Злые стволы

— Как вы сказали?

— Балласт работает…

— Нет, позже. Вы назвали какое-то слово?

— Фальшкиль?

— Да, да. Именно фальшкиль. Фальш. Киль. А ведь, пожалуй, вы правы.

— Насчет чего?

— Насчет балласта. Того, что фальшь!

Глава 31

— Ты уверен? — спросил Папа. Которого так звали не за возраст. И не за семейное положение. И не за многодетность. За то, за что знали. — Может, это очередная параша? Вы уши тереть…

— Ну какая параша? Точно! Мне хороший знакомый из округа шепнул. Он у них там главный по снабжению. Говорит, приехал старый кореш, просил мелкомасштабные карты, интересовался рельефом и этой, как ее, гидрографией. И еще показывал бумаги.

— Какие бумаги?

— Разные. Разрешения, письма. Вот эту визитку оставил. Я ее на всякий случай скопировал. Чтобы вам показать.

Папа взял визитку и долго вглядывался в тисненные золотом буквы.

Геологические изыскания… разведка… разработка… телефоны… факсы…

— Интересно. И чего это им вдруг понадобилось в наших краях?

— Не знаю. Говорил знакомому, что мы своего счастья не понимаем. Что живем на золоте.

— На каком золоте?

— Он так сказал. «Живете на золоте»…

— И где они сейчас?

— Ушли в тайгу.

— Как ушли? Пешком, что ли?

— Нет. Вертолет подрядили. Кучу каких-то ящиков увезли.

— Куда увезли?

— Я не спрашивал. Я думал…

— Думал… Тебе думать по чину не положено. Тебе положено бешеным кобелем по окрестностям скакать. И нюхать!

— Так, может, я сейчас? Мигом…

— Давай шустри. Шустрик.

— Ну, тогда я пошел?..

Интересно, подумал Папа: если они геологи, то зачем пришли в округ, а не в Управление геологии. А если не геологи, то что ищут? Известняк или глину для нужд местного строительства? Вряд ли. На ширпотребовском сырье много не заработаешь. Нефть или газ? Тоже едва ли. Такие полезные ископаемые — прерогатива государства. Такой куш частникам не укусить. Зубы коротки. Здесь требуются миллиардные вложения.

Тогда что?

Что-то легкодоступное и одновременно ценное. Что-то такое, что не требует мощной техники, дорог, подвода энергоснабжения и обогатительных фабрик. Что-то такое, что можно добывать кустарным способом. Одними только руками.

А из всего имеющего более-менее достойную цену кустарными методами можно добывать только золото. Золото! И ничего другого, кроме золота! Взять десяток промывочных лотков или ручную драгу и высеивать редкие золотые крупинки из речной породы. А может быть, и не такие редкие. Может быть…

— Вертолетчики сказали, что высадили их здесь, — показал пальцем на крестик, проставленный в карте, Шустрик.

— Сколько было груза?

— Много. Несколько тонн.

— Сколько? Шустрик молчал.

— Опять — думал… В общем, Так: узнай о весе, форме и упаковке груза. Все узнай. До мелочи. И если ты заставишь меня еще раз переспрашивать… Пшел, — кивнул Папа и поднял к глазам карту.

Место было хорошее. Замечательное было место. Горы. Река и множество расходящихся во все стороны мелких ручьев Которые в паводок тащат с верховьев кубометры породы.

Если бы Папа надумал чего-нибудь такого поискать в недрах своей малой Родины, он бы тоже выбрал это место. Именно это место.

Но Папа никогда ничего не искал в недрах. Он специализировался в другой сфере Он искал людей. В том числе тех, которые что-то искали в недрах. Он давно понял, что люди — это и есть самое главное богатство страны. Что именно среди них таятся неисчерпаемые залежи очень полезных и очень нужных лично ему ископаемых. Концентрация благородных металлов в народонаселении была много выше, чем в земле, на которой это народонаселение проживало. Надо только уметь находить перспективные жилы. И разрабатывать их. И черпать открытым способом.

Папа умел находить. И умел черпать. И поэтому близкие и дальние знакомые за глаза и в глаза уважительно называли его Папой.

Папа обвел кружком проставленный на карте крест. Здесь следовало провести более детальные геологоразведочные изыскания. Очень тщательные изыскания.

— Пятнадцать деревянных, обшитых металлическими скобами ящиков, каждый весом по… — запыхавшись, сказал Шустрик.

— Не надо ящиков. О ящиках после. А сейчас вызови Борца и скажи, чтобы он Со своими ребятками смотался вот сюда, — ткнул пальцем на крест в круге Папа. — И разузнал, что почем. Особенно почем. Понял?

— Посылать всю бригаду?

— Не надо всю бригаду. Пусть едет Борец и еще пара-тройка человек. Там дел всего ничего. Ребенок справится. Доехать, спросить и уехать. Жирно будет всем сразу пикники устраивать. Мне работники и здесь нужны.

— Когда выезжать?

— Завтра выезжать. С утречка пораньше.

— Он с утречка не вполне…

— Ничего, на природе проветрится. Скажешь, я велел…

Выехали на рассвете. Борец сидел на заднем сиденье машины, ожесточенно пережевывая жвачку и не менее ожесточенно матерясь. Сидел один. Потому что вдвоем было бы тесно. Борец не зря носил свою кличку. Он действительно был борцом. И выступал за Союз. В тяжелом весе.

— Они что, мальчика нашли… Ни свет ни заря… Как будто полдня что-то решают…

Беспрерывно зевающий водитель закурил сигарету.

— Э! Крутила! Гаси папиросу. Я этого не люблю, — раздраженно сказал Борец. — Капля никотина лошадь кончает. Слыхал такое?

— Так то лошадь. Ей до вас!.. — уважительно заметил водитель. Но сигарету скомкал и выбросил.

— Не-а, я против никотина принципиально. Меня еще первый тренер отучил. Он говорил, лучше водку пей и баб имей, чем курить. Курево для дыхалки смерть.

Машина завернула к пристани и остановилась.

— Это мы на катере, что ли? — недовольно спросил Борец.

— Шеф велел.

— А че не на вертаке? Интересно мне полдня на воде трястись.

— Я же говорю, шеф велел.

— Шеф, шеф. Сам бы небось на катер не сел, — проворчал Борец, выбираясь из машины. — Куда идти?

— Вон к тому пирсу. Там катер. Небольшой, но на подводных крыльях катер лениво качался на волне.

— Этот?

— Этот.

— Чего-то он такой маленький.

— Зато быстрый. Домчит, что самолет.