих правителей. И все это среди пустыни под небом с лиловыми облаками.

По материалам журнала «Атланте» подготовила Е.Лившиц

В поисках кельтов

В Уэльс я поехал, не имея никаких адресов. Планов в полном понимании этого слова тоже не было. Вся поездка произошла несколько случайно: в университетском городе Эксетер подвернулась небольшая работа, которую там и тогда мог выполнить только я. Срочно готовили в Ленинград материалы на телевидение, и меня попросили отредактировать перевод. Полученных за это полутора сотен фунтов должно было с избытком хватить на небольшое путешествие, если, конечно, не жить в гостинице и тем более не ехать по железной дороге, безобразно дорогой в Великобритании — по мнению даже самих британцев.

От Эксетера — столицы юго-западного английского графства Девоншир — рукой подать до Уэльса: всего двумя автобусами — а автобус в стране недорог и комфортабелен — с пересадкой в Бристоле. Последнее обстоятельство меня очень устраивало: можно было посмотреть город, который, очевидно, очень хорош, не зря же в городах континентальной Европы, не исключая Российскую империю, лучшие гостиницы в свое время носили имя «Бристоль». Кроме того, мне уже приходилось проезжать через этот город, но ограниченный четвертью часа стоянки, я прошелся лишь вокруг автовокзала и сразу же наткнулся на здание церковного вида, у входа которого висела табличка «Аnnibynnwyr» и так далее. Надпись была на валлийском языке — а это и есть язык уэльсцев — и, как следовало из английского перевода, обозначала «Уэльскую часовню».