Змеи Эскулапа

– Я не совсем тебя понял, – прищурился Андрей. – Но, насколько я помню, цикличность не очень свойственна человеческим цивилизациям. А что? Ты хочешь сказать, что вы возвращались к каменным топорам?

– Если верить хроникам, то несколько раз. И каждый раз половина населения вымирала. Я, знаешь, в школе учился плохо, это ты лучше с Касси поговори, но если мне не изменяет память, расцвет моей цивилизации начался всего лет семьсот назад. То есть шестьсот лет назад мы снова начали плавить сталь, потом, лет триста тому, появились первые машины, такие, знаешь, здоровенные, на дровах или угле, потом дирижабли… но дело в том, что все это уже было – раньше, до нас. И не один раз.

– Я ни черта не понимаю. Ты хочешь сказать, что от паровозов вы опускались до бронзовых топоров? Или, как ты сказал, вообще деревянных?

– Ну, почти так. Ну и люди, конечно, дохнуть начинали. Не сразу, но потом…

Андрей надолго задумался. Он очень плохо помнил основы общей истории цивилизаций, которую изучал когда-то в корпусе. В принципе, врачам давали довольно обширный гуманитарный курс, но со временем в его голове все так перемешалось, что он не мог вспомнить большинство деталей. Одно он помнил точно: приливы и отливы депопуляции в общем-то не характерны для Айоранских миров. Там, где древним колониям суждено было выжить, они довольно быстро осваивали пригодные для жизни земли и плотно заселяли планету. Здесь же происходило нечто совсем другое.

– А почему все это… так? – спросил Андрей.

Шагавший рядом с ним Ингр оглянулся, поглядел на шедших поодаль людей и пожал плечами:

– Несколько раз все заканчивалось очень большой войной. Потом люди уходили из городов и начинали жить сначала, потому что не хватало рабочих рук. По-моему все это происходило из-за веры, Заветов и всего такого… Один учитель говорил нам, что Отцы готовили нас воевать – вот мы и воевали.

– Между собой?

– Говорю же тебе, все это из-за веры. Разные народы понимали ее по-разному, ну и начиналось. В последние столетия о Верности почти позабыли, все уже было в порядке, но потом, лет тридцать назад, в Саммерали началось движение фанатиков, их становилось все больше и больше, и в один прекрасный день они устроили жуткую резню… убивали всех, кто хоть как-то соображал, что к чему. Мои родители были военными – мать погибла почти сразу, а отец, прихватив меня и брата, бежал на север, к Свободным Солдатам. Я учился уже там – сперва военная школа, потом летный корпус. Теперь и у нас заваруха.

– Тоже из-за религии? – испугался Андрей.

– А, нет… на религию нам плевать. Две группировки не могут поделить власть. У нас у власти давно уже военные, но старые генералы выжили из ума, и несколько сильных людей решили отправить их в отставку. Но не все у них получилось. Я… в общем, я решил, что лучше будет прогуляться на свежем воздухе и подождать, пока у нас что-то прояснится. А вы… с кем вы воюете, Андрей?

– Одна старая раса, которая пошла не по тому пути. Они намного старше нас, но не намного сильнее, к тому же они далеко, и ничего у них не выйдет, эта авантюра была обречена с самого начала. Тебе это трудновато понять, Ингр. Они воюют не за контроль над нашими ресурсами, а за контроль над человеческой расой в целом: для них это важно, потому что они вроде как впали в маразм и хотят таким образом укрепить свой дух.

– Они похожи на нас?

– Внешне – да, очень. А вот внутренне… у них странная психология. Знаешь, я в этом не очень разбираюсь. Меня призвали на Флот на время войны, а вообще я работал врачом в одной из колоний.

– Колоний?

– Да. Мы заселили множество пригодных для жизни планет, на которых не было разумных аборигенов.

Ингр понимающе кивнул.

– Да, потрясающе…

Лес закончился. Впереди сверкали снежными шапками горы.

– Там, за перевалом, огромное плато, – глухо сказал Ингр, щурясь от яркого солнечного света. – Мы должны дойти до него раньше, чем сядет солнце. Если ночь застанет нас на тропе перевала, до рассвета мы не доживем. Там, наверху, холодно: ты не замерзнешь?

