Злом за зло (Драконоборец - dark edition)

В связи со всем этим Тобиуса определили в свободные гостевые покои, достойные иного короля. Несколько связанных комнат, в числе коих опочивальня, кабинет, гостиная, личная ванная комната с экзотическим не то гоблинским, не то гномским водопроводом в стенах. Там даже был выход в крошечный садик на балконе, где росла настоящая трава и карликовые деревья. Вид открывался потрясающий: приречные районы Ордерзее, широкая лента великой реки Мьельн, тонкие нити мостов и Храмовый остров, тянущийся к небу шпилями кафедрального собора посреди медленно текущих вод. Тобиус выходил на этот балкон, чтобы тренироваться и размышлять в ожидании развития событий.

Оставив короля и придворного мага и вернувшись к себе, он как раз хотел взяться за боевой шест, когда заметил, что что-то не так. Фарфоровые, стеклянные и хрустальные фигурки, стоявшие на крышке комода, изменили свое расположение. Тобиус не придал бы этому наблюдению особого значения, в конце концов, покои должен кто-то убирать, но, во-первых, служанка, протиравшая пыль, вернула бы украшения на прежние места, а не оставила в середине крышки свободное пространство, оттесняя фигурки к краям. Во-вторых, разбив одну из фигурок, она бы тщательно подмела пол и постаралась скрыть следы оплошности, а не оставила бы осколки на полу.

— Лаухальганда, ты нашкодил?

Компаньона нигде не оказалось, хотя, покидая покои утром, Тобиус видел, что тот спит. Пришлось отправляться на поиски и спрашивать у слуг, стражников, а порой даже у монахов — не видели ли они прыгающий туда-сюда черный мячик с ушами? К счастью, такое явление легко западало в память кого угодно, и довольно быстро Тобиус оказался рядом с покоями принцессы Хлои. Наследница ривенского престола обитала в просторном комплексе помещений, включавшем помимо спален для фрейлин еще и гардеробную, небольшую бальную залу, личный сад, ванные комнаты, гостиную, комнату для музицирования и зачем-то оружейную с личным стрельбищем.

Когда волшебник появился в гостиной, храпевший на кушетке Годлумтакари немедленно проснулся и, открыв один глаз, потянулся к оружию. Узнав же Тобиуса, он улыбнулся и провалился обратно в сон. Игравшие в куп гоблин и гном поздоровались, чистивший мушкет хиллфолк кивнул, сир Вийем повернул голову в шлеме, хомансдальф, наигрывавший на клавесине, предпочел не отвлекаться. Оставшиеся двое гвардейцев, длиннорукий страшила и поджарый малый, находились в саду. Они кружили друг вокруг друга, без передышки маша двуручными мечами и не позволяя своему оружию остановиться ни на миг, дабы не утратить силу инерции. Лаухальганда тоже был в саду ее высочества — он следил за тренировочным поединком, громко мяукая и постоянно подкатываясь к ногам поджарого мечника.

— Нашкодил и смылся, негодник? — Тобиус подхватил возмущенно закричавшего компаньона и прижал к себе. — Надеюсь, он вам не мешал?

— Нисколько, чар, — ответил долговязый, стаскивая с головы открытый шлем, — хотя я мог случайно наступить на него, упасть, а мой меч, вылетевший из рук, описав сальто в воздухе, мог бы вонзиться мне в грудь. Да, с таким невезучим человеком, как я, подобное вполне могло бы произойти.

— Это было бы достойное завершение полной нытья жизни, — глухо произнес поджарый мечник из-под шлема и захохотал. — Держите вашего питомца при себе, чар, мне не хотелось бы споткнуться о него и сдуру налететь на меч этого нытика!

— Ворона — злая птица, — горестно вздохнул долговязый, которого риденцы называли Вдовцом, или Вдовым Хью, — с острым клювом и дурным языком.

— Простите, что прервал ваши занятия, и разрешите откланяться, мне тоже пора потренироваться.

— Владеете мечом? — спросил сир Вийем, невероятно бесшумно приблизившись сзади.

Оказалось, что все риденцы уже покинули гостиную, которую оккупировали во время отдыха, и высыпали в сад. Появилась Хлоя с двумя фрейлинами.

