Журнал «Юность» №01/2024
Шрифт:
Со стены на нас грустно смотрит Папа Хэм. Кофейня похожа на поле боя: вокруг осколки ампул, бинты и пятна крови. Тело увозят, посетители расходятся, а я приступаю к уборке. Ничего не поделать, люди умирали до тебя и будут умирать после.
Через два дня Лешка снова сидит за стойкой и лопает очередной эклер. Он привез новости, но важничает и не торопится.
Я отодвигаю от него тарелку с пирожными:
– Рассказывай. Сначала история, потом сладкое.
Лешка облизывает пальцы:
– Ну, у мужика было слабое сердце, но никто не знал об этом. Вскрытие показало обширный инфаркт. Видимо, нервы
– Представляешь, это его жена с ним сидела. Помнишь, которая стакан кокнула? Холодная, как жаба, хоть бы слезинку проронила. А потом начался цирк: еще одна баба приехала, типа вторая жена. Вот она так кричала, что пришлось укольчик делать. Мужик жил на две семьи, а его бабы в морге познакомились.
Лешка тихонько подтягивает к себе тарелку с пирожными, и я слышу его довольное чавканье. Он доедает, прихватывает свой кофе-аут и вдруг вспоминает:
– Знаешь, что мне ребята из морга рассказали? Мужик, оказывается, перед смертью застраховался на огромную сумму. Теперь та баба, что стакан кокнула, кучу бабла огребет. Она весь морг на уши подняла – документы о вскрытии для страховой требовала. Прикинь, как второй бабе обидно. Нет кольца на пальце – нет денег.
Дверь за Лешкой захлопывается, а я переглядываюсь с Папой Хэмом и с содроганием вспоминаю улыбку женщины у окна.
Александра Корниенко
Родилась в 1987 году в Смоленске. Окончила МГУ. Написала два сборника поэзии. В 2023 году, после долгого сомнения в своих силах, начала писать прозу, пройдя курс в Школе Band.
Незнакомцы
«Какие цветы говорят, что, извини, дело не в тебе, дело во мне? Или – извини, так получилось?»
Кирилл стоял перед фейерверком цветов в высоких пластиковых ведрах и не знал, что выбрать. Желтые цветы – как-то уж слишком избито. Гвоздики? Ну, все-таки не похороны и не Девятое мая. Хм.
– Молодой человек, вам помочь? – обратилась к нему продавщица, интонация которой говорила: ты стоишь тут уже слишком долго и если покупать ничего не собираешься, то не пойти ли тебе вон.
– Скажите, а какие цветы покупают на расставание?
– Вот мужики!
Кирилл сразу понял, что это была ошибка.
– Цветами хочешь откупиться? А годы кто вернет? – Продавщица замолчала, и по лицу ее было видно, что она смачно выругалась про себя. – Вот, есть желтые розы, пожалуйста.
Времени уже не оставалось: он сказал Даше, что будет в восемь. Сегодня опаздывать было как-то совсем уж неудобно.
– Дайте, пожалуйста, вот этот букет. – Не зная, что лучше, он показал на самый большой букет, который состоял из алых роз, каких-то травок и еще маленького плюшевого мишки, восседающего на всем этом великолепии.
Было как-то тошно, но тут, наверное, дело не в букете, а в том, что нужно было со всем поскорее покончить, а как это сделать лучше всего, он не знал. Но он знал, что если все пройдет быстро и без скандалов, то можно еще успеть к пацанам в бар.
Даша спустилась вниз в десять минут девятого. Кирилл ждал ее в машине у дома, букет лежал на заднем сиденье.
– Извини, пожалуйста, мне было нечего надеть, – улыбнулась она и, сев в машину, нежно поцеловала его в щеку.
–
Ничего страшного.– Куда пойдем? – Даша погладила его щеку.
Кирилл посмотрел на нее – она смотрела прямо ему в глаза. У нее были глубокие зеленые глаза с тонким ободком карего на правом глазу. Кириллу очень нравились ее глаза – добрые, влюбленные, смотря в них, он казался себе очень классным. Но сегодня он не выдержал ее взгляда и отвел глаза.
– Может, поедем в то французское кафе с книжками? Помнишь, я посылала тебе недавно? Там и журналы есть. И коктейли. Наверное, тебе тоже понравится. Хочешь туда?
Даша сняла пальто – ей всегда было слишком жарко в машине – и положила его на коленки, придерживая руками. Кирилл рассматривал Дашу: старомодное – или это теперь называют винтажным? – платье с огромными, чересчур огромными розовыми цветами, на правой руке – часы, тоже какие-то старые, не брендовые. И еще кольцо, которое она всегда носила – золотое с каким-то зеленым камушком.
– Да, давай! Надеюсь, там не будет слишком много людей. – Кирилл обернулся к заднему сиденью и протянул Даше букет. – Это тебе!
– О! Спаси-ибо, – протянула она. – А какой повод? Наша годовщина только в сентябре! Ты опять забыл? – улыбнулась Даша.
– А просто так, без повода, – сказал Кирилл. «Нет, в машине лучше все это не затевать. В кафе все спокойно объясню. И уйти будет проще».
Машина тронулась, Даша стала расспрашивать, как дела на работе, звонил ли он маме и как посидели с ребятами в баре в субботу. Кирилл отвечал машинально и все прокручивал в голове, как лучше с ней расстаться. Как все это сложно! Должен быть какой-то сервис по расставанию – чтобы приезжал курьер и доставлял хорошую речь. «За такое я бы много заплатил, – подумал Кирилл. – Может быть, вообще не бросать ее? Все не так уж плохо. В кафе ходим, фильмы смотрим». Он посмотрел на Дашу – она рассматривала букет и тыкала пальцем в мишку. Ее лицо исказилось в насмешке и брезгливости.
– Не нравится мишка?
– Нет-нет, очень красивый! – ответила она.
«Нет, надо расставаться. Этот мишка ужасный, пошлый, а ей норм. Да, были хорошие моменты, и вроде как уютно с ней, но и пацанам ее особо не покажешь, и что-то не то. Если бы мать с отцом разошлись вовремя, не было бы этих постоянных ссор». Кирилл сжал губы и немного зажмурился от боли. Нет, все правильно.
Он открыл глаза и увидел летящую на них машину. Время застыло и было слишком быстрым одновременно. Кирилл резко вывернул руль, пытаясь уйти от столкновения, и в ту же секунду почувствовал оглушающий удар. Он не понимал, что происходит, и не почувствовал боли. Огромный джип, вылетевший со встречки, под углом впился в его машину, и их закружило на дороге, прежде чем все застыло в какой-то страшной, чрезмерной тишине. Прошла, возможно, пара секунд, а может быть, пара часов.
Кирилл почувствовал невыносимую боль в руке.
– Даша, Даша, ты как?
Удар встречной машины пришелся прямо на нее. Зажатая подушкой безопасности и искореженным железом автомобиля, она была в уродливо неестественной позе. Букет рассыпался от удара, и лепестки лежали на ее безжизненных плечах. Безвкусный мишка, залитый кровью, валялся на полу.
– Я не поеду, я не имею права. Иди ты! – Кирилл сбросил звонок.
Макс был его лучшим другом с детства. Он все говорил правильно: надо ехать на похороны. И Ростовская область – не Владивосток. День на поезде.