Журнал «Вокруг Света» №04 за 1975 год

Найденные вещи являются одним из значительных комплексов в археологическом материале Грузии первых веков нашей эры. Научное значение этой находки трудно переоценить. Отдельные изделия представляют собой выдающиеся произведения грузинского ювелирного искусства начала нашей эры, в которых явно проглядывают как древние традиции грузинского златокузнечества, так и отдельные элементы и мотивы, нашедшие свое дальнейшее развитие в художественных изделиях Грузии феодальной эпохи.

К изучению «Гонийской находки» еще только приступили, но по отдельным аналогиям ее предположительно можно отнести ко II—IV векам нашей эры, к периоду расцвета города, одному из правителей которого и принадлежали, по-видимому, эти драгоценности.

XX век: машины учатся ходить

В июне 1973 года на моих глазах шестиногий робот-планетоход перешагнул через расщелину, одолел крутой горный уступ, спустился в глубокое ущелье, выбрался оттуда; на вершине высокого пика, где едва уместились опоры всего лишь четырех его ног, остановился, чтобы «обдумать» дальнейший путь, шагнул вниз и... исчез.

Исчез как призрак.

Да он и был «призраком», хотя, повторяю, я видел все его движения.

Но о природе этого «призрака» после. Все космическое начинается на Земле, а потому с нее и начнем.

Ошибка природы?

Природа не изобрела колеса, а человек изобрел. Мы часто и с гордостью повторяем это, особенно когда мчимся на машине по прекрасному шассе. Но — стоп! Шоссе кончилось, а до цели осталась всего сотня-другая метров. Вы съезжаете на бездорожье, ну и как, довольны вы теперь колесом? Пешком одолеть эти сотни метров куда проще, чем на автомобиле... А уж если грязь или болото, тут в отличие от пешехода любой колесный вездеход спасует.

Ситуация обычная, каждодневная, но для чего же трактор? Уж он вытянет! И вытягивает, при каких только работах, на каких стройках он не вытягивает!

Значит, все более или менее в порядке, и беспокоиться, в общем, не о чем? Если бы так... Колесо — это обязательно дорога. Причем дорогая, если хочешь ездить с удобством и быстро. Добавим, что почти две трети суши — это ледяные, снежные и песчаные пустыни, тундра и горы, леса и овраги, болота и топкие берега. Применение колесного транспорта в этих условиях нередко обходится так дорого, словно машина отлита из чистого золота. А трактор, любая гусеничная машина тяжела, тратит при перемещении много энергии, да и не такой уж это вездеход — преодолевает отнюдь не все препятствия. И еще один серьезный недостаток: гусеницы сминают растительный покров, ломают кустарник и молодые деревья. Для тундры, где все возобновляется медленно, на горных: склонах или в степи, где трава едва сдерживает песок, это серьезная, чреватая гибелью природы проблема.

А человеку нужна планета, легкодоступная в каждом своем уголке. Ни колесо, ни гусеница идеально обеспечить такую доступность не могут. Нужен такой вездеход, который одинаково свободно переносил бы людей и грузы по снежному покрову и пескам, преодолевал бы поваленные стволы и каменные глыбы, болота и топи, канавы и овраги, ручьи и реки. Наряду с высокой проходимостью он должен быть экономичным, надежным в работе, маневренным и легко управляемым. При этом он практически не должен портить природу. Именно в таком вездеходе сегодня остро нуждаются геологи, географы, геодезисты, полярники, прокладчики трубопроводов, высоковольтных электролиний, строители железных дорог и многие другие люди, которым приходится преодолевать бесконечное множество самых разных препятствий и которые по опыту знают, во что это обходится.

Это столь настоятельная потребность, что о замене колеса и даже гусеницы чем-то другим сейчас думают тысячи инженеров. И, естественно, «неизощренность» природы, которая не изобрела колеса, но обеспечила своих питомцев такими средствами передвижения, для которых практически нет преград, оборачивается мудростью. За сотни миллионов лет эволюции природа, создав множество биологических движителей, приспособила живые существа к различным видам перемещения по земле: бегу, прыжкам, ползанью, пресмыканию. И бионические исследования этих движителей приводят к мысли о том, что их вряд ли можно заменить каким-нибудь одним, универсальным. Видимо, наилучшего эффекта можно достичь, в каждом конкретном случае подбирая свой, оптимальный.

