Зимняя война 1939-1940. И.В.Сталин и финская кампания

Относительно тыла. Я бы сказал, что по линии тыловой службы, если Красная Армия испытывала недостатки, то не в боеприпасах, не в фураже, а в техническом снабжении.

Армия моторизована, а ремонт автомашин был поставлен из рук вон плохо. И наш автотранспорт простаивал зря, не использовался, потому что машины были не боеспособны и выпустить их было нельзя.

КУЛИК (председательствующий). Слово имеет тов. Запорожец.

ЗАПОРОЖЕЦ (армейский комиссар 2-го ранга, член Военного совета 13-й армии)

Я хочу продолжить мысль командующего 13-й армией о ночных действиях. Финны считали, что мы в вопросах ночных действий являемся младенцами, совершенно неподготовленными для ночных действий. Имели место случаи, когда финны выбрасывали диверсионные банды к нам в тыл (финской бандой в составе 12 человек было ранено наших 8 человек и 2-3 человека убито, в том числе командир взвода, который должен был поймать эту банду). По указанию Главного совета мы приняли целый ряд мероприятий по ликвидации этих вылазок. Одна банда прошла в тыл армии, но мы ее уничтожили (из 20 человек ушло 3 человека). Из третьей банды в 12 человек вернулся только один. С тех пор как рукой сняло. Больше на территории 13-й армии не появлялось ни одной диверсионной банды.

Возвращаюсь к ночным действиям. Вначале, в частях 3-го корпуса, действовавшего на правом фланге нашей армии, ДОТы брали днем, и лишь иногда действовали ночью. Днем велась артиллерийская подготовка, днем атаковали ДОТы, а поэтому у нас были сотни раненых и убитых. Из 350 человек одного из батальонов – убито было до 150 человек.

Другую картину имели на левом фланге. Здесь была 136-я стрелковая дивизия, был хороший командир полка, тов. Младенцев, ныне Герой Советского Союза, он здесь выступал, это исключительно толковый человек, был командир 39-й танковой бригады – комбриг тов. Лелюшенко, также ныне Герой Советского Союза, 62-я стрелковая дивизия, 306-й стрелковый полк, которым командовал комбриг тов. Крюков – исключительно боевой командир полка. Кстати, здесь они напрасно завязали ссору, кто из них первый, а кто второй пришел на станцию Хеиньоки.

СТАЛИН. В интересах истины.

ЗАПОРОЖЕЦ. Если в интересах истины, то тот и другой не правы. Дело было так. Командир 23-го стрелкового корпуса тов. Акимов создал ударную группу, возложив командование этой группой на комбрига тов. Лелюшенко, здесь были части тов. Младенцева и 306-й полк комбрига тов. Крюкова, который также действовал в этом же направлении. Речь идет о ст. Илвес, а потом они перешли к ст. Хеиньоки. Вот эта группа тов. Лелюшенко и заняла станцию Хеиньоки. Так было, тов. Лелюшенко? Тов. Младенцев действовал своим батальоном. Его батальон хорошо действовал, а также и сам тов. Младенцев хорошо действовал.

СТАЛИН. Младенцев другое передавал.

ЗАПОРОЖЕЦ. Формально эту станцию заняла группа тов. Младенцева. Когда у нас зашел спор с 7-й армией, кто взял Хеиньоки, я позвонил тов. Жданову. Нам было известно, что наши войска взяли. Я отвечал за 13-ю армию. Тов. Жданов говорит, что неважно кто взял, лишь бы ее взяли, а в интересах армии это все равно.

СТАЛИН. Это очень важно, узнаешь командира, как он действовал, воспитываешь у командира правду. Это важно.

ЗАПОРОЖЕЦ. Я насчет правды должен доложить, что на фронте творились дикие вещи. Если бы здесь было время, я бы обо всем этом доложил, иногда было сплошное вранье.

СТАЛИН. Может быть, не так сказать, не вранье.

ЗАПОРОЖЕЦ. А как сказать?

СТАЛИН. Преувеличение.

ЗАПОРОЖЕЦ. Преувеличение. Никто, тов. Сталин, из командиров не докладывал без преувеличения, все докладывали в преувеличенном виде. И наоборот, иногда командиры докладывали в преуменьшенном виде, что отошли не на 700, а на 500 м. Это получается потому, что некоторые плохо читают карту. Сначала нам донесли, что Кирку Муола взяли. Потом был целый скандал. Я доложил тов. Жданову, что Кирку Муола взяли, тов. Жданов доложил тов. Сталину, а на самом деле Кирку Муола еще не взяли. Тот командир, который докладывал, неправильно читал карту и все перепутал. Мы с тов. Грендаль поехали к Кирку Муола для того, чтобы ее взять. На следующий день тов. Рубцов, боевой командир, со своими частями взял ее.

