Зимний пейзаж с покойником

– Узнать это проще простого – надо спросить у Сереги. Он хозяина в таких случаях сопровождал и за оружием присматривал.

– Тогда чего мы тут сидим?

Серега только что лег. Но сначала он подошел на цыпочках к спящему барду, поправил одеяло. Игорь Петрович видел уже седьмой сон. Он блаженно свистел носом на вдохе и чмокал губой на выдохе. Серега порадовался за него и занял свою кровать. Спал он всегда хорошо – чутко, но крепко и при включенном свете.

Как только он закрыл свои зоркие невыразительные глаза, по коридору затопотали. На пороге появился майор, следом за ним Самоваров.

– Пара вопросов есть к тебе, гражданин Иванов, – сообщил майор.

Серега с армейской невозмутимостью вылез из кровати. На вопросы он отвечал охотно, но слишком скупо. Если опустить из его речи непечатные выражения, можно было в общих чертах уяснить картину огневых утех покойного Еськова. Не хватало в этой картине красочных деталей, но суть была ясна.

Из Серегиного рассказа выходило, что Еськов очень любил оружие, и любил органически, как всякий мужчина крутого нрава и зрелых, далеких от баловства лет. Солидное сложение Александра Григорьевича гарантировало серьезность его страсти. Никакого бахвальства, никаких воинственных истерик: Еськов был скорее стрелок, чем охотник. К убиению зверей и птиц его душа не лежала.

Серега и сам любил всякую живность. Он опекал Мамая и прикармливал голубей, когда стриг усадебные газоны. Недавно в каком-то закоулке бездонного еськовского подвала завелась ласка, и Серега саботировал ее отравление, несмотря на грозные приказы Галины Павловны. Еськов тоже один раз видел ласку и умилился. Теперь Серега это умиление понимал как завет покойного и поклялся сохранить жизнь зверя любыми средствами.

Правда, по словам Сереги, гуманный Еськов все-таки частенько выезжал на охоту с друзьями-бизнесменами. Статус обязывает! Именно друзья подарили Александру Григорьевичу чучело медведя, которое теперь пылится в холле с зонтиком в когтях. Однако ни одного из этих друзей-охотников сегодня в доме не было.

Коллекция оружия – совсем другое дело. Ею Еськов гордился больше, чем всеми медалями и премиями, полученными на кисломолочных фестивалях. Даже титул «Йогурт года» не был ему так мил, как безобразная на вид винтовка системы «Бердан I», которую он раздобыл совсем недавно. Посторонние к заветным шкафам не допускались. Ключи хотя и не прятались в сейф, но чужие руки к ним не прикасались. Взять пистолет мог только человек, которого не раз допускали к коллекции.

Кто этот человек?

Серега почесал бритый затылок.

Санька? Да, он любит шум и пороховой дым. Но стреляет он скверно и предпочитает шутихи и петарды. Николай Алексеевич прав: неумеха он первостатейный, вечно все роняет, давит и рвет. Любая вещь в его руках портится и по неизвестным причинам отказывается служить. Когда он запускает петарды, Сереге приходится за ним присматривать. Дерзко и гладко совершить преступление, да еще замести следы вместо того, чтоб наследить, как стадо коров, Еськов-младший не способен.

Галина Петровна? Да, стреляет она отлично – глаз-алмаз, глаз-бурав, глаз-дрель. Серега этого глаза побаивается: однажды, когда он набрался нахальства и вынес, не сморгнув, несколько тяжелых взглядов хозяйки, его на другой день всего обкидало чирьями. Где хранятся ключи от шкафов с оружием, она знает. Правда, баловаться с пушками не любит. Да и зачем ей стрельба под Новый год? Она чемоданы собрала, спит и видит себя за границей.

– А сегодняшние гости знакомились с коллекцией? Имели раньше дело с оружием? – спросил майор.

