Злыднев Мир. Дилогия

– Интересное дело. – Продолжил свою речь командующий учебным лагерем Укар, – У меня тут в прошлом месяце на стажировку поступило четверо детей Сенаторов, и не к одному «особого» отношения не требовалось. А ты сопляк, чем такой особенный?

– Думаю лишь тем, что для меня уже поставлена задача, которую я должен выполнить. Так что пребывание в вашем лагере, это лишь формальность, которую……

– Молчать!!!!!!!!!!! Ты – «думаешь»? Ты безмозглый сопляк, осмеливаешься «думать», в присутствии своего командира?!??!?!

В той сраной бумажке, которую для тебя намалевали в Генеральном Штабе написано, что твое обучение должно продолжаться не больше двух недель, и что во время этого обучения, ты не должен умереть, или хотя бы получить серьезную травму….

С первым я соглашусь. Если ты хочешь пройти трехмесячное обучение за две недели, – ты эту радость получишь.

Но вот останешься ли ты при этом жив? Гарантию давать не буду. Потому что лучше пусть меня отправят в отставку, или разжалуют рядовым в обозную команду, чем из ворот моего лагеря выйдет неподготовленный курсант. Так что иди щенок, получай форму, и готовься сдохнуть…..

– Ну что ж щенок, – сказал Командующий Укар, спустя две недели, глядя в изможденное лицо Аттия Бузмы. – Ты оказался чуть крепче, чем я о тебе думал. Ты прошел все испытания, которые полагается проходить соискателю на звание Стажера. Уж не знаю, кто учил тебя раньше, но учил он тебя хорошо.

Но солдатом, ты все равно еще не стал, и никогда не станешь, слишком уж от тебя воняет Ловчей Службой.

… И не делай такое удивленное лицо. Я впервые взял в руки меч, когда еще и твоих родителей в проекте не было, так что любую замашку отличаю сходу. Тебя владеть мечом, учила Ловчая Служба. Да и продвинуть купчишку к нам, в стажеры, способна только Она. Так что как только я увидел тебя на плацу, все твои странности сразу перестали быть таковыми.

– Значит Командующий Укар, ты больше не склонен видеть во мне врага?

– Не льсти себе сопляк. Не дорос ты еще до того, чтобы быть моим врагом.

Да и другом ты мне никогда не станешь. Потому как меня тошнит от крыс, которые вынюхивают крамолу среди своих же товарищей, делящих с ними свой паек, и прикрывающих их спины во время боя!

– Могу заверить тебя, что моей целью является не……….

– Заткнись. Кто поверит писку, попавшей в мышеловку крысы?

– Ладно. Можешь мне не верить. Единственное, я надеюсь, что слух о некоем Ловце, едущим инспектировать гарнизоны, не полетит впереди меня?

– Ты осмеливаешься учить меня соблюдать присягу ублюдок? Вон отсюда!!!!!!!!!

– Так, значит явился к месту службы? – Спросил нашего героя дюжий тысячник, которому тот доложился по прибытию в стоящую на границе с Горами крепость.

– Так точно, тысячник Оптим Кир, явился.

– Давай бумажки…..

Так-так, – вновь сказал тысячник, мельком прочитавший направление Штаба, и очень внимательно, – рекомендацию из Учебного лагеря. – Значит ты тот самый Аттий Бузма, которого мы ждет тут уже второй месяц. Не слишком-то ты торопился!

– Я-то торопился, тысячник Оптим Кир, да…..

– А вот скажи-ка мне Стажер Аттий Бузма, – словно бы и не обратив внимание на его попытки оправдаться, продолжил тысячник, – Что имел в виду командующий Укар, когда написал, что ты превосходный, полностью готовый к несению службы боец, но никудышный солдат? Это знаешь ли, самая странная характеристика, которую мне приходилось видеть.

…..– Думаю дело в том тысячник Оптим Кир, – после некоторого молчания сказал стажер Аттий Бузма. – Что я в общем-то не собираюсь становиться солдатом. Прошение об отставке, я подал одновременно с прошением о вступление в Армию, и потому……

– И чем тебя не устраивает служба в Армии?

– Ну…, я купец. Из старинного Торгового Дома, наследником которого я являюсь. Мой отец, деды, и прадеды были купцами. Быть купцом меня готовили с самого детства. Как я могу быть кем-то другим? – в голосе Аттия Бузмы, словно бы промелькнули нотки искреннего удивления при мысли о том, что можно не повторить жизненный путь прадедов.

– Это-то мне понятно, – сказал тысячник, бывший семнадцатым в поколении Миротворцев. – Тогда, какого Злыдня, ты вообще к нам записался?

– Но разве ты не знаешь этого тысячник Оптим Кир? – искренне удивился наш герой. – Ведь в направлении Штаба, это наверняка должно быть написано.

– Тут написано, что стажер Аттий Бузма направляется для службы в моем отряде, и все. А еще у меня есть предписание трехмесячной давности, об организации экспедиции для поиска Южного пути через Горы. А в ответ на мой запрос в Штаб Миротворцев, «об уточнении и конкретизации поставленной задачи», – мне написали, что для этих целей ко мне направят тебя. Так кто ты такой, Аттий Бузма умеющий находить пути в Горах? И как ты это делаешь?

В течении следующего получаса, наш герой добросовестно рассказывал и про Южный путь, и про свою роль в его «обнаружении», и про «обстоятельства», благодаря которым ему пришлось записаться в Миротворцы. Конечно это была адаптированная для «общего применения» версия, в которой правды было чуть меньше половины. Но и она произвела впечатление на его собеседника.

– Ну что ж, если ты сумел убедить Сенат, что этот Южный путь существует, – может и правда есть смысл его поискать. Но не надейся на то, что будешь в этом путешествии пассажиром. Мне насрать на то, кем ты там собираешься становиться. В моем Отряде служат только солдаты, и тебе тоже придется им стать.

Ты поступаешь под командование десятника Гроса. Советую постараться выполнять свои обязанности стажера как можно лучше, – десятник Грос сосунков не любит. Если у меня возникнут вопросы по организации экспедиции, – тебя вызовут. Вопросы есть? Нет! Бегом!

Если бы Миротворцам понадобился бы кто-то, кто должен отпугивать новобранцев от службы в Армии, – лучшей кандидатуры чем десятник Грос, было бы трудно найти.

При первом же взгляде на него, у Аттия Бузмы появилось ощущение, что кто-то разрубил на куски огромную обезьяну и средних размеров крокодила, а потом сшил из этих кусков некое чудовище, которое и назвал, – «десятником Гросом».

Он был огромен, длиннорук, а у него в пасти поместились все крокодильи и обезьяньи зубы одновременно. На его лице, и абсолютно лысом черепе, располагалась целая коллекция шрамов пересекающихся и плавно переходивших один в другой. К тому же, это лицо видно успело побывать в огне, так что ни единого волоска на нем не было. Так же отсутствовали на нем и какие-либо эмоции. Судя по всему, десятник Грос вообще был не способен двигать большинством лицевых мышц, и «выражение лица» ему заменяла страшная маска нарисованная шрамами.