СТАЛИН. Первые сведения не принимаются, нужно проверять. Я расскажу один эпизод из прошлой войны, я тоже был комиссаром на Южном фронте. Мы взяли Орел, должен доносить командир, он ничего не доносит, был занят чем-то, где там доносить.

3 час. ночи. Ленин звонит и говорит: ничего не имеете сообщить, а у нас штаб был в Серпухове. Мы говорим: ничего не имеем, наступление идет. А он мне и говорит: есть новости – Орел взят. А я догадывался, что он взят, даже знаю, что он взят, а от командира ничего нет. Я ему говорю, а вы откуда знаете? А он мне – у меня своя связь с железнодорожниками, они мне и донесли. Почему не сообщаете? Я отвечаю, у нас это первые сведения, мы их не посылаем, ждем подтверждения. А он говорит – а, вот как у вас, это хорошо. Значит обмана не будет.

Вот так и нужно вести – иметь сведения, сообщить их и сказать, что сведения проверяются.

ЗАПОРОЖЕЦ. Так вот, почему 23-й корпус, в частности тов. Черняк из 136-й стрелковой дивизии, сравнительно легко прорвал укрепленный район? Потому что, во-первых, и главным образом, они действовали ночью. Как они это делали? Они днем долбили артиллерией, а ночью блокировали ДОТы и брали их. Тов. Младенцев брал хорошо ДОТы, он за одну ночь взял 8 железобетонных ДОТов, хотя ночью была метель, пурга. Финны считали, что мы ночью не можем действовать, а он днем нацелил части и ночью взял 8 железобетонных ДОТов. Потери у него были такие: 5 человек убитых и 8 человек раненых. Это на 8 железобетонных ДОТов, тогда как на правом фланге нашей армии, когда пытались атаковать ДОТ иногда батальоном, теряли буквально до 100 человек убитыми и ранеными.

СТАЛИН. Это было воспрещено Москвой.

ЗАПОРОЖЕЦ. Это было до воспрещения, когда было запрещено, этого не делали.

СТАЛИН. В разведку ходили табунами.

ЗАПОРОЖЕЦ. Пока в лесу идут вместе, еще ничего, но как только оторвутся немного, отдельный взвод или рота самостоятельно действовать почти не могут.

Я хотел бы доложить относительно подготовки нашей пехоты. Я считаю, что пехота у нас, если брать тройчатки, по существу не подготовлена. Кадровые дивизии – подготовлены, но что получилось с частями? Старослужащие – красноармейцы были хорошо обучены, но маскироваться умели плохо и в первых боях выбывали из строя. Красноармейцы были плохо обучены стрельбе из ручного оружия, из пулеметов, материальной части не знали и поэтому очень часто получалось – или в снегу лежит головой вниз, или по крайней мере не действует. И такой вопрос напрашивается, тов. Курдюмов. Мы все готовили очень много пулеметчиков, а с некоторых пор это дело забросили; их не учим, и только теперь тов. Щаденко организовал несколько пулеметных училищ, а вообще командные кадры пулеметчиков растранжирили куда угодно и только теперь их начинаем собирать.

Или возьмите такой вопрос, как снайперы. Что мы видим? Финны прекрасно стреляли, а наших снайперов не было. И поэтому нам приходилось по указанию Ставки, по указанию Военного совета фронта в процессе войны обучать по 8-9 снайперов в роте. Спрашивается, куда девалась большая масса снайперов, которых мы раньше готовили? А вы знаете, что мы их в полках готовили, были дивизионные сборы снайперов и не плохие люди были, были хорошо подготовленные, но на войне их теперь почему-то не оказалось. Артиллерии и авиации приходилось вывозить всю тяжесть.

ГОЛОС. Не учитывали.

ЗАПОРОЖЕЦ. И учет действительно никуда не годится. Мы знаем, как проходит комплектование. В первую очередь комплектуются войска НКВД, танковые, артиллерия и уже все то, что остается, идет в пехоту. Учет специалистов в военном комиссариате очень плохой…

СТАЛИН. Очень слабое звено военкомат.

ЗАПОРОЖЕЦ. Да, учет поставлен плохо.

ГОЛОС. С учетом плохо дело поставлено.

ЗАПОРОЖЕЦ. У тов. Батова в 3-м корпусе был двухчасовой бой. Мы потом подсчитали и оказалось, что за время этого боя артиллерия выбросила 6500 снарядов.