Журнал «Вокруг Света» №08 за 2006 год
Шрифт:
15 июля 756 года на заставе Мавэй в провинции Сычуань разразился открытый мятеж. Солдаты потребовали выдачи фаворитки. После получаса напряженного ожидания двое слуг вынесли из ворот дома тело Ян Гуйфэй. Вышедший следом Гао Лиши объявил, что «Драгоценная супруга» покончила с собой. Возможно, ее задушил сам евнух, мечтавший подняться выше семьи Ян. Увидев свою любимую мертвой, старый Сюань-цзун рухнул без чувств:
«Рукавом заслоняет лицо государь,
Сам бессильный от смерти спасти.
Обернулся, и хлынули слезы и кровь
Из его исстрадавшихся глаз».
Скорбь императора была так велика, что мятежники устыдились и без помех доставили его в Сычуань, где временно разместился двор. Там Сюань-цзун подписал указ о передаче власти Ли Хэну, ставшему отныне императором.
В поэме «Вечная печаль» («Чанхэньгэ») поэт Бо Цзюйи поведал как раз об этом эпизоде жизни императора. Он писал ее через много лет по рассказам очевидцев, очень напоминавшим легенды. Не случайно история двух влюбленных у него вышла сказочной. Скорбя по любимой, Сюань-цзун якобы обратился к даосскому мудрецу, который в поисках наложницы добрался до небесных чертогов, нашел там Ян Гуйфэй, ставшую бессмертной феей. Она передала императору драгоценный гребень и резную шкатулку вместе со словами:
«Крепче золота, тверже камней дорогих
Пусть останутся наши сердца,
И тогда мы на небе иль в мире людском,
Будет день, повстречаемся вновь».
Вернувшись в мир людей, даос передал бывшему императору слова наложницы, и тот со счастливой улыбкой умер, сжимая в руках небесные дары. Под пером поэта банальная история придворной фаворитки превратилась в историю бессмертной любви, известную сегодня всем жителям Китая. К гробнице Ян Гуйфэй, воздвигнутой возле Сиани, до сих пор приходят пары, чтобы повторить клятву влюбленных в вечной верности. Много веков историю императора и его «Драгоценной супруги» пересказывали историки и поэты. Конфуцианцы осуждали их за забвение своего долга, даосы хвалили за верность чувствам, патриоты воспевали за сопротивление чужеземным варварам. Соседние страны тоже внесли свой вклад в создание легенды. Например, в Японии многие верили, что красавица Ян Гуйфэй спаслась от смерти и нашла здесь убежище, научив местных жителей изящным манерам.
На самом деле все было куда банальнее. Свергнутый император Сюань-цзун умер в мае 762 года, будучи пленником своего сына, который хорошо усвоил уроки борьбы за власть. Немногим позже мятеж в армии был окончательно подавлен и Китай начал залечивать нанесенные раны. Погибли миллионы людей, опустели целые уезды, западные области вместе с Великим шелковым путем были потеряны. Империя Тан так и не смогла восстановить своего могущества. В 906 году она распалась на части, и только через полвека Китай воссоединился под властью новой династии Северная Сун. А впереди была долгая череда веков, за которые сменилось множество императоров и их фавориток. Но имя Ян Гуйфэй до сих пор остается в Китае отзвуком той вечной печали, о которой писал обессмертивший ее поэт.
Вадим Эрлихман
Net"у - нет
Китай присоединился к международной сети Интернет в 1993 году. Это произошло в Институте физики высокой энергии, входящем в систему Китайской академии наук, — в те времена Интернетом вообще пользовались преимущественно сотрудники исследовательских структур. Но уже в 1994—1995 годах Интернет обрушился на Китай, подобно лавине. Ну, или наоборот. В 1995 году один западный дипломат в Китае заявил в частной беседе: «Похоже, что у каждого китайца, с которым я встречаюсь, на визитке указан адрес электронной почты».
