Змеиное королевство

— Мы перехватили письмо одного из его офицеров к Главному советнику Ту.

Пикт задумался. Такое было вполне возможно. Но даже если бы он потребовал письмо, то, что передали бы ему, вполне могло бы оказаться подделкой.

— И все же я хотел бы увидеть Ту, живого или мертвого.

— Вы не верите мне? — удивился Кануб. — Но как бы там ни было, я предлагаю всем Алым Стражам сложить оружие. Если они проявят благоразумие, то никого из них я не трону. Забыв старые обиды, я позволю всем им вернуться на родину, в горы Залга-ры. В противном случае я, перебив вас, отправлюсь и карательный поход на восток. Не будет пощады ни старым, ни малым…

Ка-ну тяжело вздохнул. На своем веку он слышал много подобных речей, но, как подсказывал жизненный опыт старого пикта, чем страшнее были угрозы, тем маловероятнее их исполнение.

— Что вы думаете по этому поводу? — обратился пикт к сопровождавшим его офицерам.

— Нужно взять город штурмом! — воскликнул самый горячий из них. — Мы убьем подлого предателя…

Ка-ну задумался. Несомненно, Кулл поступил бы именно так. Повел бы войско на город. Но сколько при этом погибло бы невинных людей, одураченных льстивыми речами барона Блала или заклятиями змее-людей. Нет. Даже несмотря на то, что Ту угрожала смертельная опасность, идти на штурм было нельзя. Если Ка-ну повернет Алых Стражей против народа Валузии, то он и моргнуть не успеет, как развяжется гражданская война, и неизвестно еще, чем все это кончится. Значит, старым советником придется пожертвовать. В конце концов, если даже мятежный барон подчинит себе Хрустальный город, это вовсе не означает, что он станет повелителем страны. А тем временем, быть может, удастся получить какую-то весточку от короля.

— Прикажите воинам разбить лагерь, — распорядился Ка-ну. — Мы возьмем город в кольцо и постараемся сделать так, чтобы ни одна чумная крыса не перебралась через его стены.

— А Ту? Неужели мы бросим его на произвол судьбы?

— Мы ничем не сможем ему помочь, — ответил Ка-ну, печально понурив голову. Ему тяжело было оставлять в беде своего старого приятеля, но иначе он не мог поступить. Интересы Валузии были важнее жизни одного человека, пусть даже и столь выдающегося, как Ту. Потом пикт вновь повернулся к улыбающемуся, сознающему свое превосходство барону Блала. — Мы не станем умирать, взбираясь на неприступные стены Хрустального города, — объявил он. — Но ни одному из ваших людей, барон, не выбраться из Города. Самое позднее через месяц вы сами приползете ко мне, умоляя снять осаду.

И, не дожидаясь ответа, Ка-ну, развернув коня, отравился прочь от стен города.

* * *

Келкор присел у скудного костра. Вокруг него собралось два Алых Стража и двое пиктов — все, кто остался в живых из отряда Кулла. Тихо потрескивала в огне кожа седел, распространяя неприятный запах, но другого топлива у этих людей не было, сидеть же без огня никто не хотел. Костер — древний спутник людей — придавал воинам уверенность в себе, согревал их израненные, избитые тела.

— Итак, — спокойно проговорил Келкор, — я слушаю вас. Кто из вас знает, что нам делать дальше. Мы оказались посреди враждебной земли без коней, без достаточного запаса воды. Король Кулл пропал. Нам так и не удалось обнаружить его останков.

— Быть может, он мертв, и мы просто не нашли его? — пробормотал один из воинов.

Келкор с сомнением покачал головой.

— Зная Кулла, я бы сказал, что он решил отправиться дальше на восток.

— Вы уверены, что он жив? — удивился один из воинов с перебинтованной ногой. Она была сломана по крайней мере в двух местах.

— Да. И я боюсь, что мы стоим перед нелегким выбором. — Тут Келкор сделал паузу, выжидая. Пусть каждый из воинов проникнется важностью момента. — Мы должны выбрать, что нам делать: двигаться дальше на восток или повернуть назад. — И, предвидя возражения воинов, командир Алой Стражи поднял руку, призывая своих спутников к молчанию. — Я хотел бы, чтобы каждый из вас спросил себя, что вы хотите: вернуться назад к реке Стагус, бросив своего короля на растерзание неведомым чудовищам, или двигаться вперед, на восток, в надежде, что наш повелитель жив.

