Журнал «Вокруг Света» №04 за 1987 год

С защитниками природы, которые помогают леснику справляться с его обширным хозяйством, мы уже сегодня познакомились. Они работали на склоне глубокого оврага, поросшего сосняком,— спасали родник. Божена Влчкова — лаборант санэпидстанции, а Мирослава Псоткова — студентка. Они вдвоем расчищали и обустраивали русло родникового ручейка. А учащийся Вацлав Сильни и железнодорожник Иржи Малек обкладывали родник камнями, сооружая что-то вроде небольшого грота, чтобы ключ не засорялся листвой, снегом или землей.

Здесь же ребята мне рассказали, какое жаркое время для них было весной. Две тысячи саженцев посадили они на озере. Есть тут у них недалеко, места для купания там отличные — вот пляжи и озеленяли...

А на лесистом холме, утопающем в шуршащем ворохе листвы, ученики Павлы Штефковой собирали семена бука. «Бронтозавры» делали это весело и с охотой...

Ярослав Роузек остановился на поляне, и мы увидели видневшуюся сквозь деревья металлическую ограду с калиткой. За оградой высился массивный камень, почерневший, в проплешинах проросшего мха.

— Кралов Стул, по-русски — Королевский стол. Историческое место,— поясняет Ярослав,— находится под нашей охраной. В здешних лесах в 1228 году охотился король Пршемысл Отакар I, а во время отдыха обедал на этом камне. Такой случай упоминается в исторических документах.

Вот ведь как бывает — обычный на вид валун, пролежавший в дебрях леса, наверное, лет с тысячу, и не привлекал внимания людей. А «бронтозавры» увидели, и простой камень стал для всех памятником исторического прошлого. Но меня это уже не удивляло. Многое помог мне понять профессор Груби, о котором поведал Юрай Демл...

Места археологических раскопок были разбросаны и находились среди плотно застроенных улочек старой части города. Они то поднимались по невысоким холмам, то огибали их. На вершине одного из холмов Демл и заметил работающих археологов. Подойдя, он увидел на ровной площадке выступающий из земли фундамент древнего костела, а рядом расчищенное захоронение, в котором белел скелет человека. Мужчина и женщина, опустившись на колени, осторожно очищали щетками останки погребенного. Профессору Груби и докторке Морешовой, как они представились, Демл сказал, что хотел бы снять фильм об их работе. И тут же, не удержавшись, поинтересовался, кто в этой могиле похоронен?

— Простая девушка, совсем не знатного рода, молодая,— охотно ответил профессор.— А захоронение произошло в 830—900 годах...

— Что-нибудь новое науке дали эти раскопки?

— Сенсацию ищете для кино? — прищурившись, ученый пристально взглянул на него.— Что ж, пожалуйста. Я, например, теперь уверен, что здесь, в районе Старе Место, зарождалась Великая Моравия. Но эта тема не для сиюминутного разговора, молодой человек. Да и в один день не уложиться...

Демл прекрасно понял профессора. Прежде чем снимать фильм, надо и ему хорошо знать то, к чему ученый шел, возможно, не один год.

Два полевых сезона провел Юрай Демл на раскопках вместе с археологами. За профессором из Брно ходил, можно сказать, по пятам. А по вечерам они беседовали о прошлом Моравии, древней культуре, рассматривая бесценные археологические находки.

...Когда-то на окруженных омутами и болотами возвышенностях правого берега Моравы располагалось центральное городище Старе Место Ростиславова, о котором упоминается и в Фульдской хронике 871 года. Городище занимало площадь в 18 гектаров и главенствовало над прилегающими поселками земледельцев, рыбаков, ремесленников, над поместьями знати и костелами, находившимися на важных торговых дорогах. Отсюда они выводили на древний «янтарный шлях», который соединял Подунайскую область с далекой Балтикой.

Сейчас в районе Старе Место изучено около 140 объектов — жилые дома, различные ремесленные мастерские и хозяйственные постройки, расположенные по склону холма с центральным кладбищем, где отрыто более двух тысяч могил. В отдельных захоронениях обнаружены костровые погребения с урнами. Те, которые были без орнамента, оказались заполненными пожертвованиями: железными секирами, огнивами, мечами, топорами и серпами, глиняными сосудами, деревянными ведерками с художественной керамикой античных образцов, бронзовыми, стеклянными, золотыми и серебряными украшениями, отделанными самоцветами или жемчугом.

Однажды вечером профессор Груби разложил на столе несколько потемневших и невзрачных на вид золотых вещей древних мастеров, долго смотрел на них, а потом задумчиво сказал:

— Богатый здесь стоял город, большой. И, наверное, многие древние торговые караваны приходили к нему. Любопытно и то, что Старый город — одно из немногих мест в Моравии, которое столько веков хранило следы своей истории и где до сегодняшнего дня продолжается жизнь. Считаю и это доказательством того, что именно отсюда пошла Великая Моравия...

Заканчивался второй полевой сезон. В последний вечер перед отъездом ученого в Брно Демл сказал ему, что отснятого материала вполне хватит на хороший документальный фильм. На что профессор Груби, помолчав, с ноткой сожаления в голосе произнес:

— И все-таки полного счастья от своей работы я не испытываю.— Заметив изумленный взгляд Юрая, объяснил: — Места раскопок, да и все здешние памятники истории находятся в ведении Института истории в Брно. Давно бы уже пора передать их Словацкому музею Угерске Градиште. Самое главное — сохранить для людей это осязаемое прошлое. Нам только кажется, что оно безвозвратно ушло. Нет, оно всегда с нами, в нас... Должно быть в нас, иначе мы лишимся корней. А долго ли прошелестит крона дерева, если его не будут питать корни...

Тревога ученого взволновала и Демла, она остро прозвучала и в фильме «Два года с профессором». Археологические и архитектурные памятники вскоре были переданы в подчинение Словацкому музею, но профессора Груби уже не было в живых. А спустя полгода инженеру Юраю Демлу предложили стать директором этого музея...

Когда мы подходили к домику лесника Роузека, рядом, на взгорке, ярко полыхал костер. Школьники из села Траплице вместе с Павлой Штефковой, обступив его, грелись у огня. До нас долетали их громкие веселые голоса.

Да, неравнодушие молодых защитников природы к тому, что их окружает, имеет более глубокие корни. Они — в неравнодушии к своей истории, прошлому народа, его национальной культуре. Не случайно в Угерске Градиште и находится Центр народных художественных производств, и знаменитый на всю республику этнографический ансамбль «Ольшава», вот уже 35 лет пользующийся огромной популярностью. Я помню, как на открытии фестиваля, посвященного его юбилею, корреспондент одной из центральных газет сказал: «Река Ольшава должна быть такой же чистой, как чисты исполняемые ансамблем народные песни и танцы...»