Змеиная осень

— Это дело хорошее, — я покивал, натянув на лицо самую благожелательную мину и думая лишь о том, как бы не заржать. — Но с чего ты взял, что это получится?

— Уже получилось! — гордо заявил парень. Вытащил из кармана смартфон в ярком и откровенно китайском чехле, полистал экран, положил передо мной. — Вот!

Снимок был сделан на повороте у моста, недалеко от старого мемориала. Сам кадр был неинтересным — просто сфотографирован мост, на заднем плане виднеется ржавое колесо обзора в бывшем парке аттракционов, хорошо видна река.

— И что? — не понял я.

— Так вон, внизу, смотрите! — провозгласил парень, тыкая пальцем в экран.

Действительно, внизу, почти на обрезе кадра, было видно нечто, смутно напоминающее тело крупной ящерицы и голову, на которой виден выпученный глаз. Правда, совершенно непонятно — это действительно существо или просто коряга?

— Это что? — я не нашёлся, что ещё можно спросить.

— Так непонятно! — обрадованно воскликнул парень. — Просто я мост сфоткал с колесом, думаю — во круто, куда я попал… А там, где это существо, ничего не было! Пусто было! Я и на фото заметил не сразу! Уже потом фото стал смотреть и увидел, после того, как меня из Управы выпустили и направление дали…

— И ты решил…

— Ну конечно! Если существо использует иллюзию, то человек его не увидит. А фотоаппарату всё равно, его-то не обмануть!

Вот она, активная молодёжь. Как только узнал про нечисть — сразу стал искать практическое применение гаджетов. А действительно смартфон снял существо или это часть пейзажа — да пофиг, в общем-то… Хотя теория красивая. Жаль, толком не проверить — у тех, кто выбирается за город, смартфонов обычно нет. Да и не будет никто этим заниматься.

— Поможете? — с надеждой спросил парень. Блин, да он на меня чуть не как на благодетеля смотрит! Вот что значит — выслушал и не послал сразу…

Теперь и посылать неудобно.

— Давай спрошу, — пожал я плечами, кромсая вилкой остатки котлеты. — Тебя как зовут-то?

— Виталик, в анклаве спросите — меня позовут!

Виталик, значит. Просто так, без фамилии. М-да… жаль парня. Не впишется он в здешнее общество. Либо сопьётся в итоге, либо покончит с собой — да и одно другому не мешает. Если, конечно, кто-нибудь не возьмёт его в руки — типа умных девчонок, пусть даже из того же Анклава. А лучше из здешних, коренных — они практичнее, на жизнь более серьёзно смотрят.

Я допил компот, встал. Поймал себя на мысли, что рука потянулась за несуществующим карабином, который я и правда обычно в такой ситуации прислоняю к столу справа от себя — прав Виталик, всё же внимательный он.

— Ну, бывай, Виталик! Узнаю что — найду тебя!

— Спасибо! — парень просто сиял. Вот как немного нужно некоторым для счастья. Просто дать рассказать о том, что считают важным…

Я вышел на улицу и пошёл к дому. Искать нечисть смартфонами… Мда.

После сытной горячей еды разморило, и всерьёз хотелось спать.

Глава 3. Четверг, 21 сентября. Ночь

Свой карабин я на работу брать не стал. Чего его таскать, на самом деле — после работы всё равно сразу домой, ну а если отправят на задание, то выдадут казённый, под серебряные пули. А если не отправят — то двух пистолетов, с обычными и с серебряными пулями, хватит с избытком.

Правда, серебряные пули тратить особо не хочется — учитывая, что они на днях опять подорожали.

Отметившись на вахте, я сразу пошёл в нашу дежурку.

Тут было людно. Как оказалось, собрались не только наши, из Патруля, но и ребята из мобильной группы — у них тоже суточное дежурство, но дежурка своя. И тема обсуждений стала понятна сразу, как только я увидел у кого-то в руках казённый СКС с примкнутым штыком.

Вот оно что. Сподобились-таки — в Управе после недавних событий постановили, что лучший случай распознать доппеля, сиречь оборотня-двойника, неотличимого от человека даже аурой — укол серебряным остриём. Или хотя бы посеребрённым — доппельгангеру этого вполне хватает, моментально рассыпается в пыль. Уж тут я могу быть уверен, за прошедшую неделю дважды видел своими глазами. А если учесть, что давно уже поговаривали о том, что пора бы снарядить казённые карабины штатными откидными штыками — вот, видимо, и до дела дошло. Неудивительно, что серебро дорожает — сейчас ведь явно все местные силовики закупки сделали, причём одновременно. Проклятые доппельгангеры…

Говорят, что сначала СКСы со штыками и были, но я этого в Патруле уже не застал — в определённый момент от них отказались, по рассказам ребят — оттого, что действовать приходится в основном в тесноте, из машин, а тут штык только мешает. Хотя, говорят, некоторые наловчились и ловили на штыки даже атакующих прыгунов или летяг. Ну что, возвращаемся к истокам…

Ребята из мобильной группы демонстрировали ножи, судя по всему, тоже посеребрённые — в основном классические «сороковки», эНэР-40 в грубых деревянных ножнах, но у кого-то были и финки без гарды, с кожаными ножнами. Сейчас, глядишь, и в городе новая мода начнётся на ножи… а это нехорошо — народ на нервах, как бы не начали друг друга тыкать просто «для проверки». И вот тогда работы мобильной группе будет выше крыши — они ж по сути милиция. Точнее, ОМОН — обычная милиция тут что-то вроде пэпээсников, мобильную группу вызывают, когда нужна силовая поддержка.

Нас, Патруль, по ночам дёргают вообще редко, разве что на помощь той же милиции — основная наша работа за городом, поэтому ночь, с которой начинается смена, мы обычно отсыпаемся. Главное, чтобы под рукой были. Кто порезвее или понаглее — оккупирует диван в дежурке, остальные располагаются на двухъярусных кроватях в соседнем помещении. Ну либо просто в картишки режутся — это для тех, кто спать не хочет. Кому как, а лично я вздремнуть не откажусь — тем более, засыпаю практически в любых условиях, главное — голову до подушки донести.

Эх, как же плохо без Юрки… Есть ли шанс, что он жив? Есть, конечно, но мизерный — учитывая, насколько доппели осторожны и даже трусливы, вряд ли они рискнут копировать человека, который ещё живой и может заявиться в любую секунду. Вот конфуз будет.

Я зашёл в «спальню», повесил куртку на вешалку — тот случай, когда стволы можно оставить, в соседней комнате два десятка вооружённых людей. Пара кроватей из десяти (точнее, из пяти пар, учитывая второй ярус) были заняты, но остальные свободны. Сняв берцы, завалился на ближайшую — никаких изысков, матрас под стареньким покрывалом и жестковатая диванная подушка, но вздремнуть — вполне хватает. Солдат спит — служба идёт.

Поспать толком не удалось.

— Волк, вставай, на вызов, — кто-то ткнул меня кулаком в бок. Открыл глаза — Лёха Лукин, коллега, тоже, кстати, из «провалившихся».

— Какой нафиг вызов ночью, — вяло ругнулся я, засовывая ноги в ботинки. — Только не говори, что твари проломили стену и нас кидают под когти и клыки…

Смех смехом, а говорят, что раньше такое и правда бывало — правда, уж лет десять как устаканилось.

— Не, — махнул рукой Лёха. — В Анклаве что-то рвануло и горит. Просят на усиление, чисто чтобы показать, что власть тут и всё в ажуре. Пашка сказал — дескать, мы всё равно баклуши бьём всю ночь.