Журналист по знаку зодиака

– Тебе, кстати, кто-то звонил, – сказала она.

– Да? Хорошо, что не забывают. А впрочем, кому это там не спится? Кому это я понадобился?

Андрей посмотрел на телефон, махнул рукой:

– А, нету меня.

– Ветлугин, ты почему такой вредный, а? – оторвала свой взгляд от монитора Мазуркевич.

– Я не вредный, я – полезный.

– Андрей, послушай, пожалуйста, – продолжала Мазуркевич. – Подскажи, что подарить моему другу на день рождения? Что-нибудь дорогое? Может, коньяк?

– Что – коньяк? Выпьет и забудет, одна изжога останется. А побрякушки он сам купит. А ты подбери то, что напоминало бы о тебе. Например, держатель для туалетной бумаги: по крайней мере раза два в день он будет о тебе вспоминать. А если понос – то чаще.

– Ты жестокий человек.

– Может быть, зато – справедливый.

– Я серьезно, а ты… – махнула рукой Наталья.

И все в таком же духе изо дня в день. Словесная перепалка никогда не помешает, это как физическая разминка для спортсмена перед стартом, прогревание машины на холостом ходу в морозный день или что-то вроде увертюры перед оперой.

Вошла несолоно хлебавши Юля.

– Слушай, – обратился к ней Леопольд, когда они уже успели познакомиться, – у нас тут есть один неписаный закон. Традиция.

– Это проставиться, что ли? Поляну накрыть? Я согласна.

Андрей и Леопольд удивленно переглянулись.

– Ну как тебе она? – спросил шепотом Леопольд.

– Нормально. Симпатичное лицо, гармония души и тела. Знойная женщина, мечта поэта, – также шепотом ответил Ветлугин.

Затем они одновременно посмотрели на Мазуркевич. Та развела руками, мол, такая вот у нас молодежь, молодая и дерзкая, все понимающая и все схватывающая на лету.

– Это мероприятие по случаю вливания тебя в наш славный краснознаменный, трижды орденоносный гвардейский коллектив. «Прикамский обогреватель» согревает сердца и души читателей теплотой своих публикаций. Ундерстанд?

– А я слышала, что вашу газету называют еще оборзевателем и обосревателем. Оборзели тут все, власть ни во хрен не ставите. И обосрать все хотите. Это так?

– Так. Ну так что, ближе к делу?

– Или к телу, – вмешался в разговор Гридасов.

– Пора, как говорится, и честь знать. У нас есть одно место. Называется «Желтая подводная лодка». Помнишь, у битлов есть такая песня? – продолжал уговаривать Юлю Ветлугин.

– Само собой. За кого вы меня принимаете?

– Конечно, это тебе не «Хилтон» пять звезд. Просто ближе и демократичнее ничего нет. Да и привыкли мы к нему. Привычка, сама знаешь, вторая натура, ее не пропьешь.

– Каждый индивидуум должен уметь приспосабливаться к условиям среды обитания, бытие определяет сознание, – вставил свое философское слово Леопольд. – Очень трудное дело – застать журналиста на службе трезвым. Пойдешь?

– Конечно. Я думаю, она недорогая, эта ваша подлодка?

– Не обеднеешь. В крайнем случае добавим.

– А там кто зажигает? Отморозки какие-нибудь? Гопники?

– Там их не бывает.

– А это не забздюшник какой-нибудь? – снова спросила Юля.

– Не понял? – Это было новое слово для Андрея.

– Я имею в виду – там приличная публика?

– Облезешь, – засмеялся Андрей.

– У тебя такие честные глаза, что слепой зажмурится, – засмеялась она тоже.

Знакомство состоялось.

Театральный сквер

Настало время рассказать о том городе, в котором происходит действие нашей истории. Первое место, с которого мы начнем наш рассказ, – Театральный сквер. Никто из жителей Прикамска не может точно сказать, как он правильно называется: Комсомольский или все-таки Театральный. Комсомольский потому, что будто бы разбивали его аллеи и газоны комсомольцы в тридцатые годы. Театральный потому, что в сквере этом находится театр оперы и балета. Когда-то театр имел оригинальный внешний вид очага культуры провинциального купеческого города и строился на средства местных купцов-меценатов, которым, очевидно, некуда было больше тратить свои деньги. Но в пятидесятые годы театр кому-то не понравился, и его решено было переделать, то есть придать ему вид малой копии Большого театра. Однако после реконструкции оперный стал еще больше страдать от провинциальности, напоминая рядовой дворец культуры какого-нибудь большого завода эпохи сталинского ампира, коих в Прикамске до сих пор великое множество.

Кроме театра достопримечательностью сквера является и монументальный памятник Ленину, изваянный с неизменной фуражкой, зажатой в чугунной ладони.

Сегодня у Ленина собираются коммунисты и им сочувствующие граждане. Митингуют и призывают сместить мэра и губернатора. Главные сборища – на день рождения творца коммунизма и на отмененный праздник Великого Октября, отмечаемый почему-то в ноябре. Это примерно то же самое, если бы 8 Марта отмечалось 23 февраля или наоборот. На Первое мая здесь также собираются кучки ветеранов-коммунистов с красными стягами.

Андрей еще помнил времена, когда памятник поливал дворник из резинового шланга. А сейчас лысина великого вождя была вся усеяна голубиным пометом, словно лишаями.

Есть в сквере еще памятники революционному матросу, участнику расстрела царской семьи, и писателю Пастернаку, чье самое главное произведение было посвящено Прикамску и признано антисоветским. Такое вот соседство.

Имеются и недавно отремонтированный, но почему-то не работающий летом фонтан, и детская площадка.

К театру любят приезжать молодожены в день своего бракосочетания, пить шампанское, оставляя после себя пустые бутылки, и украшать ветви деревьев какими-то ленточками.

В теплое время иногда можно видеть, как невесты бегают мочиться за здание театра, и там, у складов, они задирают вверх неудобные подолы своих пышных свадебных платьев, обнажая ноги в белых чулках, и пытаются так же неуклюже присесть…

Сквер находится в самом центре Прикамска, напротив – главпочтамт и центральный гастроном, слева – городская администрация, справа – здание ФСБ. Как говорится, все в одном флаконе.

В теплые летние вечера все многочисленные скамейки всегда заняты студентами и молодыми служащими, распивающими пиво с чипсами. Да и сейчас, в ноябре, который в этом году выдался неожиданно теплым, их было много. Лучше бы уроки учили, подумал Андрей. Поэтому все углы театрального здания обоссаны ими чуть ли не до основания фундамента, так как общественные туалеты не предусмотрены, а урны утопают в ярких обертках от этих самых чипсов.

Да, забыли сказать, что сквер еще окружен тремя вузами, двумя библиотеками и одной гостиницей, сплошь отданной под офисы. Так что выводы делайте сами.

Кстати, театр этот уже много лет хотят снова отреставрировать. Даже были заплачены громадные деньги на проекты, а в одном из пристроев даже планировалось установить памятник местной знаменитости, импресарио, организовавшему когда-то в Париже гастроли русских балерин. Он родился в Прикамске, но в детском возрасте вместе с обедневшими родителями его покинул, забыв навсегда.