Власти недолго медлили. С вопросами контроля в этой стране дела вообще решаются быстро. В феврале 1997 года было определено, какие именно четыре «конторы» будут контролировать международный интернетный трафик, и все завертелось. Четыре «буйка», которые обозначают
границу, за которую нельзя «заплывать» китайскому пользователю, — это Китайская государственная комиссия по образованию, Китайская академия наук, Министерство почты и телекоммуникаций и Министерство электронной промышленности. Квадрига эта напрямую подотчетна Госсовету КНР, возглавляемому премьер-министром. Никакие провайдерские шаги влево или вправо не предусмотрены. Да и шаги, собственно, делать некуда....Автоматчики и танки на пекинских перекрестках в 1989—1990 годах, репрессированные и поэтому недоучившиеся студенты, заказанный мне в университете политический доклад о достоинствах социализма именно в тот год, когда он содрогался в предсмертных корчах, полные товаров магазины и страшное молчание в прессе — таким был Китай, когда я впервые оказался в нем. Именно тогда я и увидел персональный компьютер и узнал, что мыши — это не только неравнодушные к сыру зверушки, но и пластмассовые полусферы с шариком внутри. Немножко Интернета тогда уже было (по крайней мере, электронная почта работала с 1988 года). Прошло время, и Интернета стало много, и в любящем технику Китае в том числе, только вот готовность проехаться танком по свободомыслию с тех пор никуда не делась. Честно говоря, трудно представить себе Китай демократическим. Смотришь на Тайвань, Аомынь, Гонконг, где, казалось бы, тоже живут и благоденствуют почти такие же китайцы, и все равно — не сходится. Страна-пирамида, на протяжении всей непрерывавшейся своей истории бывшая «муравьиной» восточной деспотией, по большому счету, ею же и осталась, вот разве что экономике ее удалось отчасти скинуть плановоэкономическое ярмо. А с идеологией пока по-прежнему туго. Жмет. Жмет и душит. Даже неуловимую электронную сеть.
Может, его вообще запретить?
В январе 2001 года агентство «Синьхуа» распространило сообщение, что любой, кто будет замечен в «шпионской деятельности — воровстве, раскрытии, покупке и разглашении государственных секретов» при помощи компьютерных сетей или других способов, — может быть осужден и приговорен к смертной казни или к тюремному заключению от десяти лет до пожизненного. Постановление прямиком целило в каждого из двенадцати миллионов китайцев, располагавших постоянным доступом к Сети, а также во всех пользователей интернет-кафе. В августе 2002 года на двенадцать дней заблокировали доступ к поисковой машине Google. Случился скандал: как китайские, так и зарубежные инвесторы и эксперты были недовольны, а ведь обычно они помалкивают на тему «Государство и Интернет».
Интернет-юзеры и государство продолжали подковерную борьбу. В том же 2002 году 18 китайских интеллектуалов составили и подписали «Декларацию прав китайских интернет-пользователей», призвав к свободе выражения (создание веб-сайтов), свободе доступа к онлайновой информации (доступ ко всем сетевым источникам без исключения) и к свободе создания ассоциаций (интернет-кафе). Документ подписали тысячи китайских пользователей и... немножко победили. Оказавшись перед лицом подобной, ранее непредставимой, угрозы, правительство отказалось от концепции «Великой Кибер-Стены» (тотального запрета) и начало разрабатывать сверхсекретный проект «Золотой щит» (неявного запрета), выдвинутый Министерствами гражданской безопасности и информационной промышленности. Вот тогда-то ряды службы слежения за китайскими net-жителями и достигли трех тысяч человек, а министр Цзя Чуньван неоднократно провозгласил, что оборудование для осуществления интернет-мониторинга стало «жизненно важным средством для обеспечения национальной безопасности, политической стабильности и государственного суверенитета».
В широком распространении доступа к Интернету и кроется основной способ противодействия попыткам властей ковыряться в мозгах своих граждан: ведь технически просто невозможно контролировать содержание миллиардов единиц электронных писем. Зато правительство, издавшее специальные законы для борьбы с киберпреступлениями и кибердиссидентством, просто-напросто запрещает юзерам посещать веб-сайты, которые считает опасными «для социального порядка и социалистической системы».
Кофе с интернетом