— Меч — не оружие для волшебника. Я владею дробящим и древковым.

— Продемонстрируете? Любопытно, так ли искусны маги Ривена в ближнем бою, как говорят.

— Нет, — равнодушно ответил он.

— Чар Тобиус, ну не капризничайте, — улыбнулась Хлоя, — мы сможем покинуть Хосбранд только завтра, но делать совершенно нечего. Вы бы оказали мне услугу…

— Побыв за придворного шута? — бесцветный спокойный голос как будто хлестнул по воздуху кнутом. — Я буду чувствовать себя дураком, тратя время на дурачества, и к тому же мне не нужно оружие, чтобы одолеть любого из этих славных воинов.

— Даже Годлумтакари? — с вызовом подался вперед могучий альбинос.

— Даже Годлумтакари. Конечно, магия тебе нипочем, но я могу оторвать от фасада замка кусок весом в сто пятьдесят стоунов^[17] и швырнуть им в тебя. А потом еще раз, и еще. — Тобиус запихал шипевшего Лаухальганду в свою сумку и закинул ее на плечо. — Разумеется, я не имел цели кого бы то ни было оскорбить. До завтра.

С этим он перешел из сада в гостиную и, прежде чем оказаться в коридоре, краем уха услышал показавшийся ему печальным голос принцессы:

— Не вините его за грубость, чар Тобиус очень многое пережил, и это оставило на нем глубокий отпечаток.

За новым созданием портала пристально следили и маги, и священники. Руководил процессом Кузан Попрыгун, и с противоположной стороной поддерживалась постоянная связь, чтобы убедиться, что портал соединяет две правильные точки пространства.

Бейерон на прощанье обнял дочь и пожал руку Тобиусу.

— До самой свадьбы она — твоя забота, чар.

— С ней ничего не случится, сир, обещаю.

Прежде чем кто-то успел ступить в портал, из него вышло несколько крепких людей, кативших большой свинцовый гроб на колесиках. Он был открыт, внутрь лег Годлумтакари, а затем с изрядным трудом обслуга медленно покатила его обратно.

— Миледи, пора. — Сир Вийем слегка поклонился и сделал приглашающий жест.

В сопровождении гвардейцев, личного телохранителя и Тобиуса Хлоя Карторен ступила в светящуюся арку и через мгновение оказалась в другой стране. Хотя проводили ее скромно, по-домашнему, встречена принцесса была по-королевски. Стоило ей оказаться в тронном зале замка Ардегран, как запели фанфары и сотни людей обратили на нее внимание. Вельможи, лорды, рыцари, кадровые военные, наемные волшебники, лакеи в черно-красных ливреях — все смотрели только на нее. Стены украшали знамена знатных риденских родов, горели факелы и лампы, сверкали драгоценности, ленты с орденами и начищенные до зеркального блеска парадные латы. От высокого черного трона к прибывшим двигался молодой мужчина, очень высокий, крепкий, с красивым лицом. Его нуагримговые латы покрывала искусная филигрань, плащом служила шакалотова шкура, голову охватывал обруч черного металла с крупными рубинами. Волосы у короля Радована Багряного были подстать его прозвищу, они имели насыщенный красный цвет настоя на гибискусе чайном — известная родовая черта династии Карапсуа.

— Добро пожаловать в Риден, моя леди, — произнес он бархатистым баритоном, — я отчаянно рад, что вы оказались целы и невредимы.

— В том есть немалая заслуга ваших храбрых воинов, сир, — ответила Хлоя, приседая в реверансе.

Позади короля и чуть в сторонке стоял Октавиан Риденский. Со времени их с Тобиусом первой и последней встречи придворный маг Радована Карапсуа не изменился ничуть, он как был, так и остался субтильным человеком, чье молодое треугольное лицо внушало подозрения в родстве с эльфами, а тонкий крючковатый нос заставлял думать о какой-то хищной птице. Волосы риденского мага были пепельно-серыми, коротко остриженными, а глаза — желтыми, с узким вертикальным зрачком. Небогатая мешковатая одежда делала Октавиана похожим на подростка.