Это, например, значит, что прототипом, допустим снегохода, в первую очередь должны стать какие-нибудь исконные обитатели снежных просторов. К тому же самому выводу нас подводит практика. «Еще в Антарктиде я увидел недостатки многих машин: например, в рыхлом снегу буквально тонули тягачи», — вспоминает известный советский конструктор полярной техники профессор А. Ф. Николаев. Какими же, в таком случае, должны быть машины для движения по снежной пустыне? Ответ неожиданно дали пингвины. Эти забавные птицы передвигаются весьма своеобразным способом — на животе: отталкиваясь от снега ластами, словно лыжными палками, они развивают скорость до 25 километров в час. Этот принцип перемещения по рыхлому снегу лег в основу созданного под руководством А. Ф. Николаева снегохода с плицевыми движителями. Плицы выдвигаются на необходимую величину в зависимости от плотности снежного покрова. Водитель плавно уменьшает дорожный просвет, и машина, как пингвин, скользит на гладком фторопластовом днище корпуса, развивая по рыхлому снегу скорость до 50 километров в час.

Выходит, что бионик и инженер-транспортник не могут оставить без внимания, в сущности, ни одно живое существо, ибо есть чему поучиться у каждого. Давайте же приглядимся к способам передвижения, их не так уж много, которые эволюция отработала до совершенства и предлагает нам в качестве образцов.

Ходить сложнее, чем прыгать

Казалось бы, что ползание и пресмыкание в силу относительной медленности такого перемещения не должны вызвать у нас особого интереса. Однако не будем спешить с выводами.

Оба способа заключают в себе один «секрет». Они основаны на использовании следующих друг за другом импульсов вибрации. Подбор этих импульсов может заставить грунт «потечь» или, наоборот, уплотниться. Эту механику прекрасно освоила среднеазиатская ящерица песчанка (круглоголовка). При малейшей опасности тело ящерицы начинает вибрировать, и через несколько секунд она погружается в песок, точно в воду. Чуть изменился «настрой тела», и та же ящерица легко скользит по самому рыхлому песку.

Заманчивый принцип... Эксперимент, однако, даже превзошел ожидания. При собственном весе около двух тонн и с двигателем всего в четырнадцать лошадиных сил (мощность мотоциклетного мотора!) виброход тащил по целине груз весом... до десяти тонн! Этот же виброход без труда взбирался на песчаные откосы такой крутизны, что человек одолеть их не мог. Преимущество оказалось столь очевидным, что в Польше построили виброход мощностью всего в триста ватт. И эта малютка развозит по цехам грузы весом в несколько центнеров!

Правда, пока не удалось достичь большой скорости виброходов. Но инженерный анализ принципа показывает, что это временное техническое затруднение и что довольно быстроходную «механическую ящерицу» создать все-таки можно. Простой по конструкции, надежный, весьма экономичный вибротранспорт с успехом может использоваться в песчаных пустынях и на Севере. И — что очень важно для этих мест — виброход не разрушает ни мерзлоты, ни тонкого слоя песчаной дернины. Наоборот, он даже укрепляет почву!

Так обстоит дело с ползанием и пресмыканием. Преимущество же принципа ходьбы и бега вряд ли требует пространного пояснения. Гепард, по свидетельству французского исследователя Франсуа Бульера, способен развивать скорость до 110 километров в час, и это по пересеченной местности! Для таких животных, как тигр, леопард, не преграда двухметровый барьер, а для горных козлов — отвесные скалы и широкие пропасти.

Забавно то, что впервые «принцип ходьбы» был использован не для решения проблемы бездорожья, а как раз наоборот: в 1813 году англичанин Брайтон приделал к паровозу ноги, и машина медленно, словно пешеход, покатилась по дороге, отталкиваясь от нее двумя железными конечностями... Курьезны бывают порой пути развития техники.