Злодейский путь!.. Том 3 и Том 4

Ал продолжал внимательно смотреть на него. Он даже не моргал.

— Что? — не выдержал Шен.

— Вы… непостижимы для меня.

«Э?»

— Ты просто плохо пытаешься! — уязвленно заявил Шен.

Что значит «непостижим»? Вполне себе постижим! Во всех его действиях видна вполне себе прагматичная логика.

Почему-то из-за статуса «непостижимого» стало грустно. Не то, чтобы Шен когда-то мечтал, чтобы кто-то понимал мотивы всех его действий… Хотя да, мечтал. Пусть никогда не облекал эти ощущения в связные мысли, но кому бы хотелось всю жизнь оставаться непонятым?

Правда, он никогда и не думал делегировать Алу такие сложные полномочия.

«Я ничем существенным не отличаюсь от других людей! Почему я у тебя такой непостижимый, а?» Это так раздражало! Потому что делало его еще более одиноким.

После его выкрика, Ал стоял в оторопи. Похоже, Шен вновь сразил его своей «непостижимостью»!

«Нет, ну а что он ожидал услышать в ответ? «Спасибо»?!»

Разговор с главным героем снова не задался. Шен начинал думать, что в словах Системы крылось, к сожалению, горькое зерно истины. Только он пока совершенно не представлял, как с этим справиться.

— Пойдем. Сегодня был очень долгий день, — произнес Шен.

Глава 77.2. Четвертая ночь

Когда Шен вместе с Алом наконец вернулся в поместье, ночь перевалила за середину. Шен старался не думать о том, как глупо выглядел и что может думать Ал о великом учителе, потерявшемся среди ночных улочек столицы. Сильно клонило в сон и даже потряхивало от усталости, и он сосредоточился на шагах. Ал держал его под руку, помогая добраться до Зимнего павильона.

Они старались не издавать лишних звуков, столь отчетливых в ночной тишине, и медленно скользили к павильону по крытой галерее. Шен уже почти спал на ходу, но Ал вдруг остановился, заставляя тем самым учителя вновь проявить интерес к окружающей реальности.

Они увидели, как вдалеке по галерее пятится белый волкодав. Это большое животное проявляло столь несвойственный ему страх, тихонько поскуливая и оседая на задние лапы.

Шен удивленно вгляделся в темноту, от которой пятился Девятый. Некто ступил в свет падающих на террасу лунных лучей, и те отчетливо осветили Риту. Девушка медленно скользила по деревянному настилу, словно ожившее привидение, а бедный пес, так любящий играть с ней в дневное время, пятился прочь.

— Она ведь говорила, что не выходит из комнаты после захода солнца, — негромко произнес Шен.

Ал ничего не ответил. Они приблизились к Риту, стараясь не издавать лишнего шума и вместе с тем быть достаточно заметными для девушки, чтобы случайно ее не напугать. Однако Риту продолжала свой размеренный шаг, будто никого совсем не видела, даже в тот момент, когда Шен с Алом вышли ей наперерез. Завидев их, волкодав вильнул хвостом и бросился наутек.

Девушка сделала следующий шаг, и Шен посторонился. Он увидел, что глаза ее широко открыты, но взгляд пуст.

— Барышня Риту, — позвал Ал.

Он протянул к ней руку, но Шен перехватил ее.

— Похоже на сомнамбулизм, — произнес он. — Лучше нам не пытаться будить ее в таком состоянии.

Ал не понял значение того слова, что использовал учитель, но больше не тревожил мерное продвижение Риту и воззрился на Шена в ожидании дальнейших указаний.

— Пойдем за ней, — решил тот.

Они пропустили девушку вперед и медленно пошли следом в ее темпе. Луна клонилась низко к горизонту, бросая на темные галереи резкие косые лучи.

— Учитель, в нее вселился злой дух? — спросил Ал.

— Не знаю, — отмахнулся Шен. — Просто идем следом.

Он предполагал, что в состоянии сомнамбулизма Риту может отправиться на кухню или в ту ее тайную комнату, но вот прошло минут десять, и он удивленно узнал укрытую сухой лозой галерею. Они остановились перед комнатой с белой дверью.

Риту просто стояла перед ней, не пыталась дернуть за ручку, толкнуть или еще как-то взаимодействовать с дверью. Казалось, она чего-то ожидает.

Прошло пять минут, ничего не менялось, Шен и Ал продолжали взирать на девушку. А затем Риту развернулась и медленно пошла назад.

Еще около получаса они следовали за ней, пока девушка не вернулась в свою комнату и не забралась в постель. Шен поправил ее одеяло и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

«Что это было?» — озадаченно призадумался он.

Ал стоял напротив и спокойно взирал на учителя.

— Я устал, — вздохнув, сообщил Шен.

Ситуация с Риту его на время взбодрила, дав крови небольшой всплеск адреналина, но сейчас уже все прошло и он чувствовал себя вдвойне уставшим. Ал вновь взял его под руку и помог добраться до Зимнего павильона.

— Иди спать, — произнес Шен, остановившись перед своей комнатой. — И… спасибо за сегодня.

Ал молча ему поклонился.

Следующий день начался для старейшины Проклятого пика ближе к полудню, и, лишь открыв глаза, Шен сразу же понял, что настроение у него неважное. И причину столь скверного настроения тоже тут же осознал. Белобрысую причину, которая все никак не выходила у него из головы, несмотря на то что у него было достаточно много тем, о которых следовало подумать, не отвлекаясь на старейшину пика Славы! Шен встал с кровати и оделся, предпочтя черно-фиолетовый наряд подстать настроению.

На сей раз «хлопотливая служанка» Аннис притащила ему целый поднос еды.

— Что это такое? — спросил Шен, выйдя из своей комнаты и увидев это многообразие вместо ожидаемого чая.

— Тетушка Ци, кухарка, обратила внимание на ваш нездоровый цвет лица и то, что вы практически ничего не едите, и наказала мне отнести это вам, — ничуть не раскаиваясь ответила Аннис.

— В самом деле? Ни с того ни с сего озаботилась моим питанием?

— Она еще ворчала, что, пока готовит для этого дома, не допустит, чтобы кто-то из домочадцев выглядел так, будто его неделями морят голодом.

Шен подумал, что уж слишком Аннис осмелела в последнее время.

— Ну и, возможно, мы с братцем Алом несколько раз обмолвились о вашем неважном здоровье, пока обедали на кухне… — отвернувшись и с превеликим интересом рассматривая сухие веточки растущего рядом куста, более тихо произнесла Аннис.

«Мелкие проходимцы!» ??????????????????????????

И все-таки было бы глупо начинать ругаться по этому поводу. Шен вздохнул и сел за каменный столик, стоящий в саду белых камней. Аннис поставила поднос перед ним.