Да, было дело, подтвердил Серега. Он сам видел, как они стреляли. Помнится, прошлой осенью был корпоратив в охотничьей усадьбе «Кулички». Вот тогда все и палили из ружей почем зря…

– Неужели все? – изумился майор.

– А вы про этот е…й корпоратив лучше Арьку спросите. Он там был и приколы б…кие выдавал. Уржались на х…! – припомнил Серега.

Разбудили Арьку. Сыщики не хотели этого делать, но Серега сказал, что тамада (такая уж у него профессия!) всегда ложится под утро и спит до обеда, а то и до полдника. Сегодня в связи с трагическими событиями он заснул в два часа ночи, то есть необычно рано. Значит, завтра он наверняка переспит и будет болеть, как после пьянки.

– Ладно, Иванов, иди буди этого господина, – распорядился майор.

Серега мотнул головой. Скоро он привел в свою каморку Аристарха Жебелева. Мастер корпоративных приколов спросонья в самом деле выглядел бодро, только его мелкие кудри свалялись набок. Серега предложил размочить кудри водой и пригладить.

– Отставить! – сказал майор. – Не будем заниматься ерундой. Зададим господину Жебелеву пару вопросов, и пусть идет досыпать.

Пикник с охотничьим колоритом Арик помнил отлично.

– Я в разных местах четыре раза работал по этому сценарию. Везде был полный успех, – самодовольно сказал он.

Стоял тогда, по словам обоих очевидцев, октябрь. День выдался серенький, но теплый. Охотничье хозяйство «Кулички» расположено живописно. Лес сиял золотом и багрецом, столы ломились от яств в стиле сафари. Арик даже припомнил, что соленые грибы были пе ресыпаны брусникой и клюквой, а блюдо с ку риными окорочками обложено еловыми шиш ками.

Тамада восстановил в памяти сценарий, Серега скупо дополнил его рассказ бытовыми деталями.

Похоже, праздник в самом деле удался. Офисный планктон нарядился белочками и зайчиками и скакал наперегонки по редколесью. Было очень весело. Менеджера региональных продаж Михайлова искусали осы. Двое младших менеджеров отправились в кусты по нужде и заблудились. Они постоянно звонили по мобильникам, но их никак не могли отыскать. В конце концов они самостоятельно выбрались на станцию в восемнадцати километрах от первоначальных кустов.

Серега все это время стерег оружие. Он угощался окорочками и скучал, пока не началась стрельба по бутылкам. Тут уж блеснул сам глава фирмы. Пробовали стрелять и другие. Бухгалтерша Никитина? Нет, эта страшно боялась ружья. Арик подтвердил, что Алла Федоровна засела в домике и, пока пальба не стихла, носу оттуда не казала.

А вот Лундышев хорохорился и за ружье хватался. Серега заверил, что стрелок он никуда не годный – руки слабые, целясь, жмурит оба глаза, при отдаче падает навзничь. Во всяком случае, на том корпоративе после первого же выстрела ружье у него отобрали. Может, он тогда только притворялся чайником? Но зачем?

– Прямо-таки парад неумех, – заметил Самоваров.

Стреляла и Люба. Поначалу она тоже трусила, но, когда стала попадать в бутылочки, разохотилась и даже выиграла приз – плюшевого тигра. Потом тоже пару раз баловалась.

– Это когда же «потом»? – заинтересовался Стас.

Серега прикусил язык. Ему не хотелось распространяться о слабостях хозяина, который лежал сейчас в морге и был одинок, беспомощен и нем. Теперь про него такого наговорят! Тот же Арька…

Арька и начал:

– Ты, Серега, имеешь в виду выезд на пейнт-бол? Ну да, палила она здорово, быстро насобачилась. Но это ведь ерунда, просто краска…

Серега замялся. С трудом подбирая слова, он поведал давным-давно известные вещи – что был у Александра Григорьевича с Любой служебный роман. Не роман даже, а так, веселые паузы между делом. Это всегда быстро у него кончалось, это несерьезно – как шоколадку съесть.