Зимняя сказка или с чистого листа

— Аня, да выслушай же ты меня! — Леонид закрыл дверь и прижался к ней спиной, чтобы девушка вновь не распахнула ее и не привлекла к ним лишнего внимания всего подъезда.

— Зачем? Разве это что-то изменит? — Аня, скрестив дрожащие руки на груди, тяжело дыша, посмотрела на мужчину, которого любила, и который так подло поступил с ней, обманул, воспользовался ею, а теперь стоит и что-то лопочет, пытаясь вывернуться.

— Изменит, — твердо и уверенно кивнул он. — Я не люблю Лидию…

— Твои проблемы, и ее тоже, но никак не мои! Уходи, или я сейчас полицию вызову.

— Аня! — уже более громко проговорил Леонид.

— Убирайся, я не хочу ничего слушать! Мне и так все ясно! — губы девушки предательски задрожали, а глаза наполнились слезами. — Ты врал мне, притворялся, а я дура развесила уши… уходи, еще раз прошу по-хорошему! Уходи! Уходи!

Леонид, воспользовавшись минутной слабостью, быстро сгреб ее в охапку и прижал к себе, утешая, поглаживая по волосам.

— Тише, тише, все будет хорошо, маленькая моя, хорошая девочка.

Глубоко вдохнув такой родной, уютный аромат, исходящий от него, Аня была готова разрыдаться, и простить. Простить, не смотря не на что, но тут, словно вспышка молнии: она идет, рыдает по заснеженному лесу, падает, поднимается, а на утро новость, ее никто не искал… медленно покачав головой, она с силой вырвавшись из рук державшего ее Леонида и залепила ему пощечину.

— Не смей! Никогда не смей больше ко мне прикасаться! — срывающимся голосом сказала, она, лихорадочно дрожа. — Не смей!

— Аня…

— Уходи, прошу тебя, уходи! — буквально взмолилась она, чувствуя, что силы покидают ее, а банальная истерика все ближе и ближе, и вот-вот накроет ее с головой.

— Я не уйду, пока ты не выслушаешь меня, — упрямо стоял на своем Леонид, по-хозяйски проходя на кухню, в обуви и верхней одежде. — И ты выслушаешь, хочешь того или нет!

Глава 19

В этот самый момент входная дверь распахнулась и на пороге появилась Василиса, с виновато понуренной головой, а позади нее возвышалась обширная фигура дяди Бори.

Едва завидев, в каком состоянии старшая племянница, он быстро вошел в квартиру.

— Аня, что с тобой? Ты плачешь? — пробасил он.

Леонид быстро выглянув в прихожую, оценивающим взглядом окинул дядю своей бывшей подруги, и решив, что в кулачном поединке того не осилить, принял правильное решение в данной ситуации, а именно: ретироваться.

— Нет, все в порядке, — проговорила Аня, отходя на несколько шагов, давая возможность войти родственникам. — Этот гражданин уже уходит, так ведь?

— Да, да, я уже ухожу, — пробормотал Леонид, поспешно проходя мимо Бориса и скрываясь на лестничной площадке. — Но разговор мы еще не закончили.

Захлопнув за ним дверь, Аня попыталась непринужденно улыбнуться, но, увы, у нее не получилось.

— Что это за хмырь? — пискнула Васька, стаскивая с головы шапку и расстегивая пуховик.

— Да, так с работы, — вильнула в сторону глазами Аня.

— Точно все в порядке? — решил на всякий случай убедиться дядя Боря.

— Да, да, все хорошо, — Аня улыбнулась, и на сей раз ей удалось взять под контроль свои эмоции. — Может чаю или кофе чашечку?

— Спасибо, солнышко, — поблагодарил дядя ласково. — Но мне пора бежать, вот, привез Василису, решил проводить до дверей и сдать с рук на руки.

— Спасибо, — поблагодарила Аня доброго дядюшку, и краем глаза отмечая, как Васька, скинув обувь, тихой мышкой прошмыгнула на кухню и загремела дверцей холодильника.

Распрощавшись с родственником, Анна заперла дверь и быстро вошла на кухню.

— Что это за хмырь? — вновь задала вопрос Вася, с набитым ртом. — И только не надо мне тут врать, что с работы. Это дядю ты можешь провести, но только не меня.

— Вася, — предупреждающе протянула старшая сестра, встав на пороге, чтобы хитрющая девица в случае чего не улепетнула, и не заперлась в ванной, как обычно делала это в детстве, когда ее ловили на мелких шалостях или на плохих отметках в дневнике. — А мне тут тетя Катя позвонила и такое рассказала…

— Что именно? — вильнула взглядом в сторону Василиса, продолжая непринужденно жевать бутерброд с сыром и запивать кофе из чашки сестры.

— А то, что ты с каким-то мужиком на катке была, к примеру.

— А, это не мужик, — отмахнулась девчонка.

— Правда? А кто? Подружка по университету? — Аня и так была на взводе из-за внезапного и совершенно неожиданного визита Леонида, а тут еще младшая сюрпризы подносит.

— Нет, — Васька откусила половину бутерброда. — Это парень.

— Парень, значит, Семен? И вот только не ври, я же проверю, позвоню Семену и спрошу.

— Нет, это не Семен, — пискнула Васька, с трудом пропихнув в себя плохо прожеванный кусок. — Это другой, ты его не знаешь…

— Так это ничего страшного, ты нас познакомишь, — непринужденно улыбнулась Аня. — И не смей подсовывать мне университетских дружков, тетя Катя и дядя Борис так же будут присутствовать на очной ставке.

Васька совсем скисла, даже аппетит пропал. И тут Аня заметила в ушах младшей серьги. С бриллиантами.

— Так, минуточку, а это что еще за серьги? — быстро подошла она и дотронулась до одной из них. — С бриллиантами? Ты где их взяла?

— Не переживай, не украла.

— Я уж понимаю, что не украла, кто подарил? Семен со стипендии?

— Нет, — низко опустив голову, прошептала Васька.

— А кто? Тот мужик, с которым тебя видели на катке? — Аня чувствовала, как гнев начинает тихо разгораться. — Да? Отвечай, Вася! Ну, Вась!

— Да, да! — вскричала девица, быстро снимая серьги и бросая их на стол. — И еще сотовый телефон, дорогой, и коньки, белые. Но это не мужик, и не мой!

— А чей? — прошептала Аня, глядя, как сестра выкладывает сотовый телефон на стол.

— Ничей, — ответила девица пожимая плечами. — Это просто я решила отомстить за тебя…

— В смысле? — Аня медленно нашарила табурет и села на него.

— Я совершенно случайно познакомилась с… Максимом, тем самым, из-за которого тебя уволили, ну и решила поиздеваться над ним и…

Васька самозабвенно пустилась в повествование о своем коварном плане. Аня слушала, схватившись за голову, ей одновременно хотелось плакать и смеяться. Нет, ну это же надо такое придумать! Вот же маленькая прощелыга! Что-что, а смекалистой Васька была всегда. Но это не значило, что она поддерживает сестру в этой авантюре, нет, совсем даже наоборот. Возмущение захлестнуло ее с головой.