Журнал «Вокруг Света» №08 за 1990 год

Здесь, на склонах горы Сорте, в штате Яраку, каждый год по церковным праздникам собираются тысячи и тысячи приверженцев культа Марии Лионсы. Зона паломничества оцеплена армейскими подразделениями. Перед входом — киоски с едой и прохладительными напитками. Здесь же продаются гамаки.

Солдаты проверяют документы и лишь потом допускают людей на склон священной горы, которую сама природа отделила от остального мира небольшой речушкой. Ведь там, на горе, как верят паломники, обитает царица Мария Лионсе. Сотнями переходят люди эту речушку вброд, неся на плечах газовые плитки, матрасы, канистры с водой и транзисторы.

В лесу на склоне горы развешивают гамаки, строят прозрачные, покрытые полиэтиленовой пленкой шалаши. Верующие расставляют образки святых и рисуют с помощью талька фирмы «Джонсон» специальные знаки на земле. Ночью вся гора покрывается огоньками свечей, мерцающих сквозь полиэтилен, и кажется гигантским святящимся айсбергом.

С утра каждый наряжается как может. Некоторые просто в купальных костюмах с накинутыми сверху красными балахонами. На лбу — повязка с перьями, многие пользуются косметикой. У небольшого водопада — столпотворение. Паломники бросаются в воду, а служители культа ловко подхватывают тела и окунают их с головой. На краю ручья стоит большая кукла, закутанная в пурпурную мантию царицы Марии Лионсы. Путь к ней указан камнями, на которых разложены нарезанные плоды папайи и дыни.

Какой-то священнослужитель: индеец приказывает своим помощникам выстроиться в ряд и повторять за ним священные жесты. Тут же в ручье купается женщина. По словам индейца, он собирается излечить ее от некой болезни. Для этого женщина ложится на землю со связанными руками. По контуру тела ее обставляют свечами и осыпают тальком «Джонсон». На землю насыпают кресты из пороха и поджигают. Затем все окропляют водкой, а священник рассыпает цветы над телом лежащей. Больная засыпает. А за алтарем уже выстроилась целая очередь «на прием».

Но вот свечи гаснут, и исцеленная начинает приходить в себя. Ее бьет дрожь. Знахарь помогает ей подняться и отсылает снова в речку и заставляет переодеться в чистое. На земле остается контур из пудры и огарков свечей, который знахарь разметает метлой, чтобы, как он объясняет, злые духи не могли пролезть внутрь исцеленной.

По словам знахаря Фреди Ледезма, он лечит от слабости, несчастья, безработицы, дурного глаза, психических болезней и бешенства. На этой священной горе за ним закреплено определенное место, где он всякий раз останавливается.

Подходит новая больная. Фреди лечит ее другим способом. Закурив сигару, он поливает пациентку водой, подкрашенной голубой краской, из розового пластикового ведра. Потом подзывает еще шесть девушек, заставляет раздеться перед алтарем и поливает их водой. Помощник Фреди в это время размахивает кадилом. Единственное, что запрещено делать во время церемонии — скрещивать руки на груди. За этим внимательно следят все служители культа.

Культ Марии Лионсы сравнительно молод. Примерно в 1750 году в окрестностях горы Сорте жила некая Мария Алонсо. Она владела богатой плантацией какао и была прозвана «ла онца» — онция (золотая монета), которых у нее было превеликое множество и которые она, по преданию, зарыла в пещерах на склонах горы. Из штата Яракуй культ Марии Лионсы за какие-то 20 лет распространился по всей стране, а в последние годы проник даже на Кюрасао, Тринидад и в Колумбию. В этом культе нашли свое отражение религиозные представления местных индейцев, вера в деву Марию, привнесенная белыми колонизаторами, и африканские мифы о героях эпохи работорговли. Не обошлось здесь и без спиритизма и масонства.

С тех пор культ Марии Лионсы в Венесуэле то подвергался гонениям, то, наоборот, чуть ли не возводился в ранг государственной религии.

