Змеиные сети

– Спрятался! – услышал я голос за спиной.

Скрыв улыбку, я шел вперед. Впереди было пустовато, спрятаться негде. Плюнув, немного расчистил территорию, и сел прямо на снег, концентрируясь. Я прикрыл глаза, расслабляясь и сосредотачиваясь. Подготовил заклинание, а сам пытался нащупать лича. Как будто искал его небольшой нитью, чтобы связать нас.

Но теперь все шло как-то не так. Нить что-то нащупывала, но не могла ни за что зацепиться. Так, словно не видела его. Может, и он спрятался в невидимости? Аккуратно встав, я всматривался в снег перед собой, но ничего не видел. Пусто. Взгляду не за что зацепиться. Неужто он парит над снегом? На сколько хватит его сил?

Надеюсь, Ракшас не поднимет меня на смех потом… Я принял решение сидеть на месте и ждать. Просто ждать.

Время тянулось медленно, будто я сидел на занятии по нелюбимому предмету в Университете. Нудное, вгоняющее в смертную тоску, ожидание – пишешь формулы и пишешь, теоремы сыпятся одна за другой…

Думаю, прошло несколько часов, когда я вроде заметил движение. Или это я зевнул и проснулся? Я напряженно вглядывался в то место. И мне повезло: минут пять спустя я заметил какое-то шевеление. Рив-Сярим был осторожен.

– Есть! – прошептал я. – Он приближается. На расстоянии метров пятидесяти я атакую.

Или нет? Наставник же говорил, используй проклятья сразу.

– План меняется, я начинаю, не зевай! – чуть громче сказал я.

Первая попытка!

Внимание!

Заклинание «Растянутое Проклятие» отклонено!

Нисколько не удивившись, я кастовал их одно за другими.

Внимание!

Вы успешно наложили «Растянутое Проклятие»!

Рив-Сярим проклят!

Учитель выскакивает из инвиза, падает на снег, проваливаясь в сугроб. Ыыы, а он что думал?

Не теряя времени, я кастую заклинание, и думаю, что неплохо бы пустить «стрелу». Делаю движение левой рукой.

Но тут меня ожидал сюрприз. Стрела не достигает цели, Рив-Сярим телепортируется. А потом события наложились друг на друга. Я понимаю, что опаздываю, а в это время у меня над ухом свистит серебристый росчерк. Ракшас вступил в игру!

В следующее мгновение мои щиты сминаются, но я, кажется, успеваю нанести удар плеткой, а принц продолжает стрелять.

Внимание!

Малая Проклятая Плеть отклонена!

Между нами вырастает непреодолимая стена, несколько стрел Ракшаса вязнут в ней.

– ХВАТИТ! – гремит Рив-Сярим, и я без сил опускаюсь на снег.

– Отличная задумка, – сказал Верховный Лич.

– Неплохо вышло, – подтвердил Ракшас.

– Как у тебя родилась подобная идея? – спросил лич. – Обычно ты прешь напролом. Поумнел?

– Очень смешно, – окрысился я в ответ. – Этим утром я заметил, как маги Ракшаса очищали дорогу от снега, формируя коридор для лошадей. Но они же скорее боевые маги, поэтому мне стало интересно, как у них это получается.

– Все просто, – ответил Ракшас. – Магия пластична и подчиняется желаниям мага. Сильный, опытный маг может создавать и применять любые заклинания любых Стихий. Просто те, в которых он не силен, будут сжигать кучу маны с очень плохими результатами. То есть левитировать ты сможешь, но истратишь на это дневной запас маны.

А раньше он этого не мог мне сказать, да???

– Я пойду, – добавил принц.

Рив-Сярим создал свой «ковер-самолет», предложив Ракшасу садиться. Тот благодарно сел, и ковер довольно быстро улетел вперед.

– Ракшас зря улетел, – лекторским тоном заговорил наставник, когда тот улетел на приличное расстояние. – Он кое в чем прав, но не видит картины целиком. Всегда нужно смотреть в первоисточник всего. Понять, как устроена Вселенная, и тогда очень многое станет гораздо яснее.

Я очень внимательно слушал Верховного Лича.

– И основой здесь, Змей, является не что иное, как душа, – разглагольствовал Рив-Сярим. – То, кто ты есть в глубине души. Частично это отражается и в том, как ты мыслишь. Душа изначально свободна. А умение выйти за пределы своего «я», возможность смотреть на себя со стороны, и, когда нужно, преодолеть себя, является ключом к успеху не только в магических искусствах. Магия пластична до определенного предела. Погружаясь в знания о Стихии, ты раскрываешь то, что уже создано, пользуешься тем, что есть, запираешь себя в пределах однобокого мышления. Так, к примеру, считается, что темные эльфы не могут исцелять.

– Я могу, – возразил я.

Но… Тут я задумался.

– Вроде я уже не знаю никаких заклятий исцеления, – задумчиво сказал я. – Почему??? Я ведь мог!

– Где-то подсознательно ты выбрал другой путь, двигаясь в этом направлении, и потерял это умение, – спокойно объяснил наставник. – И тут мы подходим к определенному выводу. О том, кому что доступно, и о важности нашего выбора, и о понимании, что происходит вне нашей «разумности». Вселенной плевать на твои мысли, пока они не изменяют ее законы, не взаимодействуют с ней.

– Я не понимаю, – покачал я головой. – Твои слова не складываются в стройную картину мира.

Рив-Сярим замолчал.

– Запомни главное: в чем-то ты уникален, а в чем-то просто следуешь тому и открываешь то, что уже существует в Стихиях, как в форме заклинаний, так и в неоформленном виде, в виде возможности Творить самому. Помни об этом и, двигаясь вперед, помни о том, что ты оставил позади, – заключил он. – А твои заклинания будут отражением твоей сути. Того, что тебе доступно.

– Злотворец… – задумчиво сказал я. – Это то, что мне доступно? Творить зло и проклинать?

– Это тебе доступно, ты можешь это делать, но теперь ты знаешь об этом, и можешь изменить то, что сочтешь нужным, – сказал Рив-Сярим. – И это то, с чем ты столкнулся в прошлом. И… И то, как ты это интерпретировал для себя. То, что ты считал злом, ведь не всегда могло быть таковым для других.

Я кивнул, но вопросов было больше, чем ответов.

– Все собирался спросить, – начал я, может, в конце концов, наставник расскажет, – что такое Великое Равновесие?

– Стрилюд? – уточнил Рив-Сярим, кашляя. Наверное, прятал смех.