Зимние звезды

Я даже голову не поднимаю, мне все равно. Я вообще хочу забыть эту субботу и воскресенье, как страшный сон.

Все рассаживаются по своим местам и урок начинается, но шёпот и возбуждение о появление новенького не стихает.

– Васька, ты что такая?
– наконец замечает Лерка и тихонько спрашивает.

– Потом.
– так же шёпотом говорю ей. Я хочу поделиться с подругой, но боюсь если сейчас начну, то разревусь.

Лера понимает мгновенно и остаток урока мы сидим молча.

– Вась, ну что такое?

Садимся на скамейку под деревом в Зимнем саду. Это лучшее место в школе.

– Лер, субботу, когда я уже возвращалась со школы, меня прям на улице у подъезда встречала теть Юля, - начинаю говорить и уже ком встал в горле.

– И что? А хотя погоди. Она тебя никогда так не встречала.

Уже замечает эту особенность в ее поведении. Я активно киваю и сжимаю губы, пытаясь не заплакать.

– Они поругались с отцом и видимо очень сильно...
– продолжаю на выдохе.

Лера берет меня за руки и сжимает их. Ей уже меня жаль, я вижу, и от этого хотеться еще сильней рыдать. Набираю побольше воздуха в грудь и говорю почти все сразу, пока не передумала и пока еще могу.

– В общем, она как увидела меня стала кричать на весь двор, что я настраиваю отца против нее и Ани. Из-за меня может распасться их брак. И требовала сказать, что же я наговорила отцу. Кричала и обзывала по всякому. Говорила, что я не благодарная, ведь она уже привязалась ко мне и считала меня своей дочерью. И тут я устроила ей такую подлянку.
– говорю все это смотря на наш сцепленные пальцы, не поднимаю голову, боюсь если посмотрю на ее лицо, то говорить уже не смогу. Сглаживаю рассказ, тем что не говорю сколько обидных слов было сказано мой адрес. Лера молчит, просто слушает меня внимательно и чувствую как хочет заглянуть в глаза, но я их прячу.

– Требует, понимаешь, сказать что же я наговорила...
– повторяюсь, но не могу по другому, все же поднимаю голову и смотрю на подругу.
– Но я ничего не говорила отцу, совсем ничего Лер.
– все же начинаю плакать. Она обнимает меня и я уже реву ей в плечо.

– Я давно уже ничего ему не говорю. Тем более последнее время теть Юля и правда хорошо ко мне относилась. Мы даже в пятницу готовили все вместе и смеялись над новогодним фильмом. Ани так понравилась. Я вообще не понимаю, что произошло. Еще и папа уехал, его срочно вызвали на работу, вернётся только к выходным.

– Так напиши ему, спроси, -отстраняет от меня и чуть ли не требует.

Активно начинаю отрицательно махать головой.

– Нет. Что он сделает? Только разозлит ее еще больше, а мне что потом делать. Тем более ее крики слышал весь двор. Она такое о бо мне наговорила на всеобщее обозрение, что думаю, вряд ли после этого, кто то мне поверит.

– Ну а ты что молчать будешь?
– возмущенно встаёт на ноги.

– Ты не...

– Василиса?
– слышим голос парня и обе оборачиваемся. Возле нашего дерева стоит новенький. Откуда знает мое имя? Тот день чуть ли не в тумане, вроде мы и правда знакомились и он помог елку нарядить. Голова кругом, болит после пролитых слез за эти две ночи.

– Что-то случилось?
– он обеспокоенно делает два шага ко мне на встречу.

А мне стыдно и одновременно я не понимаю, почему этот парень проявляет ко мне такое сопереживания? Мы перекинулись всего пару слов. И эта жалость в глазах. Я не хочу, чтоб меня жалели. Я не жалкая и не слабая. Злость начинает заполнять грудную клетку. Кому я и могу пожаловаться, так это очень близким людям, таким как Лера, которую я знаю с детства. А ему что нужно? Пожалеть меня? Или может посмеяться? Знаю я такое, наши мальчишки часто могут так издеваться, основном над пацанами, но и девчонки бывают их целью.

– Все хорошо.
– встаю и обнимаю себя руками. Его взгляд какой-то сканирующий. Он оказывается очень высокий. Давит на меня этим. Чувствую его превосходство в этом. Не хочу ощущать себя беспомощной. Эти дни и так ничего не могла сделать, и это меня съедало. Быстро вытираю слезы рукавом, стараюсь сделать это максимально не заметно. Смотрю на него максимально строго, чтоб понял, не хочу с ним говорить. Он останавливается и наклоняет голову на бок, как бы уточняя «точно?».

Начинаю злиться сильней. Хватаю Леру за руку и тяну за собой, обходя его.

– Он смотрит на тебя, - почему -то шепчет мне подруга.

– Нашёл тут себе представление, - бурчу себе под нос.

– Кажется он не хотел тебя обидеть, он правда переживал.
– Продолжает она пытаясь успеть за мной. Но я на взводе, поэтому отпускаю ее руку и останавливаюсь.

– Он жалел меня. Это разное, я не жалкий зверёк, которому нужно почесать за ушко.

Глава 18. Одним спасибо ты не отделаешься.

Василиса.

Быстро перевожу разговор, не хочу это обсуждать и тем более с ним.

– Спасибо тебе, - говорю очень тихо и не смотрю на него, вообще стараюсь голову не поднимать. Так проще признаться кошмару, что я, черт возьми, ему благодарна. Блин, не на то я тему перевела, хотя, поблагодарить все равно надо.

Но мне так сложно это сделать, все же глаза ему выцарапать легче бы было, ну или снова словесно припираться. Это более привычно и похоже на наше общение. А тут, я же паинькой должна быть. И искренной. Но я действительно ему благодарна.

– За то, что тогда в сугробе не оставил, - слышу хмык на макушке, выдыхаю и пытаюсь продолжить, пока начала, а то боюсь потом этого просто ему не смогу сказать.
– И за Зимний Бал. На самом деле, я чудесно встретила Новый год. Да, с приключениями, но все же...Я еще ни разу так не наряжалась и уж тем более...
– хотела уже сказать не целовалась под бой курантов, но вовремя прикусила себе язык. Вот это точно было лишнее. Но этот поцелуй был не благотворительностью с его стороны, он хотел этого, я видела. А самое страшное, что я тоже его хотела, раз позволила. Нет, нет, не хочу сейчас этого себе признавать. Так, срочно нужно вспомнить , про чебурека. Ну-ка, кошмар, назовика ты меня так, а то мои мозги поплыли!

Я запнулась и ненадолго замолчала и видимо, это чудовище решило, что я все сказала, потому что почувствовала лёгкий поцелуй на своей макушки. Так! Не отвлекай, это еще не все.

– И особенно, за папу спасибо, - быстро добавляю. Уф, вроде все сказала. Если продолжу говорить про папу, то расплачусь, от благодарности и что так помог. Это самое ценный поступок его за сегодня.

– Не за что, Эльф.
– тихий шёпот мне в макушку. Я все же очень маленькая, он даже если бы и захотел, сказать мне на ушко, ему пришлось, меня приподнимать, либо сильно нагнуться самому. А поэтому, всему удостаивается моя голова. И хорошо, а то его голос сейчас такой бархатный и обволакивающий. Нет, шеи и ушам такого не надо!