Змееносец. Сожженный путь

– Меню, слегка наклонился, молодой официант, протягивая Александру, две увесистые книги, черного цвета.

– Спасибо, кивнул Александр.

Свет в зале стал красным, и под медленную музыку, стриптизерша, соскользнув с шеста, перекатилась по подиуму, и вышла в зал. Она словно восхитительный, редкий цветок, среди диких джунглей, извиваясь телом, подходила к столикам, и исполняла танец. Жгучая брюнетка, в красном "бикини", завораживала, мужчин... Каждый, тянул к ней руку с купюрой, и жаждал прикоснуться кончиком пальцев, к смуглому телу, стриптизерши. Но танцовщица не позволяла этого, в руках у нее была черная шляпа, в которую она предлагала бросить купюры. Александр не отрываясь, смотрел на танцовщицу, приближающуюся к нему. " Как она изящна и натуральна, в своих движениях, подумал он, доставая бумажник, из кармана. Таким не жалко отдать деньги, она стоит этого. С одной стороны податлива, с другой строга, и недоступна,- верх соблазнения! покачал он головой. Она знает свое ремесло, и понимает, когда надо остановиться,- чертовка! Красивая!" Александр достал купюру 500 франков, и положил перед собой на стол. " Всяких видел, подумал он, и в Париже, и в Антверпене, а такую, первый раз!" Танцовщица подошла к столику Александра, двигаясь в такт музыке. Движения ее горячи и страстны, глаза, черные, миндалевидные, притягивали, словно магнит. Александр даже не заметил, как попал в водоворот ее чар. Он смотрел на ее тело, и все больше, испытывал желание, прикоснутся к этой бронзовой коже... Погладить ладонью высокую грудь, и ... Она наклонилась, и он ощутил сладкий запах ее тела, горячая волна ударила в голову, и он, не понимая, что происходит с ним, положил свою ладонь, на ее бедро. "Огонь! Такой приятный, и горячий, подумал он, и тут же, ощутил сильную боль, на своем запястье. Что за черт, дернул он рукой, и услышал где то над собой, хриплый голос:

– Запрещено.

Александр взглянул на руку, что сжимала его запястье, и сразу увидел небольшую татуировку, на внутренней стороне предплечья, "змея и роза".

– Какого черта, резко дернул руку Александр, освобождаясь от захвата. Он повернул голову, и уткнулся в черный пиджак с большими пуговицами. Подняв голову, он увидел перед собой, крепкого черноволосого мужчину, со шрамом на подбородке.

– Ты кто? спросил раздраженно Александр.

Мужчина нагло усмехнулся, повернулся и пошел, не вымолвив и слова.

– Идиот, прошептал Александр, потирая руку.

Подошел приветливый официант, и, достав из кармана блокнот с ручкой, приготовился записывать. А танцовщица, уже соблазняла темнокожего мужчину, через два столика от Александра. "Как наваждение, тряхнул головой Александр, машинально открыв меню. Даже не помню, когда со мной такое случалось, - расслабился". Официант, молча, стоял у столика, Александр листал меню. "Змея и роза, змея и роза, нервничал Александр, прикусив губу. Где я это видел? Или слышал? Где? Вспоминай! Это важно! подгонял он себя. Я знаю, надо вспомнить". Он повернулся к официанту, и произнес:

– Один виски.

Официант кивнул, сделал запись и удалился. Александр не торопясь осмотрел зал, и не увидел того самого мужчину. " Куда он подевался, черт из коробочки! Наглый сволочь! И главное уверенный, что может все, а это плохо. Что- то здесь не так, "запах тревожный", словно перед большой бурей, на берегу океана, сильно пахнет водорослями. Что за хрень! Змея и роза? Где я слышал об этом, морщил лоб Александр, глядя перед собой. Вспоминай! Черт, это же знак клана Бодри, точно! Это их знак! Смертельно ужалить врага, и положить розу на его могилу, да, это именно они. Не понимаю, причем здесь они? Бред!" Официант принес виски. Александр сразу расплатился с ним, и, подкурив сигарету, задумался. "Может зря, волнуюсь, и этот мужик, здесь просто проводит время со своей девочкой? Может быть... Вечер испорчен, подумал Александр, не хватало мне еще разборок из-за танцовщицы. Расслабился!"

Выпив виски, он встал, и пошел к выходу. Выйдя на улицу, он глубоко вздохнул, достал пачку сигарет, подкурил одну, и медленно пошел в отель". И все же, ситуация непонятная, рассуждал он. Курьер, сигнал от Дидье, Антуан молчит... Все как то опустело в один миг, вокруг меня. Словно вакуум образовался. Так бывает только в одном случае, если какой то "жирный охотник" взял на мушку добычу, и точно уверен, что не промажет. А кто? Если бы знать! Ну, ничего, будут новые документы, "отлежусь", а потом займусь поисками тех, кто мне "кислород перекрыл! Зафир пропал внезапно,- это ребус!" Александр уже подходил к отелю, когда к нему, наперерез, из арки, вышел мужчина. Он шел быстро и уверенно. Александр остановился, что бы пропустить прохожего. Было темно, и ближайший фонарь, почти не освещал тротуар. Александр повернул голову, взглянул на мужчину, и почувствовал резкий удар в плечо. "Какого черта, подумал он, и ощутил сильную боль в боку, которая буквально, сжала все тело". Он прижал ладонь к правому боку, и, наклонившись, упал на тротуар. Тяжело дыша, он попытался подняться, оперившись на левую руку, но не смог... Рухнул...

