Змеиный маг

— Опять ты извиняешься, — сказал Эпло и улегся.

— Да, действительно. Извини, — сказал Альфред. Эпло бросил на него разъяренный взгляд. Альфред повернулся и направился к другой кровати.

— Спасибо, — тихо сказал Эпло.

Альфред удивленно оглянулся, не веря своим ушам.

— Ты что-то сказал?

Но Эпло не собирался повторять эту глупость дважды.

— Где мы? — спросил он, хотя и так это знал. — Что случилось после того, как мы покинули Дракнор? Сколько я провалялся без сознания?

— День, ночь и еще полдня. Тебе было очень плохо. Я пытался уговорить Самаха позволить тебе обрести свою магию, чтобы ты мог исцелиться, но Самах отказал. Он очень напуган. Я знаю, что он чувствует. И я понимаю его страх.

Альфред замолчал, глядя перед собой. Эпло счел нужным побеспокоить его.

— Я спросил…

Сартан моргнул и очнулся.

— Извини. Ох! Опять я извиняюсь. Нет-нет. Я больше не буду. Обещаю. На чем я остановился? Ах да.

Морская вода. Они обливают тебя дважды в день. — Альфред посмотрел на пса и улыбнулся. — Твой друг устраивает настоящее сражение, когда кто-нибудь пытается приблизиться к тебе. Он чуть не укусил Самаха. Пес слушается только меня. Кажется, он начал мне доверять.

Эпло фыркнул, не видя необходимости развивать эту тему дальше.

— Что с меншами? Они вернулись домой?

— На самом деле нет. То есть они в безопасности, — поспешно добавил Альфред, увидев, как нахмурился Эпло, — но не дома. Самах хотел поселить их у себя. На самом деле он довольно неплохо обошелся с ними. Просто он их не понимает. Но менши — гномиха и эльф — отказались покинуть тебя. Гномиха очень упряма. Она сказала Самаху все, что о нем думает.

Эпло представил, как Грюндли, выпятив подбородок, потрясает бакенбардами и высказывает свое мнение Советнику Самаху. Патрин улыбнулся. Хотел бы он это увидеть.

— Менши сейчас здесь, в этом же доме. Они сидели у тебя каждый день, до тех пор пока сартаны их не выгоняли. На самом деле я удивлен, почему их еще нет. Хотя, конечно, сегодня утром…

Альфред смущенно запнулся.

— В чем дело? — подозртельно спросил Эпло.

— Я не хотел упоминать об этом. Не хотел тебя беспокоить.

— Беспокоить меня?! — Эпло изумленно взглянул на Альфреда, потом расхохотался. Он смеялся до слез. — Я в сартанской тюрьме, полностью лишен магии, пленник самого могущественного из когда-либо живших магов-сартанов, а ты боишься меня побеспокоить!

— Изви… — Альфред поймал убийственный взляд Эпло, подавился и умолк.

— Давай я сам угадаю, — мрачно предложил Эпло. — Сегодня Совет соберется, чтобы решить, что с нами делить. Так?

Альфред кивнул. Вернувшись на свою кровать, он сел и сложил руки на коленях.

— Ну и что они могут сделать с тобой? Надрать уши? Взять слово, что ты будешь хорошим мальчиком и не станешь больше водиться с этим гадким патрином?

Эпло хотел пошутить. Но Альфред не засмеялся.

— Не знаю, — тихо, испуганно ответил он. — Видишь ли, однажды я подслушал Самаха, и он говорил…

— Тсс! — Эпло насторожился и сел. За дверью послышалось пение. Пела женщина. Горевшие на двери руны поблекли и исчезли.

— Это Ола! — просиял Альфред.

Сартан преобразился. Вечно сутулые плечи распрямились, и он оказался почти что величавым. Дверь отворилась, и женщина вошла, пропустив перед собой двух меншей.

— Эпло! — воскликнула Грюндли и, прежде чем патрин успел сообразить, что происходит, кинулась и повисла на нем.

— Элэйк умерла! — рыдала гномиа. — Я не хотела! Это я виновата!

— Ну что ты, что ты, — сказал Эпло, неловко поглаживая гномиху по широкой спине. Она зарыдала еще сильнее.

Эпло слегка встряхнул ее.

— Грюндли, послушай меня. Гномиха постепенно затихла.

— То, что вы устроили, было очень опасно и очень глупо, — строго сказал Эпло. — Вы поступили нехорошо. Вам не стоило там появляться. Но это случилось, и изменить ничего нельзя. Элэйк была принцессой и умерла за свой народ, Грюндли. За свой, — патрин взглянул на сартана, — и может, и за другие народы.

Вошедшая с меншами женщина закрыла лицо руками и отвернулась. Альфред нерешительно приблизился к женщине, и его рука по собственному усмотрению двинулась обнять и утешить Олу. Потом рука заколебалась и вернулась обратно.

«Придурок! — подумал Эпло. — Даже влюбиться нормально не может».

Грюндли засопела.

— А ну прекрати, — грубовато сказал Эпло, — Брось сейчас же. Глянь, ты даже моего пса расстроила.

Принявший все это близко к сердцу пес присоединил свои завывания к рыданиям гномихи. Грюндли вытерла слезы и попыталась улыбнуться.

— Как вы себя чувствуете, сударь? — спросил Девон, присаживаясь на край кровати.

— Мне уже лучше, — сказал Эплю. — Могу поспорить, вам тоже,

— Да, сударь, — ответил эльф.

Он выглядел бледным и несчастным. Тяжелые испытания оставили на нем свой след. Но кроме того, он выглядел более уверенным. Он познал свои силы.

И не он один.

— Мы должны тебе сказать! — Грюндли дернула Эпло за мокрый рукав.

— Да, это очень важно, — добавил Девон.

Менши посмотрели друг на друга, потом на сартанов — на Альфреда и Женщину, которую тот назвал Олой.

— Да-да, я понимаю, вы хотите побыть одни. Сейчас мы выйдем. — Альфред двинулся к двери.

Женщина улыбнулась и прикоснулась к его руке.

— Боюсь, это невозможно, — она многозначительно посмотрела на дверь. Руны не горели, но за дверью слышны были шаги охраны.

Альфред как-то сжался.

— Да, вы правы, — тихо сказал он. — Я не подумал. Мы сядем здесь и не будем слушать. Обещаем. Он сел и похлопал по кровати рядом с собой.

— Садитесь, пожалуйста.

Женщина посмотрела на кровать, потом на Альфреда и зарделась. Эпло невольно вспомнил Элэйк — она вела себя точно так же.

Альфред как-то особенно густо покраснел и вскочил.

— Я не имел в виду… Конечно же, я не хотел… Что вы должны были подумать? Стульев нет. Я только хотел…

— Да, благодарю вас, — тихо ответила Ола и присела на краешек кровати.

Альфред уселся как можно дальше от нее и уставился на свои башмаки.

Нетерпеливо наблюдавшая за всем этим Грюндли ухватила Эпло за руку и оттащила в угол подальше от сартанов. Девон последовал за ними. Непривычно серьезные, они принялись шепотом рассказывать свою историю.