Журнал «Вокруг Света» №11 за 2008 год

Стратеги того времени быстро оценили возможности разнообразных метательных машин и стали активно применять их и в борьбе с флотом противника: вначале массированный обстрел с установленных на берегу и на стенах крепостей орудий был призван воспрепятствовать высадке войск с кораблей на берег. Позже катапульты и баллисты стали ставить и на сами корабли — их огонь должен был удерживать флот врага на расстоянии, не давая ему приблизиться для тарана и абордажного боя. Так в 414—413 годах до н. э. при осаде афинянами Сиракуз метательные машины были применены и флотом против берега, а первый случай использования боевых метательных машин на кораблях в морском бою был документально зафиксирован в 406 году до н. э. в ходе Пелопоннесской войны.

Новый шаг в применении метательных машин в морском бою сделал Деметрий I Полиокрет (ок. 337—283 годов до н. э.) — македонский царь из династии Антигонидов. Именно он начал строить огромные боевые корабли, которые вооружал метательными машинами. Деметрий кардинально пересмотрел тактику морского боя, в которой тогда ставка делалась на скорость и маневренность, таранные удары и скоротечный абордажный бой. В битве возглавляемой им фригийской флотилии с флотом Птолемея I при Саламине Кипрском в 306 году до н. э. Деметрий, введя в строй свои «дредноуты», впервые добился победы в морском сражении только с помощью «артиллерии»: плавучие батареи — десять шестирядных и семь семирядных судов — не дали египетскому флоту выйти на таранный удар, оттеснили его к берегу и уничтожили. Численность египетской флотилии достигала нескольких сот кораблей. Уже после этой битвы Деметрий I построил несколько «левиафанов-катамаранов» с экипажем около 4000 человек каждый. На соединявшей корпуса катамаранов платформе умещалось большое количество метательных машин и солдат. После поражения Деметрия I его корабли-гиганты еще долгие годы «ходили по рукам», властвуя на просторах Средиземноморья и неся смерть и разрушения.

Примерно в это же время на смену триерам пришли более крупные корабли с боевыми площадками на носу и даже с целыми боевыми башнями, на которых устанавливались метательные машины — катапульты (или станковые луки). Для стрельбы из них использовались стрелы длиной 44—185 сантиметров и весом до 1,5 килограмма. Максимальная дальность стрельбы достигала 300—400 метров, но наиболее эффективно огонь велся на расстоянии до 150 метров. А в III веке до н. э. по указанию правителя Сиракуз был построен огромный 8-башенный корабль с мощной катапультой, метавшей большие ядра и огромные копья. Техническое оснащение этого корабля проводилось под непосредственным руководством знаменитого Архимеда.

Римский «скорпион» образца примерно 50 года до н. э. Древние римляне активно использовали подобные метательные машины на своих кораблях

Здравствуй, порох

С изобретением и распространением пороха корабли получили новое, очень мощное по тем временам вооружение. Первой «прописалась» на флоте бомбарда (от лат. bombus — «громовой» и ardere — «гореть»), представлявшая собой крупнокалиберное артиллерийское орудие с цилиндрическим каналом, конструктивно состоявшее из двух отдельных частей: ствола в виде толстой и гладкой внутри трубы одинаковой по всей длине толщины, имевшей составную структуру (продольные кованые железные полосы сваривались вместе в длину и скреплялись набитыми на них тяжелыми железными обручами, натянутыми в горячем виде), и каморы — небольшой трубы меньшего, чем ствол, диаметра, имевшей глухое дно.

Ствол крепился железными обручами к деревянной колоде, в задней части которой, позади ствола, имелось углубление для каморы. Порох закладывался в камору, после чего она закрывалась деревянной пробкой, а затем вставлялась передним концом в ствол. Причем во избежание прорыва пороховых газов соединение каморы и ствола замазывалось глиной. Снаряды — каменные ядра — вкладывались в ствол с казенной части. Интересно, что камням круглую форму придавали не обтесыванием, а за счет обматывания их веревками. Для того чтобы поджечь порох, в каморе сверху имелось отверстие, называвшееся запалом. Оно заполнялось порохом, поджигавшимся раскаленным железным прутом (в больших бомбардах) либо специальным фитилем (в малых бомбардах). Никаких прицелов, конечно, в этих орудиях еще не было.