– Помогите, из последних сил прошептал Александр, и закрыл глаза.

СССР. Дальний Восток. Н-ский гарнизон. 1985 год.

Январь. Снег, ровным белым покрывалом, засыпал гаражи. В старой автомобильной будке, среди рядов гаражей сидят трое подростков, и с помощью "плоскогубцев" разбирают боевые патроны от автомата АК. Все трое, одеты в армейские тулупы, на полу будки горит небольшой костер. Движения их деловиты, и профессиональны. Друзья часто собирались в этой будке, после смерти отца Германа Басова. Они дружили давно, Герман Басов, Женя Кузнецов, и Саша Карно. Рядом с каждым из них, лежали "самострелы", сделанные друзьями.

– Интересно, задрав голову, произнес Женька Кузнецов, самый маленький из друзей. А если пороха больше засыпать в гильзу, "пыж" быстрее полетит? А? Спросил он, посмотрев на друзей.

– Может гильзу разорвать, авторитетно сказал Герман, вытащив из очередного патрона пулю.

– Это почему? возмутился Женька, поправив шапку на голове.

– Потому что твой папа танкист, а мой был оружейником, - понял! громко сказал Герман, продолжая заниматься своим делом.

– И что? обиженно спросил Женька. Если бы не я, вы бы патронов не наменяли.

– Да ладно, ответил Герман. За спирт, где хочешь, поменяешь, не только у танкистов. Он взглянул на Женьку и усмехнулся. А ты пороха побольше сыпь, раз такой умный.

– А мне все равно, ответил Женька, высыпая на руку, порох из патрона.

– Все равно только дуракам, негромко сказал Саша, примеряя гильзу к стволу самострела. Думаешь, дураки, что ли придумали, сколько пороха засыпать в гильзу? спросил он Женьку. Или, что? Он внимательно посмотрел на друга, улыбнулся и сказал:

– Давайте, что ли покурим?

– Да, точно, кивнул Герман, надо перекурить, добавил он, откладывая в сторону патрон.

– У меня "Седеф" радостно улыбнулся Женька, достав из кармана смятую пачку.

– А у меня,.. только и успел сказать Герман, застыв с испуганным лицом.

– "Мальборо" что ли? Улыбаясь, спросил Женька.

– Бежим! крикнул Герман, и рванул к двери.

– Куда, растерянно вскрикнул Женька, и, опустив глаза, увидел в костре одиноко лежащий патрон.

– А-аааа завопил Женька и бросился к двери, толкнув на пол Сашу.

– Беги! заорал он что есть мочи!

– Аааа! закричал Саша, и быстро пополз на коленях к двери. Уже в дверном проеме, он рванулся всем телом, и.... Громоздкий тулуп, зацепился за гвоздь, Саша потянулся что было сил, раздался звук рвущейся ткани, и прозвучал выстрел. Саша зажмурился, и прижался к деревянным доскам пола. Последнее что он увидел, расширенные от ужаса глаза Женьки. Он лежал, не шевелясь, и спрашивал себя:- Я живой? Я живой? Саша тихо дышал, прислушиваясь к своим ощущениям. Вроде не болит, говорил он себе. А откуда мне знать, чего болит? Может я умер. Он медленно открыл глаза, и увидел перед собой испуганное лицо Германа. Бледное лицо, почти белое, а на нем, губы шевелятся, смешно, подумал Саша. А снег как вкусно пахнет, такой запах свежий, а я раньше даже и не замечал, что у него есть запах. Герман, что ты там говоришь, пытался улыбнуться Саша. А Герман с силой тащил его подальше от будки, и губы его шевелились. И солнце, почему то, удивился Саша, увидев на темном небе, яркий луч солнца, что пронизав небо, коснулся земли. Красиво, подумал он.

– Сашка, ты меня слышишь, резанул, громкий голос Германа. Ты меня слышишь? Саша поморщился, от громкого голоса, и как казалось ему, достаточно громко ответил:

– Да, я слышу Герман.

– Сашка, ты только не шевелись, понял, говорил Герман, быстро перетаскивая друга, за стену соседнего гаража.

– Ты чего Герман, я и сам могу, взмахнул рукой Саша.

– У тебя дырка в тулупе, заорал ему в лицо Герман, брызгая слюной.

– Это чего, пересохшими губами прошептал Саша, глядя на друга. Я убит, что ли?