Злая принцесса

— Может быть, даже найду парня, с которым можно переспать, — настаивает она, и блеск в ее глазах показывает, что она просто дразнит его. Тоже чертовски работает.

— Если бы ты могла выбрать кого-то, с кем мы не собираемся воевать, это было бы идеально.

— Как, черт возьми, я должна была знать, кто он?

— Его зовут Антонио Санторо. Как ты не знала?

— Может быть, засранец, потому что я не попросила проверить его гребаное удостоверение личности, прежде чем начать танцевать с ним.

— Ну, может быть, тебе стоит в будущем.

— Невероятно.

— Он знал, кто ты, Калли. Не может быть, чтобы он этого не сделал. Как ты думаешь, почему он хотел танцевать с тобой, хотел провести с тобой время? Мариано делают ход, и двое их детей решают сблизиться с тобой и Стеллой? — Мои кулаки сжимаются при мысли о том, что этот ублюдок прикасается к ней. — Это не гребаное совпадение, Кэл.

— Тьфу, какая разница. Он был милым.

— Он гребаный итальянец. Его послали к тебе не просто так.

— А что, если он не был? Что, если я ему действительно нравлюсь?

Нико проводит рукой по лицу, тратя мгновение на обдумывание своего ответа. Остальные из нас молчат, не желая вмешиваться в их ссору между братом и сестрой, несмотря на то, что Нико, очевидно, прав.

— Ты невероятна, Калли. Тебе нужно совсем забыть о нем. Ты просто напрашиваешься на неприятности, если держишь там что-нибудь живое.

— Неважно, — усмехается она, не подтверждая и не отрицая, что она снова разговаривала с ним с того дня, как мы их поймали.

Калли молча дымится, в то время как Нико делает глоток своего пива с чертовски самодовольной ухмылкой на лице, зная, что он выиграл этот раунд. Калли может спорить сколько угодно; неопровержимые факты обличают. Антонио чего-то добивался, чего-то большего, чем залезть к ней в трусики и получить право хвастаться этим. Его подсадили той ночью. Они оба были такими. Просто еще предстоит выяснить, почему. Кажется, все снова успокоилось после драмы в тот день, или, по крайней мере, никто ничего мне об этом не говорит, если они этого не сделали.

— Я ухожу, — говорит Деймон через несколько секунд. — Калли, тебя подвезти домой?

Она бросает взгляд через мое плечо на Деймона, прежде чем пронзить своего брата еще одним убийственным взглядом.

— Да, но не из-за этого придурка. Потому что это школьный вечер.

— Конечно, — усмехается Нико.

— Мне просто нужно попрощаться со Стеллой, и мы можем идти.

Деймон, должно быть, соглашается позади меня, потому что она перепрыгивает через наши вытянутые ноги и направляется в мою комнату.

— Сегодняшний вечер был испорчен, чувак, — предлагает Тео, когда Калли уходит.

— Ты, блядь, говоришь мне, — говорю я, потирая свою грубую челюсть, когда бросаю взгляд в сторону Тоби. Он отвлечен, слишком занят разглядыванием своей банки, чтобы заметить мое внимание. Мое сердце снова разбивается из-за него.

— Я думаю, ты сейчас чувствуешь себя довольно самодовольным, — бормочет Алекс.

— Ч-что? Почему, черт возьми, я должен это чувствовать? — Я лаю в ответ.

— Разве ты не видела выражение лица Галена, когда ты ушел с единственной вещью, которая волнует его больше всего на свете? Почти уверен, что прямо там была твоя сладкая гребаная месть.

— Заметь, не совсем так, как ты это планировал, — добавляет Тео.

Их слова вертятся у меня в голове, но в отличие от того, чего я ожидал всего несколько недель назад, я не чувствую никакого счастья или радости от того факта, что я, возможно, только что победил.

Реальность такова, что пока есть кто-то, кто явно хочет добраться до Стеллы, мы оба рискуем проиграть. Потому что, если он снова заполучит ее, если он снова причинит ей боль, я не уверен, что смог бы справиться. Особенно, если в следующий раз я буду недостаточно быстр.

— Это был не он, — признаюсь я, повторяя ту единственную информацию, которую дал мне Тоби, которой я могу поделиться.

— Что? Откуда ты это знаешь?

— Он сказал Стелле и мне перед тем, как мы вышли из дома.

— И вы ему поверили? — спрашивает Тео.

— Да. Я сделал. После всего этого, после того, как Себ обошелся с ним… Если бы это был он, он бы просто признался. Он уже проиграл. На данный момент это не имеет большого значения.

— Я согласен с ним, — говорю я.

— Ты согласен? — спрашивет Алекс, выглядя искренне сбитым с толку.

Я допиваю остатки своего пива и бросаю банку на стол.

— Он потерян. Больше нет смысла скрывать это.

— Он был козлом отпущения, — произносит глубокий голос позади меня за секунду до того, как Деймон обходит вокруг, чтобы встать рядом со всеми нами. — Если то, что ты говоришь, правда, то Дэмиен использовал его как козла отпущения, зная, что он уходит, чтобы скрыть, кто на самом деле это сделал.

— Но почему? Все это не имеет никакого смысла. Зачем Галену вообще понадобилось уходить?

— Чтобы защитить Стеллу, — подхватывает Тоби через несколько секунд, привлекая к себе все наше внимание.

— Продолжай, — подбадривает Тео.

— Я не знаю подробностей. Во всяком случае, пока. Но мама забеременела всего через несколько недель после того, как я родился от другого мужчины. Мой отец вряд ли смирится с этим. Гален взял вину за смерть отца Себа на себя, зная, что это была бы идеальная причина исчезнуть со своей маленькой девочкой, подальше от любой опасности.

— Ты думаешь, твой отец сделал бы что-нибудь?

Лицо Тоби бледнеет. — Я знаю, что он бы так и сделал, — подтверждает он.

— Ну, черт, — говорит Тео, наклоняясь вперед и упираясь локтями в колени.

Звук открывающейся двери наполняет комнату, и мы все смотрим, как Калли выскальзывает из моей комнаты и смотрит в нашу сторону.

Она печально улыбается мне, прежде чем кивнуть Деймону. — Поехали.

Нико ждет, пока они не исчезнут, прежде чем объявить, что он тоже уходит.

— Тогда почему ты просто не отвез Калли домой? — раздраженно спрашивает Алекс