Злодей

Я схватила приготовленную Ритой клубничку и подошла к окну. Спелый фрукт лопнул у меня во рту, когда я увидела столь же аппетитный городской пейзаж. Солнце парило высоко в лазурном небе, и Центральный парк манил всего в нескольких кварталах.

— Я рада, что ты спросил.

Я повернулась и схватила его за темно-синее поло, которое идеально сидело на его широкой груди, а джинсы были низко надеты на его бедра.

— Во-первых, убить тебя, пока ты спишь, затем снять деньги с твоего банковского счета и, наконец, сбежать на Амазонку, где я открою свою собственную полевую школу мирового класса.

Он кивнул.

— Замечательный план. Мне это нравится. Но только один вопрос. Как ты собираешься меня убить?

Я убрала руки и сделала вид, что осматриваю их.

— Я могу задушить тебя.

Рита бросила на меня неловкий взгляд и исчезла в большой кладовке.

— Боюсь, у тебя силенок не хватит.

— О, я не знаю. Когда у меня есть мотивация — а она есть — я могу сделать все, что угодно.

— Хочешь попробовать? — он похлопал себя по коленям. — Посмотрим, есть ли у тебя силы, прежде чем ты полностью посвятишь себя этому плану? — блеск в его глазах был чертовски сексуальным, хотя мы обсуждали его потенциальное убийство.

— Спасибо, но нет.

— У тебя есть план Б? — он позволил своему взгляду пройтись по моему телу. — Тот, который становится еще более физическим, чем сценарий удушения?

— Что ты имеешь в виду?

— Если бы ты сидела на моем лице, я был бы более чем счастлив задохнуться, лишь бы ты кончила первой. И я могу гарантировать, что ты бы кончила, — он облизнул губы.

Божееее… Я опустилась на стул около окна. Не потому, что мои ноги ослабли от мысленного образа меня сидящей на его лице. Я просто устала.

— Неважно. Ты все испортил.

Он засмеялся.

— Ты говоришь это только потому, что тебе понравился мой план.

— Задушить тебя, да. Сидя на твоем лице, нет.

От этой лжи у меня на щеках выступил румянец.

— Ты можешь признаться мне в своих желаниях. Я единственный, кто никогда не осудит тебя за них.

— Это обнадеживает. Я хочу свободы.

— Твоя свобода может быть только со мной, — он взял с широкого пуфа пульт и, щелкнув по кнопкам, выключил музыку, и огромный телевизор выехал из стены.

— Раз уж тебе еще предстоит грандиозный побег, как насчет того, чтобы посмотреть кино?

— Кино?

— Да, — он похлопал по дивану рядом с собой. — Мне нужно будет сделать несколько звонков сегодня днем и уйти сегодня вечером, так что давай посмотрим фильм, пока у нас есть время.

— Я не знаю... — я взглянула на двери, ведущие в разные части пентхауса.

— Потом я тебе все покажу. А пока буду занят телефонным звонком, ты сможешь сплести веревку из простыней. Хорошо? — его ухмылка разозлила меня и заставила улыбнуться.

— Ладно, просмотр фильма — хорошая идея, — я не стала садиться рядом с ним.

— Ты должна сделать кое-какие вещи доступными, помнишь? — он снова похлопал по дивану. — Пожалуйста, — сказал он так, словно арахисовое масло покрыло его язык и затруднило речь, — посмотри со мной фильм.

Я обещала попробовать. И фильм был в пределах того, что я была готова ему дать. Я встала и села рядом с ним, оставив несколько дюймов пространства между нами.

— И это все, что я собираюсь получить?

— Ты сказал, что хочешь посмотреть фильм. Я готова посмотреть фильм.

Я поджала ноги на диване и уставилась на пустой экран телевизора.

Он проворчал, но снова что-то щелкнул на пульте. Автоматизированная система медленно спустила шторы вниз, закрывая окна.

— Оставь, — я положила свою руку поверх его. — Мне нравится свет.

— Если ты будешь держать меня за руку во время фильма, я оставлю их открытыми.

Я прищурилась, глядя на него.

— Это очень похоже на сделку.

— Нет, просто просьба, — Себастьян нажал ту же кнопку на пульте, и шторы перестали опускаться.

Надо было бы убрать руку. Но я этого не сделала. Между нами не было сделки, но было понимание. Если я уберу руку, то ничего не потеряю. Если я оставлю ее, я не сдамся, я сделаю свой собственный выбор.

Он нажал еще несколько кнопок, и телевизор щелкнул, звук лился через динамики вокруг нас. Эмблема Lionsgate мелькнула на экране. Играла музыка — ноты пианино, которые я знала наизусть. Появился коридор, совершенно белые стены, мебель стерильная, как будто недавно купленная и никогда не использованная. Затем вспыхнул идеальный мужчина в белых трусах. Когда началось описание, мурашки побежали по моим рукам и ногам. Американский Психопат.

Себастьян перевернул руку и сплел наши пальцы.

— Я знаю, что это твой любимый фильм, — прошептал он.

На бумаге мой любимый фильм был безупречен. Но, по правде говоря, Себастьян был прав. Изображение Патрика Бэйтмена в роли Кристиана Бейла увлекло меня с первой минуты, как я услышала его вступительный монолог. Я никогда не покупала книгу и не брала ее в библиотеке, боясь, что кто-нибудь увидит ее в моей коллекции. А также из страха, что я буду любить ее даже больше, чем фильм. Но это был всего лишь фильм, да? Наслаждаясь развлекательным фильмом, который понравился миллионам других людей, ничего обо мне не сказал.

— Перестань думать и наслаждайся просмотром.

Он сжал мои пальцы, когда психопат на экране сказал Нам: «Меня там просто нет».

Глава 32

Себастьян

Я закончил свои телефонные звонки, пока Камилла продолжала искать выход из моего пентхауса. Как только она исчерпала все возможности — кроме комнаты видеонаблюдения, которую я запер, — она появилась в нашей спальне и плюхнулась на кровать.

— Не повезло?

Я отключил планшет и встал.

— Нет, ты садист.

Чем дольше она оставалась со мной, тем чаще стала дерзить. Она была неповторима.

Я улыбнулся ей.

— Я начинаю немного нервничать. Но только немного.

— Что в запертой комнате? Собираешься коллекционировать отрубленные головы?

— Не смеши меня, — я усмехнулся. — Вот где я складываю мертвых проституток.

— Это смешно, только если это говорит не псих, — она перевернулась на живот и уткнулась лицом в белое одеяло. Если она называла меня другими именами — а я был уверен, что она это делала, — они были слишком приглушены, чтобы понять.