— Но почему вы считаете, что он остался жив? — недоуменно спросил один из пиктов. — То, что мы не нашли его тело, ни о чем не говорит. Чудовища могли разорвать его на куски.

Келкор покачал головой.

— Я, конечно, не уверен… Но Кулл не такой человек, которого легко убить. Однако все могло случиться. Вот поэтому я говорю, что выбор будет очень труден. Если король мертв, то, отправившись на восток, мы обрекаем себя на смерть. Но если он жив, мы не можем бросить его, не попытавшись оказать ему помощь.

— Если вы считаете, что Кулл жив, идите на восток! — фыркнул один из пиктов. — Лично я так не считаю и возвращаюсь к реке.

— У нас слишком мало припасов, — возразил Келкор, — мы не можем разделиться. Я предпочел бы, чтобы мы отправились на восток. Вы все знаете, — продолжал Келкор, глубоко вздохнув, — мне этот поход не нравился с самого начала, но я отправлюсь на восток…

Тут взял слово ветеран. Воин, убеленный сединами, пододвинулся чуть ближе к костру и заговорил, тяжело вздохнув:

— Я думаю, командир, тут вы не правы. Лучше всего нам будет вернуться. Если мы сгинем в этой пустыне, то никому от этого пользы не будет. Но если мы вернемся со всем войском, то сможем найти следы короля.

Келкор долго сидел задумавшись. Сейчас от его решения, возможно, зависела судьба короля Валузии. Потом командир Алых Стражей поднял голову. Еще раз оглядел он свое жалкое воинство.

— Неволить вас я не могу, — наконец заговорил он. — Двое из вас сильно ранены и далеко без посторонней помощи не уйдут. Поэтому мы сделаем так: берите все запасы, возвращайтесь. Я один пойду вперед. Вы же постарайтесь добраться до реки и возвращайтесь с подкреплением. Даже если наш король остался жив, я не смогу помочь ему в одиночку, если он попал в серьезную переделку.

* * *

Неожиданно тюремная камера осветилась.

Кулл резко обернулся и увидел высокую змееженщину с гнилушкой в руке. Стоя за решеткой с такими толстыми прутьями, что даже мамонт не смог бы разогнуть их, змеедевушка внимательно разглядывала короля Кулла и его товарища по несчастью — странное существо, давно утратившее человеческий облик.

Потом змееженщина оглянулась и подошла совсем близко к решетке. На мгновение Куллу захотелось подскочить вплотную к железным прутьям и сдавить горло красавицы, прикончить ее, чтобы хоть как-то поквитаться с ужасными тварями, пленившими его. Но что-то подсказывало варвару, что лучше выслушать змеиную красотку.

Молчание затянулось, но наконец таинственная посетительница заговорила, обращаясь к королю на грондарском языке:

— Я пришла, чтобы побеседовать с тобой, король. Голос ее был чистым и нежным. Если бы Кулл не видел ее, он решил бы, что это говорит самое прекрасное существо на всем белом свете, столь пленителен был звук ее голоса.

— Мне не о чем говорить с тобой, — отозвался Кулл.

— И все же я надеюсь, что ты хотя бы выслушаешь меня. — Змееженщина выждала, но Кулл не отвечал. Тогда она, видимо приняв его молчание за знак согласия, продолжала: — Я — принцесса Шулиша. Я хочу заключить с тобой соглашение.

— Какое может быть соглашение между нами? — удивился Кулл. — Наши народы — исконные враги, которые ведут нескончаемую войну, пытаясь определить, кто станет владеть землей в грядущие века. Ты — мой враг. Если бы у меня было оружие, я бы вырвался из этой каменной клетки и прикончил тебя.

— Как бы то ни было, — продолжала Шулиша, ничуть не смутившись, — ты ведь ненавидишь короля Шашонга больше, чем меня, так?

— С чего бы это? Мне одинаково ненавистны все змеелюди, — зло оскалился Кулл. — Хороший змей — мертвый змей!