Зло знает мое имя
Шрифт:
Первый умер быстро. Он даже не заметил, как ее кинжал попал прямо в живот, сквозь отверстие в кожаной броне.
А второй, совершая стратегическую ошибку, бросился на нее открыто. Ускользнув от его удара, она зашла сзади, и с хрустом, кинжал моей служанки вошел в его затылок.
— Беги! — крикнула мне Лести, спеша на подмогу Хельге, — Я справлюсь! Уговори народ, давай!
Мне показалось, что позади раздались еще шаги, будто бы подкрепление бежало.
Взять под контроль армию. Только так.
Подобрав подол грязного платья, я побежала прямо на балкон, жалея, что не могу с него спрыгнуть,
Солнце ударило в лицо. Ветер взъерошил свалявшиеся волосы.
Толпа внизу затихла. Многотысячная толпа. Разномастная. И бедняки, и крестьяне и князья. Тут были все. Тот самый случай, когда между людьми нет разницы в положении. Случай, когда все ждут известий о своей судьбе.
И все они смотрели на меня. Удивленно. Встревоженно. Зло.
Ах да, я же леди-предательница.
— Знаю, — вырвалось у меня, когда я сжала руками перилла балкона, — вы не меня хотели видеть.
— Где представитель Запада…!
— Он обещал нам свободу…
— Ты предательница… Северная шлю…
— Король умер за тебя, а ты легла под врага!
— Кто тебе вообще дал голос?
— Как ты посмела выйти сюда, видел бы тебя отец…!
Голоса. Много голосов. И все они говорили это.
Отец. Выдел бы ты меня. Чтобы ты сказал?
Я знаю.
— Да! — крикнула я громче всех, — Так оно и есть! Вы все правы!
Это снова заставило их чуть замолчать.
— Однако, — я выпрямилась и взяла себя в руки, стараясь говорить четко и убедительно, — я не хочу, чтобы вы погибли. А если мы подчинимся Западу, от Эфии останется только название.
И снова: «Он обещал на свободу!», «Автономия!» и прочие крики.
— Он лгал! — как же трудно кричать, — Не будет вам никакой автономии. Это же Запад, откройте глаза! Он умеет только убивать. Король Запада придет, соберет армию, заберет ваших отцов, мужей и сыновей, уведет на войну, и никто, слышите, никто не вернется. Вы этого хотите?
Все больше человек закрывали рты и слушали меня.
— Что такое Эфия? Мы крошечны. Наша армия — просто пешка в игре Запада. И больше некому будет вас защитить. Женщин уведут в рабство, а детей вы больше не увидите. Им нужно мясо. Человеческое мясо, которое будет работать на войну. Вы этого хотите?
— А Север?! — раздался из массы женский голос, — Север так не сделает? Будет то же самое.
Я покачала головой.
— Не будет. Я — невеста короля Морана. Будущая королева, — пришлось солгать, — а значит, я так же стану вашей королевой в любом случае. И обещаю, все будет так как при… Нет, как при отце никогда не будет. Но я обещаю, что без собрания всех сословий и их решения армия никуда не пойдет. Семьи будут целы. Вы — останетесь живы. Не могу обещать большего. Я сделаю все для вас. Вы — мой народ. Я не хотела покидать вас, но я — залог вашей безопасности. Пока я невеста короля Севера, он вас не тронет. Да, придется уживаться с новыми порядками, пересмотреть некоторые вещи. Но это море — останется вашим, эта земля, тоже ваша, и все вы — Эфийцы, всегда будете эфийцами. По крайней мере, пока я жива.
Внизу повисла гробовая тишина.
— Простите меня, — почти прошептала я, как вдруг кто-то сзади схватил меня за плечо.
Хельга встала рядом со мной, и, кивнув мне, как
заговорщик, сняла со своей головы корону мамы, и медленно, не спеша, надела на меня, прямо в воронье гнездо, которое когда-то было макушкой.— Вот ваша правительница. И я, вместе с ней. Обещаем, мы продолжим дела наших родителей. И они всегда будут жить в наших сердцах и делах.
Сначала один. Потом второй. Третий.
Один за другим люди преклоняли колени, пока вся толпа, не опустилась на землю, покорно склоняя головы.
— Слава принцессе Эльзе! — улыбаясь, как ребенок, и плача, воззвала Хельга, и раскат: «Слава! Слава!» пронесся вслед за ее голосом.
Как вдруг, улыбка исчезла с ее губ. Все эти длилось какое-то мгновение.
Просто Хельга приняла решение.
Быстро. Незамедлительно. Самостоятельно.
Резко повернув корпус, она упала на меня, сшибая с ног.
Я ничего не поняла, но слух уловил свист, и глухой звук.
Почувствовала, что больно ударилась головой, а сверху меня придавила сестра.
Народ внизу закричал, и заметался.
Что произошло?
— Хельга, — я попыталась поднять ее с себя, но она оказалась слишком тяжелой, — Хельга!
Моя рука, которая коснулась ее груди, пытаясь оттолкнуть, окрасилась в красный цвет.
Кто-то оказался рядом, поднял мою сестру.
Стража.
Другая, стража Морана. Теперь я узнавала северян где угодно.
Засмотревшись на спасителей, я не сразу заметила то, что тело моей сестры безжизненно повисло на руках у одно из мужчин.
А стрела, с синим наконечником, застряла как раз под ее ребром, и зеленое платье начало стремительно темнеть на груди.
— Хельга! — Ползком, путаясь в платье, я добралась до нее, ничего не понимая. Один из стражей уже пытался остановить кровь. Бледнея, как мраморная изваяние, Хельга могла только беспомощно моргать, лежа на руках у стража.
— Вытащите стрелу, — сорвался мой голос, а слезы застилали глаз, — Вытащите, черт вас подери!!!
Глаза сестры нашли меня, когда я сжала ее руку и прижала к груди. Они ничего не выражали кроме пустоты. Но страха там не было. Первый раз в жизни ей не было страшно. Она не дрожала.
— Нельзя, — ответил мне кто-то, но было уже поздно.
До последнего она смотрела на меня, пока ее глаза не начали тяжелеть и закрываться. Губы пытались сказать что-то, но обескровленные и бессильные, могли только дрожать.
А потом раз.
Все.
Веки опустились, а рука, белая, хрупкая, которая когда-то спасла мне жизнь, обмякла.
В один момент, до моего разума донеслось: ты потеряла всех, Эльза. Всех, кого любила, больше жизни.
И больше они никогда не вернутся.
В ту секунду, я тоже умерла. Дочь Эльза — уже была похоронена, а младшая сестра
Эльза — только что свела счеты с жизнью.
Возникал только один вопрос: есть ли внутри еще кто живой?
Глава 11. Снежный сон
— Когда вы планируете возвращаться в Айон?
Возвращение. Его я ждала больше всего.
— Скоро. Я уже написала Морану о возвращении. Готовьте корабль, свои вещи я не разбирала.
Покоя мне не давали даже на королевском кладбище.