Впрочем, моряки поначалу приняли новое оружие с неохотой — порох отсыревал в морских условиях и часто не воспламенялся. Приходилось дублировать «недоразвитую» пороховую артиллерию более надежной допороховой — метательными машинами, которые после установки металлических пружинных механизмов стали стрелять намного дальше. «Золотой период» корабельных бомбард пришелся на XIV—XV века, когда флоты состояли преимущественно из галер и парусных неуклюжих нефов: чаще всего бомбарды ставили на носу корабля, а с 1493 года из них стали стрелять уже чугунными ядрами. Вооружение типовой галеры того времени включало три-пять орудий на носу — в середине стояло 36-фунтовое орудие, а по бокам и сзади — два 8-фунтовых и пара 4-фунтовых. Дополнительно на галере находились еще и камнеметы для метания на близкой дистанции камней весом 13,6—36,3 килограмма — пороховая артиллерия была еще не слишком надежна и давала «осечки», что в ближнем бою могло сослужить плохую службу.

Техническая революция

В конце XV — начале XVI века, с одной стороны, начался быстрый рост производительных сил в Нидерландах , Англии и Франции , а с другой — в активную фазу вошел процесс создания крупных колониальных империй. В «большую игру» сначала включились Испания и Португалия , а затем и те же Франция, Англия и Нидерланды, что привело к постепенному усилению роли военного флота в обеспечении национальных интересов государства, в том числе связанных с нарушением торгового мореплавания противника и обороной своих морских путей и побережья.

Усовершенствование техники металлургического производства позволило улучшить качество отливки орудий. Бронза и чугун заменили железо, из которого раньше делали бомбарды. Появилась возможность уменьшить вес орудий и улучшить их баллистические свойства. Наибольших успехов в развитии артиллерии в конце XV — начале XVI века добились французы, которые изменили саму конструкцию орудия и стали отливать ствол цельным, отказавшись от его подвижной казенной части. Появились примитивные прицельные приспособления и клиновые устройства для изменения угла возвышения орудийного ствола.

Передвижная палубная бомбарда-мортира. Моряки плохо приняли первые бомбарды, но впоследствии широкое распространение на кораблях получили бомбарды-мортиры

Большое значение имела отливка чугунных ядер, заменивших каменные. Применение чугунного ядра позволило увеличить длину ствола до 20 калибров. Возросли масса боеприпаса и скорость его полета. К середине XVI века повысилось и качество пороха: вместо неудобной и даже опасной мякоти, прилипавшей к стенкам канала ствола, его стали изготавливать в виде зерен, что позволило улучшить баллистические качества орудий и перейти к новым, более совершенным конструкциям артиллерийских стволов. Все это привело к оптимизации баллистических свойств орудий и эффективности стрельбы. В обращение вошли также зажигательные и разрывные чугунные ядра.

Корабельная артиллерия начала играть все более заметную роль и в войне на приморских направлениях. Так, исход Гравелинского сражения 13 июля 1558 года, произошедшего между французской (маршал де Терма) и испанской (граф Эгмонт) армиями на побережье Па-де-Кале, во многом был предрешен неожиданным появлением 10 английских кораблей. Артиллерийский удар с моря внес смятение в ряды мужественно дравшихся французов, которые не выдержали последовавшей атаки и обратились в бегство.

Но классическим примером успешного и массового применения артиллерии в морском бою является, безусловно, сражение у Лепанто (средневековое название города Нафтактос, Греция ) в заливе Патраикос между турецким гребным флотом (276 галер и галиотов) и соединенным флотом Священной лиги в составе Венеции , Ватикана , Генуи, Испании, Мальты , Сицилии и других (199 галер и 6 галеасов). Это случилось 7 октября 1571 года. Лига применила тогда свое «чудо-оружие» — плавучие батареи, галеасы, чем в первые же минуты боя повергла турок в замешательство.

Парусно-гребной галеас (от итальянского galeazza — «большая галера»), ставший промежуточным типом военного корабля между гребной галерой и испанским парусным кораблем — галеоном, появился в результате стремительного развития артиллерии. Как только последняя стала приобретать серьезное значение на сухопутных полях сражений, венецианские корабелы сообразили создать и мощные плавучие батареи.

Увеличить численность артиллерии на легких галерах или установить на них орудия более тяжелого калибра было невозможно. Поэтому и начали строить, сохранив насколько было возможно прежний чертеж (но изменив пропорции), более длинные, широкие и высокие, а вследствие того и гораздо более тяжелые корабли (водоизмещением в 800—1000 тонн) с высокими баком и шканцами и с бойницами для стрельбы из аркебуз. Длина таких кораблей возросла до 57 метров при отношении длины к ширине 6:1. Галеасы были намного неповоротливее галер, двигались большей частью под парусами и только в бою шли на веслах.