Важнейший ритуал культа — «исцеление свечами». Это одновременно и ритуал посвящения в таинство и очищения, лечения и психологической обработки. К тому же это, наверное, самый эффективный и праздничный обряд из числа совершаемых в афроамериканских культах. В отличие от служителей католической церкви, врачей, психиатров и местных властей служители Марии Лионсы всегда готовы прийти на помощь.

Доминиканская Республика. Рабочий квартал на окраине Санто-Доминго. Около металлической водонапорной башни притулилась небольшая хижина, покрытая банановыми листьями. Перед ней маленький оркестр — четверо негров, дующих в морские раковины. В центре хижины столб, на котором висят кнуты и керосиновые лампы. Под потолком натянуты гирлянды бумажных флажков. Снаружи вокруг железного колышка разложен костер. Местный жрец время от времени плещет на металл бензин, Собираются верующие — всего около 300 человек. Говорят по-креольски и поют африканские песни, которые можно услышать, скажем, в Танзании.

Всего в двух шагах отсюда — другая хижина. Тут прыгают через костер. А мужчины при этом хихикают и кричат: «Вон — Марикон! Вон — Марикон!» Марикон — это злой дух. Его боятся и одновременно высмеивают точно так же, как и духов мертвых, которых изображают ряженые, вымазанные белой краской, с подвязанными деревянными руками и ногами. Все это кружится в хороводе под вой дудок, грохот барабанов, пение и смех верующих. И так всю ночь напролет. Перед рассветом все пускаются в путь на кладбище — ведь отмечается пасха. Мужчины напялили на себя разноцветные балахоны со множеством прикрепленных карманных зеркал. На головах картузы с галунами и блестками. На носу солнцезащитные очки — они должны защитить от «дурного глаза» духов умерших.

Какой-то парень укрепил у себя за спиной подобие крыльев — на алых плоскостях приклеены осколки зеркала. Что-то похожее на наброски махолетов Леонардо да Винчи.

Один из «зеркальных людей» неожиданно бросается с лестницы вперед спиной. Другие ловят его и снова подбрасывают вверх. Он бьется в экстазе, падает на землю и начинает кататься. А когда транс проходит, его подхватывает, другой «зеркальный брат», взваливает на спину и уносит. «Зеркальные братья» называют себя Гулойами (производные от Голиафа). Они веруют в Давида и изображают в танцах борьбу Давида с Голиафом.

Напоследок — Майами. Не последнее место в религиозной жизни этого города занимают африканские культы. Для желающих даже организуются вылеты на церемонию посвящения в Африку. Цена — 20 тысяч долларов. Специализированные фермы разводят жертвенных животных и особый вид попугаев, красные перья которых требуются для торжественных ритуалов. Сдерживают их лишь многочисленные лиги защиты животных, члены которых время от времени устраивают облавы на торговцев.

Из Экваториальной Африки пришел сюда и культ Сантерия с его духами Шанго, Огум, Йеманиа, Ошун и Ешу, с ритуалами посвящения и пророками. Наиболее кровавый из всех — тайный культ из Конго, приверженцы которого поклоняются черному липкому горшку с кровью и деревянным идолом. На коже испытуемых во время церемонии посвящения делаются глубокие надрезы, а сами верующие время от времени истязают себя мачете.

Почему же так живучи африканские корни в Новом Свете? Конечно, в первую очередь из-за страха неграмотных людей перед голодом, превратностями судьбы и «дурным глазом». Служитель культа заменяет для бедняка и врача, и учителя. Не последнюю роль играет в этом и невысокая цена различных церемоний. То есть они доступны всем. И еще — они очень приспосабливаются к новой обстановке, праздничны, насыщены юмором и шутками. А для проведения всевозможных обрядов служители этих культов используют предметы повседневного обихода — тальк фирмы «Джонсон» стал, например, священным порошком!