Журнал «Вокруг Света» №06 за 1979 год

Индейцам можно было бы помочь, просто-напросто соблюдая существующие законы. На территории Квебека и Британской Колумбии никто никогда не заключал договоров, по которым индейцы отдавали свои земли британской короне. Формально эта территория должна принадлежать первоначальным владельцам (квебекские индейцы и в самом деле требуют за нее компенсацию в сумме пяти миллиардов долларов). На северо-западных землях индейцы никогда не получали обещанных им по договору резерваций. В Альберте каждая индейская семья по договору номер восемь имеет право на 640 акров земли; холостой мужчина — на 160 акров. Имеет право, но не землю...

Даже после трехсот лет знакомства с белым человеком индейцы не научились понимать его законы.

— Кому принадлежит земля, на которой стоит ваш дом? — спрашивает репортер у вождя в одной индейской деревне.

— Нам, конечно!

— А почему?

— Здесь жил мой отец. И отец отца...

— А есть у вас документ, что земля принадлежит вам?

Удивленные взгляды. Документ? Зачем же? Ведь каждый знает, что наши предки жили здесь с незапамятных времен.

Однако проблема становится же серьезнее, а лозунги молодых индейцев все более воинственными. Индейцы — старая проблема Северной Америки — требуют справедливости.

В погоне за сокровищем

Солнце стояло высоко. Было жарко, но мокрые пальцы леденели.

— Больше лей воды, — посоветовал Свен, и морщинистая кожа на его лице шевельнулась.

— На лотке не останется ничего, кроме крупного щебня, — возразил я.

— Не бойся, золото пойдет ко дну.

Вода плескалась и поднимала песчинки, только шло это медленно, и я все еще не верил в способность золота удержаться на дне.

— Делай вот так, — сказал Свен и взял блеснувший лоток.

Песок вылетал наружу и мутил воду в речке, название которой семьдесят пять лет назад произносило с надеждой и страстью полАмерики.

— Гляди-ка, светится. — Свен показал на желтые зернышки, блестевшие в черном мелком песке, промыл их еще раз, а потом опрокинул содержимое лотка на плоский камень. Крохотные блестящие крупинки сверкали на солнце, напоминая слюду. Большие самородки, которые Свен показывал мне дома, он нашел наверняка не здесь, на прочесанных вдоль и поперек берегах Бонанзы.

— С этим лотком не разбогатеешь, — заметил я.

— С другим тоже. Да и вообще в этих местах толку не будет. Тебе податься бы в холмы, — сказал неторопливо Свен, кивнув на север, где за купами желтеющих деревьев в прозрачном воздухе сияли заснеженные вершины. — Ведь этот песок сначала промывали золотоискатели деревянными лотками, а после них работали экскаваторы. Если это место бросили, значит, овчинка не стоит выделки.

— Ну а Майк?

— Это какой же? — спросил он.

— Высокий такой, загорелый, ему лет шестьдесят-семьдесят. В кепке еще ходит, — ответил я.

— А, это Майк Зарицки. Он роется на Клондайке уже пятнадцать лет и знает тут все насквозь. Ты-то его откуда знаешь?

— Через бармена Джо. Они земляки, что ли.

— Ну тебе повезло: Майк почти ни с кем не встречается. В городе бывает раз в три недели — провизию закупить.

— Так ведь от его хижины до города километров пятнадцать.

— Он бы мог на бульдозере добраться, — ухмыльнулся Свен.

— Но ты ведь говорил, что в долинах вокруг Клондайка все подчищено. Сорок тысяч народу рылись тут в конце прошлого столетия, а потом пришли еще геологи и горные инженеры.

— У золотоискателей не было бульдозеров, в том-то вся разница, — начал пояснять Свен, не прерывая кругового движения лотка.

Он работал автоматически, словно стоял у конвейера.

— В прежнее время некоторые способы не применялись. Возьми, к примеру, долину, которую у нас называют Чистое Золото. Окажись там хоть тонны золота, из песка его не добыть. Там нет воды. А для драги долина слишком узка.

С другой стороны ручья нам просигналил рослый парень, подъехавший на побитом красном автофургоне. Он остановился, когда, увидел Свена, стоявшего, расставив ноги, на больших камнях посередине Бонанзы.

— Чем занимаешься? — спросил он с интересом, кивнув на лоток.

— Да вот показываю приятелю, как моют золото.

Синие глаза из-под черной гривы с любопытством смерили меня.

Он даже не спросил, сколько мы нашли: без бульдозера на Клондайке не отыщешь ничего стоящего.

— Дела-то как? — осведомился Свен.

— Последний месяц почти на нуле, — буркнул парень.

— А ты попробуй взять выше по склону, — посоветовал Свен

— Я уже искал там в прошлом году, — ответил парень. Он пригласил нас на кофе, если завтра мы окажемся в его краях, и вразвалку вернулся к машине.

— У него хижина вниз по течению, — сообщил Свен, глядя вслед отъезжавшему автомобилю. — Они работают на пару с братом.

— Там, где стоит дизельный движок?

— Ну да. Они убеждены, что стоят на пути к великому богатству. И так уже пятый год, хоть тресни, — сухо заметил Свен.

— А они в норме или немного того? — поинтересовался я.

— Здесь каждый немного псих, каждый верит в свою звезду.

— И ты тоже?

— Ну, я для этого живу здесь слишком давно. И бульдозера у меня нет. У каждого жителя Доусона здесь по нескольку участков, застолбленных в разных долинах. Для матушки-фортуны. А вдруг золото действительно найдется?

Он сказал это без всякого выражения, и на его лице не дрогнул ни один мускул. Потом спросил, не хватит ли с меня этой промывки. После трех десятков лет жизни на Бонанзе ему все порядком поднадоело. Прискучили и энтузиасты, которые надеются, что найдут сокровища, порывшись часа два в песке.

— Руки заледенели, — признался я.

— Еще бы. Здесь земля даже в самое жаркое лето оттаивает не больше чем на полметра. А глубже она твердая, как бетон.

Мы вылили воду и вытерли лотки. Я собрал крошечную кучку золотой пыли. Пожалуй, за час мы намыли не больше чем на доллар; самый простой способ добыть золото на Клондайке — это просто купить его. Горсть самородков можно приобрести по вполне приемлемой цене.

Мы бросили лопаты в багажник и тронулись вдоль ручья по дороге, петлявшей среди громадных куч щебня, камней и ила. Лужи с позеленевшей водой придавали долине унылый вид. Посередине глубокой траншеи, тянущейся на много миль, стояла недвижная стальная громада величиной с трехэтажный дом, напоминающая осьминога, выброшенного на песок. Смерть внезапно настигла ее с впившимися в землю щупальцами.