– Вряд ли, – поежился Андрей. – Надо бы идти побыстрее…

– Я уже измучился подгонять этих скотов, – ответил Ингр. – Одного я уже пристрелил, когда он отказался идти. Еще один сорвался в пропасть, так что теперь их надо беречь, иначе некому будет тащить снаряжение. Когда мы придем в Туманный город, я брошу их на съедение зверям…

– Но ведь это твои люди! – поразился Андрей.

– Это ублюдки, а не люди. Это рвань, дезертировавшая из разных частей – они пошли со мной только потому, что каждый из них уже приговорен. Они заставили меня причалить на реке, чтобы разграбить мирный поселок охотников: я не хотел, но у меня не было другого выхода. Что, ты думаешь, что я буду с ними нянчиться и дальше?

3.

Под ногой скрипнул камешек, Халеф покачнулся и судорожно ухватился рукой за выступ на скале. Переводя сбившееся дыхание, он посмотрел вверх. Солнце уже давно катилось к закату, а спуск вниз еще даже не просматривался.

– Я все время думаю, кто тот странный тип в черном комбинезоне, – признался он стоявшей рядом с ним Касси, – ты не знаешь, на каком языке он говорил?

– Ингр, наверное, знает, – пожала плечами девушка. – Ведь он как-то разговаривал с ним?

– Но откуда он мог здесь взяться? С неба, что ли, свалился?

Касси загадочно прищурилась и ничего ему не ответила.

– Скоро пойдем вниз, – сказала она, глядя вперед. – В долину…

– А что там, впереди? – поинтересовался Халеф.

– Там Туманный город, – ответила девушка.

Халеф широко раскрыл глаза. Туманный город! Он неоднократно слышал легенды о заброшенных городах, полных удивительных чудес и ужасных опасностей. В его стране их не было, он знал, что люди редко селятся вблизи Туманных городов, так как большая их часть находятся в диких, труднодоступных местах. Дошедшие до его времени хроники смутно упоминали об ушедших в песок времен цивилизациях могущественных магов и королей, которые и возвели эти загадочные поселения. Правда, он никогда не слышал о Туманном городе здесь, в самом сердце северных гор.

Касси оказалась права – вскоре тропа круто пошла вниз. В просветах среди изломов серых скал Халефу мерещилась внизу бескрайняя зелень каких-то зарослей.

Через два часа они спустились в узкую долину, густо поросшую высокой травой – впереди их ждали странные врата из трех скал, за которыми, как сказала Касси, и начинались джунгли, посреди которых стоял город.

– Мы заночуем здесь, – объявила она. – Утром я пойду искать ловушки…

Халеф снова не понял, о каких ловушках идет речь, но спрашивать, как и раньше, ничего не стал. Достав из ее рюкзака небольшой топорик, он принялся рубить кривое старое деревце, росшее в овражке, рядом с которым из камней бил родник с чистой и ледяной водой.

Неожиданно его внимание привлек странный шум, доносившийся откуда-то сверху. Подняв голову, Халеф заметил, как над скалами, которые они только что прошли, кружит странный черный треугольник. Халеф присмотрелся внимательнее – он никогда не видел воздушных машин, похожих на эту. Треугольный аппарат двигался на небольшой высоте, позволявшей хорошо рассмотреть детали: юноша отчетливо видел вытянутый корпус с крохотными крылышками, пару высоких килей в хвосте и даже непонятные черно-золотые кресты на них. Сделав круг, загадочная машина сорвалась с места и на огромной, просто шокирующей скорости ушла в небо, буквально за секунду превратившись в едва заметную точку, а потом совсем пропала из вида.

– Это ваши? – спросил Халеф у Касси, которая так же смотрела в небо.

Девушка нахмурилась и махнула рукой.

– Нет… ты что, с такой-то скоростью пилота по креслу размажет. Не понимаю, ничего не понимаю…

Она зачем-то сняла с себя автомат, продернула затвор и несколько секунд с глубочайшей озабоченностью оглядывала травяное озерцо долинки, в которой они оказались.

– Это очень странно… – тихо проговорила она, не глядя на Халефа. – Тип этот в черном… неужели они еще здесь?